Жильбер Синуэ - Дни и ночи
— Янпа!
Комната пуста. Ветер легко надувает занавески. Араукария пламенеет по-прежнему. Стены на месте.
Рикардо мельком взглянул на свое отражение в одном из стекол оконной двери и увидел себя сидящим в растерянности на диване. В пепельнице — окурок последней сигареты, которую он курил до того, как задремал.
Он поднялся и, словно робот, зашагал к телефону. Набрал номер и попросил соединить его с Майзани. Порядок цифр он знал наизусть.
***
— Рюмку коньяку? Думаю, это вам не повредит. Рикардо отказался.
— Мне больше хочется понять, что со мной произошло. Я уверен, он был в комнате. Я по-настоящему чувствовал его присутствие.
Движением руки она попыталась успокоить его:
— Попробуем сделать небольшое отступление. Не могло быть так, что на вас повлияла история, произошедшая в отеле с Юнгом? Вы признались, что этот отрывок произвел на вас наибольшее впечатление.
— Я слышал голос Янпы! Вы должны мне поверить! Это было больше, чем простой сон.
— И все-таки это был сон.
— Вы сомневаетесь в моей искренности?
— Нисколько. Я вижу ваше смятение. И тем не менее напрягитесь, попробуйте проанализировать. Вы перечитали заметки. Восстановите слова Юнга, описывающие его ощущения: «Странно, — подумал я, — а все-таки кто-то вошел в мою комнату». В своем сне вы задали себе тот же вопрос. Вспомните, что я вам объясняла на днях: сновидение описывает личную ситуацию спящего, ситуацию, о которой сознание ничего не хочет знать, или же оно соглашается с истиной и реальностью неохотно. Для вас такой реальностью является смерть Янпы. Хотя вы не были близки, встреча с ним произвела на вас сильное впечатление. Вы не можете смириться с его исчезновением.
Она помолчала, давая ему сосредоточиться, потом продолжила:
— Чем ярче сознательное поведение, тем больше мы ждем появления проникающих и компенсирующих снов. Происходит как бы внутренняя саморегуляция. Он вспылил:
— А если прав я? Если ошибаетесь вы?
— Объяснитесь.
— «Их жадность заставила меня спрятать священный камень», — предупредил меня Янпа. Он, естественно, говорил об унаследованном им изумруде. Я уже сказал вам, что он для него значил. Когда мы оказались в порту, Янпа доверился мне, сказав, что в нем запечатлена память его предков. Этим и объясняется его призыв: «Разыщи мою память».
— Продолжайте.
Рикардо посмотрел прямо в глаза Адельмы:
— Готовы вы пойти со мной?
— Куда еще?
— В порт. Туда, где я в последний раз видел Янпу.
— Что вы хотите этим доказать, сеньор Вакаресса?
— Мой шофер внизу. Один час. Подарите мне всего один час.
Майзани молча смотрела на него. Чувствовалось, что она озадачена. То, о чем ее просил Рикардо, шло вразрез с основными правилами, которыми она руководствовалась. Пациент требовал играть чуждую ей роль. И все-таки она согласилась:
— Ладно, поехали.
Сев в машину, Рикардо попросил Луиса поехать Дорогой к лиману. Минут через двадцать перед ними возникли портовые сооружения. На длинной набережной сновали автопогрузчики.
— Следуйте за мной, — приказал Рикардо. — Думаю, я сумею найти то место.
Бочки с вином, объемные мешки с зерном загромождали дебаркадер.
Поколебавшись немного, он заявил:
— Это здесь.
— Вы в этом уверены? Ведь ваша встреча состоялась почти три месяца назад.
Он указал на большое колесо с ковшами, скрип которого заглушал все звуки:
— Инспектор сказал, что труп Янпы был найден у основания элеватора.
Майзани вопросительно смотрела на Рикардо. Под гигантским зданием она казалась совсем маленькой.
— И что теперь?
— Я не знаю. Я больше ничего не знаю.
Она покачала головой, не сводя с него внимательного взгляда. Он повторил:
— «Их жадность заставила меня спрятать священный камень». — Потом тоном выше: — Если, как я предполагаю, на Янпу напали, он должен был защищаться. Несмотря на возраст, он не походил на человека, который спокойно даст себя ограбить.
Рикардо медленно, как дервиш, повернулся вокруг себя. Он ждал знамения. Сделал пару шагов вправо, влево, повернулся, зашагал к краю набережной, и его чуть не сбил какой-то рабочий.
Только тут он услышал дрожащий голос Майзани:
— Не старайтесь, сеньор Вакаресса.
