Евгений Попов - Арбайт. Широкое полотно
Гдов сам себе удивлялся, своему внезапному политическому задору: ведь он, как говорится, давным-давно ушел из большой политики, то есть не читал газет, не ходил на выборы, брезговал телевизором, который аполитичные личности вроде него демонстративно именовали зомбоящиком.
Несостоявшийся политик Гдов зачем-то вспомнил осень 1963 года, когда в Америке убили президента Джона Кеннеди, а сам он жил на станции Малаховка в отапливаемой комнате деревянной дачи, сумасшедшая хозяйка которой обвинила его в отравлении собаки Альмы и краже из подполья банки консервов «Сайра в масле». В комнате кроме Гдова ночевали еще четверо студентов-первокурсников. Один из них готовился стать певцом, ел по бедности черный хлеб, квашеную капусту, отчего весьма часто и громко пукал. Они все были бедные, жарили на пятерых чугунную сковородку картошки на подсолнечном масле. По радио все время говорили об этом Кеннеди, что он умер, а на станции Малаховка продавали книгу про шпиона Олега Пеньковского, что он сдал врагам все советские секреты, отчего получил расстрел. Чуть было не поставил такой плохой и жадный полковник мир на грань ядерной катастрофы во время Карибского кризиса, а тому виною всё деньги эти проклятые, которые он любил больше Родины. В книге среди всего прочего с ужасом описывались его ресторанные кутежи с сомнительными дамами, которых он поил шампанским и угощал черной икрой на свои шпионские заработки.
Как-то Гдов пил в пристанционной будке мутное разбавленное пиво, которое стоило тогда 22 копейки кружка.
— Не пиво, а ссаки кобыльи, — сплюнул на снег желтой слюной какой-то еще один питух, квелый малаховский мужичонка.
— А может, ты хочешь, как шпион Пеньковский, с бабьего туфля шампанское лакать? — мгновенно осклабилась золотозубой улыбкой пивная продавщица, и все вокруг захохотали. Хохотали, хохотали, хохотали зимой 1963/64 года.
Богатые тоже плачут,
Потому что их по морде фуячут, —
неожиданно сочинил Гдов недурные стихи, с трудом возвратившись из социализма в новую постсоветскую реальность.
Отчего так разволновался, что в этот день уже не мог и больше работать.
ВОПРОСЫ ДЛЯ ВЫСВЕЧИВАНИЯ СМЫСЛА ГЛАВЫ XXXIX1. Все ли российские олигархи были комсомольцами, коммунистами, гэбэшниками, убийцами, тварями, чихнотами? Или это все же преувеличение? Известно ли вам, что такое «чихнот»?
2. Права ли народная блатная песня, предлагающая всем начальствующим персонам получить лагерный опыт для адекватного восприятия собственной страны? Известен ли вам текст этой песни?
3. Много ли при советской власти было шпионов, подобных Олегу Пеньковскому, или он был уникумом? С чего бы это Гдов стал именовать своих читателей товарищами?
4. Почему у всех продавщиц пива в СССР были золотые зубы? Чем хороши золотые зубы? По какой причине они вышли из моды?
5. Как бы вы охарактеризовали эту «новую постсоветскую реальность»? Чем наш суверенный капитализм отличается от собственно капитализма? Какое обращение звучит естественней в нынешней России — «товарищи» или «господа»?
Глава XXXX
«ГУМАНИЗМ ДЖЕЙМСА ДЖОЙСА»
Писатель Гдов сидел за письменным столом и пытался работать. Он хотел создать широкое полотно на актуальную тему: теперь в России, чтобы выжить, совершенно не обязательно вилять хвостом, вписываться в вертикаль хамства и беспредела, быть мимикрирующим, хапающим дерьмом. Сейчас ведь за пассивный отказ вписываться в систему не расстреливают, не сажают, а только денег не дают. Ну, будет у тебя мало денег, так и что? Их никогда у порядочных людей много не бывает, об этом еще белогвардейцы в «Белой гвардии» Михаила Булгакова рассуждали. Хорошая, умная книга. И автомобили личные были в частной собственности художественной интеллигенции, пожалуй, лишь у Владимира Маяковского да Всеволода Мейерхольда, но Маяковский в результате покончил жизнь самоубийством, а Мейерхольда на Лубянке зверски лупили палками перед тем, как расстрелять и где-то закопать. Так что прогресс налицо.
Короче, «верить в прогресс не значит верить, что прогресс уже состоялся», — утверждал певец осмысленной бессмыслицы Франц Кафка, тоже, кстати, не самый счастливый человек на земле, хоть и не жил в Совдепии, может, даже о ней и слыхом не слыхал. Как Джеймс Джойс, который на вопрос нашего Всеволода Вишневского об Октябрьской революции ответил вопросом: «А что, у вас была революция?»
Лукавил, наверное, ирландец, издевался над честным писателем-орденоносцем. Русофоб, что ли? Он и про царя Николая II, убитого большевиками, написал, когда тот был еще жив, что такой русский царь напоминает ему пьяного Христа. «Гуманизм Джеймса Джойса» — хорошая тема для постмодернистской диссертации. Коммунисты, конечно же, лопухнулись, когда в тридцатые напечатали почти три четверти «Улисса», ошибочно полагая, что этот роман посвящен борьбе угнетенного ирландского народа против английского империализма, «англичанки», которая вечно гадит революционерам.
