Леонид Рудницкий - Клерк позорный
Коржик пошел на звук. Местами линолеум вообще отсутствовал. Тогда под ногами ощущалась голая цементная стяжка. «Здесь не хватает только своры бродячих собак, – подумал Коржик, – которые в углу грызлись бы за пойманную крысу».
Дверь с надписью «Приемная» была приоткрыта. Коржик вошел. Немолодая секретарша оторвалась от пишущей машинки и окинула его безучастным взглядом. Казалось, что она состарилась вместе с заводом, как героиня песни про пару гнедых – вместе со своими лошадями.
Она сидела в пальто и шапке. Рядом стоял включенный обогреватель. Это ее работу Коржик слышал, когда шел по коридору.
– Михаил Васильевич у себя? – спросил он, прочитав имя директора на табличке.
– Да.
– Я зайду?
Она заторможенно кивнула, но тут же спохватилась и решила проявить профессиональную бдительность:
– А вы по какому вопросу?
– По поводу прямых инвестиций.
Последнее слово было ей знакомо и позволяло надеяться хотя бы на косметический ремонт приемной и на замену продавленных стульев.
– Проходите, – позволила она.
Миновав дверь с тамбуром, Коржик оказался в кабинете директора. Кабинет был большой, но обставлен ветхой мебелью, лишь слегка посвежее, чем мебель в приемной.
Директор как раз разговаривал по телефону. Как понял Коржик после нескольких фраз – с мэром поселка, на окраине которого и находился завод. Он кивком указал Коржику на стул напротив. Речь шла о совещании у мэра в четырнадцать часов.
– Хорошо, буду, – сказал директор и положил трубку.
Он был в расстегнутой дубленке, но без шапки. Рядом с ним стоял такой же обогреватель, как и возле секретарши. Лет ему было под шестьдесят. Он придал лицу важности и сказал:
– Слушаю вас.
Коржик положил перед ним свою старую банковскую визитку и представился. Прочитав название банка, директор оживился. Это имя знали все.
– С чем пожаловали? – спросил он уже гораздо приветливее.
Коржик незаметно сдвинул в кармане рычажок записи цифрового диктофона.
– Мы расширяем свой промышленный холдинг, – сказал он. – Ищем новые перспективные активы. Ну, и слышали, что вам требуется стратегический инвестор.
Директор облизал пересохшие губы и кивнул. «Карась сам приплыл, – подумал он. – Большой и жирный». А вслух сказал:
– Да. Требуется. Мы очень перспективны.
– Почему вы так считаете?
– Ну, как же! Все батарейки в стране импортные. А раньше были наши. Это огромный рынок. Нужно только восстановить производство.
– Что же не восстанавливаете?
Он развел руками:
– Денег нет.
– А как получилось, что вы потеряли рынок? – спросил Коржик.
– Импорт, черт бы его побрал! Завалили дешевкой.
Коржик почувствовал, что чего-то он не договаривает.
– Но на рынке есть не только дешевка, – возразил он. – «Дюрасел» и «Энерджайзер», например – весьма качественные продукты.
– То щелочные элементы. Алкалайновые, по-английски. А у нас – кислотные.
– Дешевые то есть?
– Да.
– Следовательно, восстановив производство, мы сможем рассчитывать только на нижний ценовой сегмент, да и то не весь?
Он кивнул.
– А верхний?
Он замялся.
– Ну, если купить линию, то и на него тоже.
– Дорогая линия-то?
– Не дешевая. Но для такого монстра, как ваш банк, вполне доступная.
Дальнейшая беседа стала казаться Коржику бесперспективной. Однако оставалось еще выяснить детали.
– Мы могли бы рассмотреть ваше предложение, – сказал он, – но надо знать цену вопроса.
– Стратегический инвестор получает контрольный пакет.
– По цене?
– Двадцать миллионов долларов.
– А дешевле?
– Ну, если у вас действительно серьезные намерения, мы могли бы снизить цену.
– На сколько?
– На два миллиона.
– Маловато. Давайте – пятнадцать.
– А вы точно возьмете?
– Ну, я не главный, – сказал Коржик, – но кое-что в этом вопросе понимаю.
Он кивнул:
– Хорошо.
– А комиссионные проплачиваете? – спросил Коржик.
– Вам еще и комиссионные нужны?
Коржик придал лицу снисходительное выражение:
– Ну а как же, Михаил Васильевич! То – им, а это – нам. То есть я не один.
– И сколько вы хотите?
– Пять процентов.
Он затряс головой:
– Нет, это абсолютно исключено! С такой суммы пять процентов быть просто не может.
– А сколько может?
– Полтора. И это – максимум.
Он не врал. Такова была ставка комиссионных на рынке.
– Ладно, согласен.
– Лады!