Он мгновенно обернулся и увидел бледное лицо Адельмы. Она трясущейся рукой показывала на тачку, блестевшую между основанием элеватора и мотками проволоки и веревок.
Изумруд был там, еле заметный.
Рикардо приблизился. Он схватил его кончиками пальцев с осторожностью сапера.
14
В кафе «Тортони» яблоку негде было упасть, но им удалось найти столик, стоявший на небольшом отдалении.
Рикардо закурил свою вторую сигарету. Ему страстно хотелось проснуться, вырваться из этой тягостной атмосферы, но как проснуться, если бодрствуешь?
Майзани осторожно вертела в пальцах камушек. Опыт частенько увлекал ее к малоисследованным границам бессознательного, в сферы, где вдруг неправдоподобное становилось правдоподобным. Последний раз она столкнулась с таким же впечатляющим событием за несколько лет до этого, во время путешествия по Италии, на Капри. Стоя на понтоне, она грызла персик в ожидании прибытия лодки, которая должна была доставить ее в Неаполь. Задумавшись, Адельма случайно проглотила косточку, которая застряла глубоко в горле. Ужас! Она задыхалась, не хватало воздуха, она уже видела себя умирающей от удушья. В последующую секунду ее второе «я» как бы оторвалось от нее самой, она раздвоилась, без малейшего волнения наблюдая за отчаянными усилиями, которые та, другая половина, прикладывала, чтобы избавиться от инородного тела. Неподвижная, в одном шаге от своего собственного тела, она ясно видела разворачивающуюся сцену, слышала испуганные голоса, рассчитывала усилия мужчины, шлепавшего ее по спине. Наконец после наиболее сильного удара ее второму «я», за которым она наблюдала, удалось вытолкнуть косточку, и она воссоединилась с ним.
— Ну и как, — иронично произнес Рикардо, — происшедшее тоже будет вписано в великую книгу случая?
— Слово «случай» здесь не подходит. Я вам напомню, что, по мнению Юнга, то, что мы называем случайностью, может быть только видимым и осязаемым знаком события, запрограммированного нашим бессознательным чувством.
— Совпадение?
Она попыталась ответить с присущей ей скрупулезностью:
— Зачем все эти определения? Древние ограничивались тем, что спокойно воспринимали феномен, не стараясь найти ему рациональное объяснение. Они…
— Сейчас тысяча девятьсот тридцатый год.
— Вы не дали мне досказать. Древние видели в том, что мы называем совпадениями, подтверждение единства между физическим миром и миром мыслей. Индейцы, китайцы, совсем по-другому смотрят на жизнь. По мнению людей Запада, случайность выражается в повторении номеров на круге рулетки, в серии непредвиденных встреч, в числе на поверхности игральной кости, которое выпадает при многократном ее бросании.
Она прервалась, отдала ему изумруд и спросила:
— Вы когда-нибудь слышали об «Ицзин»? Он отрицательно покачал головой.
— «Ицзин» — прежде всего книга. Карл Юнг очень интересовался ею. Книга эта древняя, очень древняя. Более двух тысяч лет она является частью канонических китайских текстов. Ее называют «Книгой перемен». «И» обозначает хамелеона, который меняется, развивается, преобразуется. «Цзин» означает основу ткани, которая остается неизменной. Книга основывается на двух началах, называемых Инь и Ян. Инь — женское начало, Ян — мужское. Но «Ицзин» является также и пособием предсказателя, она позволяет человеку интересоваться своею судьбой. Я ознакомлю вас с методами, и вы сможете консультироваться с оракулом. Главное, что нужно помнить, — основатель этой системы понял, что, несмотря на видимость, Вселенная состоит из законов и величин. Однако эти понятия рассматриваются не как застывшие и автономные, но как взаимозависимые и вытекающие одно из другого. То, что произошло с вашим изумрудом, с вашим предчувствием, вписывается в эту взаимозависимость.
Рикардо настороженно взглянул на нее, собираясь возразить, но промолчал.
— Кажется, я вас не убедила.
— Все эти объяснения мне небезразличны, в них есть даже что-то ободряющее. Ни совпадение, ни случайность, а только взаимозависимость. Великолепно. Однако случается, после происшедшего я предчувствую другую возможность. — Дрожащим от напря-жения голосом он заявил: — Женщина действительно существовала.
— Вы говорите о персонаже ваших снов?
— Конечно. Вы, надеюсь, не забыли день, когда подсунули мне книгу по искусству с фотографией греческой фигурки. В этот день вы отбросили гипотезу о спрятанном воспоминании.
— Верно. Но не вижу связи с…
Он прервал ее, чтобы повторить, отчеканивая слова:
— Женщина действительно существовала.