А вот есть теперь такая профессия в России, о которой раньше и мечтать не смели даже самые извращенные умы: сумки из частных автомобилей воровать — называется такая узкая специализация «борсеточник». Обычно это выглядит так: помощник вора задает намеченному автовладельцу какой-либо бессмысленный вопрос, а пока водила отвечает, главный вор виртуозно открывает автомобильную дверь и бесшумно крадет сумку с деньгами и документами навсегда.
Гдов тоже чуть было не пал жертвой, но удержался. Около Курского вокзала на Садовой есть красивый физкультурный диспансер, где писатель как-то лечил вечерком 2005 года свою артритную коленку. Подойдя к своей машине «Опель Вектра» производства 1990 года, он краем глаза обнаружил, что непосредственно сзади его авто припаркована потертая «Лада», плотно набитая лицами мужского пола кавказской так называемой национальности.
Тут же один из них, которого вполне можно было бы, как Ленин Сталина, назвать «чудесным грузином», подошел к машине Гдова и, деликатно постучав в окошко костяшками согнутых пальцев, осведомился, как им доехать до шоссе Энтузиастов.
Гдов подумал, вспомнил все, что рассказывали про борсеточников, заблокировал двери, чуть-чуть отвернул окошко и сказал в стеклянную щель:
— Точно сказать не могу. Вот видишь, стоит милиционер около Курского вокзала?
— Ну, вижу…
— Вот его и спроси…
— Зачем ехидные советы отвечаешь? — тоскливо упрекнул его борсеточник.
Но Гдов, более с ним в беседы не вступая, закрыл окошко, выругался, после чего весьма довольный собой уехал, только дома обнаружив, что его старая сумка, в которой решительно ничего ценного не было, непонятно когда и как из машины все-таки исчезла.
— Слава Богу, что я и шоферские права, и паспорт держу в кармане, — перекрестился тогда Гдов. И вдруг вспомнил (2005 год, вечерок, Москва), как в 1961 году, когда ему было пятнадцать лет, набальзамированный труп «чудесного грузина», он же «эффективный менеджер», «корифей всех времен и народов», Вождь, Гуталин, Коба, Сосо и прочая, убрали-таки в ночь с 31 октября на 1 ноября из Мавзолея по решению XXII коммунистического съезда, дабы похоронить у Кремлевской стены.
— Сталина, как собаку, под заплотом похоронили, — рыдал тогда встреченный подростком Гдовым на проспекте Мира, центральной улице его родного города К., пьяный сибирский мужик.
Все проходит! Все тает в туманной дымке времени.
И Николай II, и Кафка, и Джойс, и Ленин, и Сталин, и гуманизм.
А Гдов все же опять так разволновался, что в этот день уже и не мог больше работать.
ВОПРОСЫ, КОТОРЫЕ НЕ ХУДО БЫ ОБСУДИТЬ ПО ПРОЧТЕНИИ ГЛАВЫ ХХХХ1. Прав ли Гдов, утверждая, что в нынешние времена за пассивный отказ вписываться в систему не расстреливают и не сажают, как при Сталине и других коммунистах?
2. Какова была бы, на ваш взгляд, судьба Франца Кафки (1883–1924), если бы он жил в СССР? А Джеймса Джойса (1882–1941)? Какие еще, кроме указанных, вы знаете, прозвища и звания И.В.Сталина (1879–1953)?
3. Действие двух фрагментов этого текста происходит в 1961 и 2005 годах. Что изменилось в нашей стране по сравнению с 1961 годом? А по сравнению с 2005-м?
4. Реальна ли история с борсеточником? Существует ли хоть какая-нибудь мотивированная связь между Джойсом и этим похитителем сумок, а также между борсеточником и XXII съездом КПСС? Как вы думаете, начнет Гдов когда-нибудь работать или так и будет волноваться, бездельничать до самого конца «широкого полотна»?
5. Всё ли в мире проходит? Проходит — бесследно? Извлекает ли человечество и отдельные его представители конструктивный опыт из того, что проходит?
Глава XXXXI
РОДОВАЯ МЕТА «СОВКА»
Писатель Гдов сидел за письменным столом и пытался работать. Он хотел создать широкое полотно, где главным персонажем будет он сам. Ведь он уже не молод, прожил долгую поучительную жизнь. Лично видел Медведева, Путина, Ельцина, Горбачева, Черненко, Андропова, Брежнева, Хрущева. А вот Сталина не видел даже в гробу, хотя имел такой шанс в 1955 году, когда покойный папаша привез его из города К. показать Москву. Сталин тогда еще прекрасно полеживал в Мавзолее бок о бок с Лениным, который всю эту кашу заварил, «all that Jazz».Ленина по собственному желанию Гдов тоже никогда не видел, хоть даже и в состоянии мумифицированного трупа. А ведь до сих пор имеет такой шанс, ведь этот бес до сих пор квартирует, притаившись, на Красной площади, потому что (а может, и поэтому) у России всегда есть и будет особый путь.
