Андрей Геласимов - Год обмана
– Да? – я почти заорал, схватив трубку.
– Приемная генерального директора компании «Ред Стар индастриз». Это квартира Воробьевых?
– Да, это я! – я закричал еще громче. – В смысле, не квартира… а Михаил Воробьев. Это я!
– Вам сегодня назначена встреча на двенадцать часов. Просьба приехать на пять минут раньше.
– Но… меня уволили по сокращению. Я уже расчет позавчера получил.
«И потратил», – сказал у меня в голове второй голос.
– Без пяти двенадцать. Пожалуйста, не опаздывайте. Всего хорошего.
– Подождите, подождите! – завопил я. – С кем встреча-то? Зачем?
– С генеральным директором. До свидания.
В трубке забипало, а я все еще продолжал держать ее у самого уха. За то время, что я проработал в компании, мне никого выше начальника своего отдела видеть не приходилось. Самого главного босса из наших вообще не видел никто.
Мною заинтересовались боги.
«Вот и пригодятся денежки на метро», – подумал я и наконец положил трубку.
* * *В приемной кроме секретарши сидело еще человек шесть. «Тоже, наверное, сократили, – подумал я. – А теперь вызвали как меня. Может, какая-нибудь ошибка. Вдруг вернут на работу!» Догадка была слишком хороша, чтобы в нее верить. Но я на всякий случай сделал в кармане фигу.
– Моя фамилия Воробьев… – начал я, как вдруг у секретарши на столе заговорил динамик.
– Воробьев не приходил? – спросил он.
– Только что подошел, Павел Петрович.
Секретарша посмотрела на меня.
– Пусть войдет.
– Хорошо.
– Зинаида…
– Я слушаю, Павел Петрович.
– Что у меня еще до обеда?
– Встреча с представителями совета директоров.
– Во сколько?
– В двенадцать тридцать.
– Отмени. Пусть придут завтра.
– До обеда?
– Сама разберись.
– Хорошо, Павел Петрович.
«Интерком» замолчал, и секретарша опять посмотрела на меня.
– Ну, что вы стоите? Идите – вас ждут.
– Ага, – сказал я.
* * *Кабинет у босса был не очень большой. Не очень большой, но классный. Я бы от такого не отказался. Пол из белого пластика.
Босс поднял голову от своих бумаг и внимательно посмотрел на меня. Дольше всего он смотрел на моих «докторов». Я тоже опустил глаза на ботинки. От этих говноступов на белом полу тянулась цепочка грязных следов.
У меня в голове мелькнуло не сбегать ли к секретарше за тряпкой.
– Да, весна уже в самом разгаре, – задумчиво сказал босс.
Помолчав, он встал из-за стола и подошел к окну.
– А зелени еще нет.
– Скоро появится, – вставил я.
Он продолжал смотреть в окно. Мы оба молчали. Прошло, наверное, минуты две. Я уже начал думать, что он о чем-то своем загрузился.
– Сколько вам лет?
Он спросил так неожиданно, что я вздрогнул. Хорошо, что он стоял лицом к окну.
– Двадцать три.
– А сколько вы проработали у меня в компании?
– Четыре месяца.
– Недолго.
Он усмехнулся и наконец повернул голову от окна.
– Меня сократили.
– Да? А что так?
В его голосе прозвучало сочувствие. Меня это воодушевило.
– Сказали, что я не справляюсь с работой.
– А вы?
– А я справляюсь.
Он улыбнулся и покачал головой.
– Полтора месяца назад компания не выполнила своих обязательств перед итальянцами. Мы недопоставили им сырье. Кажется, ваш отдел этим занимался?
У меня упало сердце. Это был мой косяк. Мы на два дня тогда загудели у одного барбоса на даче, и я не успел закончить пакет документов.
– Но они ведь не стали взимать с нас неустойку.
– Я подарил президенту их компании катер для рыбной ловли.
На это я ничего не сказал и стал смотреть на свои ботинки. Вокруг них растекались черные лужицы.
– Две недели назад, – продолжал босс, – у нас возникли проблемы с правоохранительными органами.
Это был самый конкретный косяк. На 23 февраля я собрал бывших однокурсников прямо у себя в конторе. Никто ведь из нашего выпуска не смог устроиться так круто. Вечно, блин, охота подогнуть пальцы.
Когда в два часа ночи сработала сигнализация, и вдруг приехали менты, наши почему-то начали отбиваться. Я пробовал их успокоить, но мне так звезданули под глаз, что я очухался только в ментовке. На следующий день, как мне потом рассказали, по всему отделу натыкались на лифчики. Один оказался в столе у заведующего.
– Вы ведь тоже тогда подрались с милиционерами?
– Они первые начали.
– Вообще, часто деретесь?
– Да, не так чтобы…
– А все-таки?
Он, прищурившись, смотрел мне прямо в глаза.
– Бывает.
Я опустил голову.
– И пьете?
– Но.
– И подруг у вас много?
Я понял, что сопротивляться бесполезно.
– Некоторые даже проститутки, – со вздохом признал я.
– Как видите, работник вы никудышный. Сколько я вам платил?
– Девятьсот долларов.
– Многовато за такую работу.
Он опять усмехнулся. Мне стало ясно, что мой поезд ушел. Я глубоко вздохнул, и мы оба надолго замолчали.
Первым снова заговорил он:
– Хотите получать в два раза больше?
Я подумал, что он оговорился. Хотел сказать «в два раза меньше», а сам случайно сказал «в два раза больше». Но даже при таком раскладе для меня выходило просто класс. Четыреста пятьдесят баксов на дороге нигде не валяются.
– Что, простите?
– В два раза больше.
Я на минуту потерял дар речи.
– А кто платит?
– Я.
Мне вдруг пришло в голову, что это сон. У меня иногда так бывает.
– За что?
– Это отдельная тема. Так, хотите? Или я найду кого-нибудь еще?
– Нет-нет, я хочу! А что нужно делать?
– Не бойтесь, убивать никого не надо. Присаживайтесь, мне нужно кое-что вам рассказать.
Мы сели за его стол, и он предложил мне такое, от чего у меня челюсть отвалилась до самого пола.
Так бывает у Плуто в диснеевских мультиках, когда он заходит куда-нибудь и видит какой-нибудь крайний беспредел: Микки Маус там чего-то затеял, или злобные бурундуки прибежали. В общем, не важно. Работа, короче, была по мне. Если честно, то просто «не бей лежачего».
Надо было присматривать за его сыном.
Я так понял, что босс серьезно расстраивался из-за сынка. Прямо он, конечно, мне ничего такого не сказал, но я догадался, что он подгрузился по этому поводу капитально. Пацан то ли поехал, то ли вообще был со странностями. Короче, папочка боялся не был ли у него сын голубым, или его, не дай Бог, затащили в какую-нибудь секту. Не то чтобы вокруг вертелись конкретные какие-то педрилы, но мальчик все равно вел себя не вполне адекватно. Влияние матери – предположил босс. То сидит целыми сутками дома, не общается со сверстниками, не тусуется, никаких девчонок – один компьютер. Хрен его знает, чего он там ищет в своем Интернете. А то вдруг надолго куда-то уходит, но возвращается всегда трезвый и всегда один. Больше всего папочку волновало, что он возвращается трезвый. Для него это было самое подозрительное.