Коржик ненавидел это слово. Просто убил бы на месте.
– И еще одно, Михаил Васильевич.
– Да?
– Другие желающие на контрольный пакет есть?
– Ну, есть одна московская фирма. Но что-то она тянет с решением.
– Замутдинов?
Он встрепенулся:
– А вы откуда знаете?
– На этом рынке все друг друга знают.
Он кивнул.
– И какую цену вы ему объявили?
– Такую же.
«Вот блядь! – едва не вырвалось у Коржика. – А Толяну он сказал, что двадцать». Коржик встал:
– О нашем решении я вам сообщу через неделю.
Они попрощались, и Коржик повернулся уходить.
– Да, – вспомнил он, – а почему у вас угольная пыль везде?
– Издержки технологического процесса – угольные стержни в батарейках.
Больше вопросов у него не было.
Обратное путешествие по темному коридору прошло значительно быстрее.
Едва Коржик вышел на крыльцо, как ко входу подкатила машина.
– Оп-раз – хрен в глаз! – пробормотал он, увидев, кто за рулем.
Приехал Замутдинов. Для него встреча с Коржиком тоже оказалась сюрпризом. На его лице волнами сменилось несколько настроений – от «убить бы гада» до «какая приятная встреча».
– Какие люди! – радостно воскликнул Замутдинов и стал трясти руку Коржика обеими своими, хотя до этого только холодно кивал в коридоре. – Ты здесь по делам или как?
– Да нет, – сказал Коржик, – тетю заехал проведать.
– Какую тетю? – не понял тот.
– Мою тетю. Секретаршей в приемной работает. О здоровье узнать и так вообще.
– А-а, – сказал Замутдинов понимающе, но по лицу было видно, что он не верит ни единому слову. – Тетя – это хорошо. Родственные связи надо поддерживать.
– Как это верно, – ответил Коржик словами Дятла Вуди из мультфильма.
– А как тебе завод? – осторожно спросил тот.
– Какой завод?
– Вот этот.
– Это завод? А я думал – пакгаузы какие-то. Типа склады.
– А что, тетя не говорила?
– Да мы с ней на такие темы не разговариваем. Все больше о семье да о родственниках.
Замутдинов понял, что серьезного разговора не получится:
– Ну, ладно, давай!
Они попрощались. Он ждал, что Коржик спросит, почему он здесь, но тот промолчал.
Коржик уже садился в машину, когда Замутдинов окликнул его:
– Сергей!
– Чего?
– Давай пивка как-нибудь попьем вечерком. За бизнес поговорим.
– Можно, – согласился тот. – Ты только скажи, а я завсегда.
Он кивнул и исчез за дверью заводоуправления. «Зря я так откровенно слепил горбатого про тетю, – подумал Коржик. – Сейчас он выяснит, что никакая она мне не тетя, а директор расскажет, зачем я действительно приезжал. И будет торопить с решением. У Замутдинова теперь не так много вариантов действий – застрелиться, чего он явно делать не станет, попытаться договориться со мной, чтобы я молчал, либо дискредитировать меня в глазах Толяна, чтобы тот по-быстрому меня уволил. Какой из двух последних он предпочтет?»
На работу Коржик уже не поехал, а сразу направился домой. Подготовил справку о поездке и сбросил запись с диктофона на компакт-диск – пусть Толян послушает.
О том, чтобы договориться с Замутдиновым и не мешать ему впаривать Толяну трижды умерший и уже разложившийся завод, у Коржика даже мысли не возникло. Во-первых, тот много за его молчание и не предложит. А во-вторых, он ему не верил. Даже если сделка выгорит, не даст и того, что пообещает. Лицо у него было такое – не располагающее к доверию. Так что не о чем им было разговаривать. А пива попить можно. Отчего же не попить?
На следующий день он зашел к Толяну:
– Анатолий, я вчера съездил на батареечный завод и узнал много нового.
Толян удивленно вскинул брови:
– Я тебя туда не посылал. Это не твой вопрос.
– Я по своей инициативе. Когда я работал в банке, мне приходилось оценивать такие предприятия.
Он положил листок и диск на стол:
– Здесь отчет о поездке и разговор с директором. Послушай, тебе будет интересно.
– Ладно, – сказал после большой паузы Толян и спрятал листок в папку.
Коржик вышел с чувством победителя, хотя никаких решений Толян пока не принял.
29
Новый год фирма отмечала в ресторане. За счет Толяна, разумеется. Он был веселый и добрый. Наверное, удалось где-то цапнуть плохо лежащей собственности, и он решил от щедрот угостить сотрудников выпивкой.
О походе в ресторан было объявлено заранее. Все пришли нарядными – тетки в вечерних платьях, мужики в костюмах. Толян явился в свитере и вельветовых джинсах – надо же показать, кто в доме хозяин.
