Андрей Геласимов - Год обмана
Обзор книги Андрей Геласимов - Год обмана
Андрей Геласимов
Год обмана
В Е С Н А: МИХАИЛ
Потом я стал думать, у кого можно перехватить на недельку. Выходило, что ни у кого. Когда меня взяли в эту фирму, все очень легко давали взаймы. Солидное предприятие. Партнеры в Штатах и по всей Европе, навороченный офис, у босса – свой самолет. Кто знал, что грядут сокращения? Как теперь долги возвращать? Пнули словно собаку под зад, а ты теперь сиди на бульваре посреди этой раскисшей жижи и мотай сопли на кулак. Пришла, блин, весна, открывай ворота!
* * *После обеда посидел на Гоголевском бульваре, потом возле храма Христа Спасителя, потом возле памятника Достоевскому на ступеньках библиотеки, и когда задница совсем замерзла, перебрался в Александровский сад. Скамейки здесь были самые удобные. Мягкие как пух, и даже как будто теплые. К этому времени мой зад уже мог легко отличить скамейку на Тверском от скамейки у кремлевских ворот. Не задница – а профессор. Жаль только в МГУ таких не берут. Хотя, что они там получают, эти профессора.
– У вас не найдется, случайно, зажигалки?
Рядом откуда-то взялась дамочка. Будто из-под земли выскочила. Как это я ее не заметил? Должно быть, тоже скамеечка приглянулась.
– Пожалуйста, – я круто щелкнул своей «Zippo». Люблю реальные вещи.
Не похоже было, что ее с работы турнули. Вид счастливый, прикинута от Нины Риччи, или от кого там? – я в последнее время как-то почти не слежу. Так что непонятно, зачем она по скамейкам шарахается.
Я поискал глазами ее жлобов. Рядом с такой счастливой обязательно должен какой-нибудь шофер вертеться.
Эта была одна.
– Сколько? – она наклонилась ко мне, и я подумал, что духи у нее баксов за двести.
– Сто, – говорю, не задумываясь.
Просто так сказал. Пошутил. Я даже не знал, о чем она спрашивает.
Она открывает сумочку и тащит оттуда два раза по пятьдесят. Зелеными. Прямо как в кино. Сунула их мне в руку.
Я говорю:
– За что?
Она говорит:
– Ты знаешь.
Я посмотрел на нее немного и говорю:
– Не-е-т, я не хочу.
Она говорит:
– Мало, что ли? На, еще пятьдесят.
Я говорю:
– Да не хочу я, не надо мне пятьдесят.
А она говорит:
– Ну тогда, давай за двести.
И толкает мне в руку другие баксы.
Я думаю, ну, блин, попал. Бешеная какая-то! А сам ее все время от себя отталкиваю.
Вдруг она говорит:
– Ты что, случайно на эту скамейку сел?
– Но, – говорю. – На камне попа сидеть замерзла.
Она рассмеялась.
– Ну, дай тогда еще раз прикурить.
Теперь уже нормальным голосом сказала.
Я снова щелкнул «Zippo», она затянулась и мы стали сидеть молча. С понтом, присели на лавочку и отдыхаем. Кому какое дело? Мимо прогуливались туристы. Их теперь много стало на Манежной, после того как лысый под землей эту ерунду построил. Фонтанчики, зверушки – малышня любит.
Она вдруг тихо засмеялась.
– А ты чего все-таки отказался-то?
Я пожал плечами.
– Не знаю… За деньги как-то не так.
– И руку мою так серьезно отталкивал.
Она прыснула от смеха.
– Застеснялся, что ли? Даже побледнел.
– Да нет, – сказал я. – Просто сначала не врубился в чем дело.
– Ты, правда, случайно сюда сел?
– А что, здесь просто так посидеть нельзя?
Она затянулась поглубже.
– Ну, это специальное такое место.
– Да я уж понял.
– Догадливый.
Она замолчала и, щурясь от дыма, продолжала смотреть на меня.
– А, может, я тебе не понравилась? Старовата, наверное, для тебя?
На вид ей было лет тридцать. Конечно, лучше бы помоложе, но эта была хорошая. Симпатичная, чего говорить. Возраст тут не помеха.
– Да нет, – сказал я. – Возраст тут ни при чем. Просто не могу за деньги.
– Ну, как знаешь.
Она откинулась немного назад и положила руку на спинку скамьи.
– Надо же, вот и весна пришла, – сказала она, глубоко вздохнув. – У тебя все в порядке?
– Да, да, все нормально. А как у вас?
– Чего ты тогда один тут сидишь? Посинел весь от холода.
– Так, ерунда. Просто времени много.
– У кого времени много, те в такую погоду на скамейках не сидят.
– А где они сидят?
– В разных хороших местах.
– Для таких мест бабки хорошие нужны.
Она бросила сигарету и улыбнулась.
– Ты теперь знаешь, где их достать.
– В принципе, конечно… – начал я.
– В общем, если надумаешь, позвони.
Она встала и протянула мне визитку.
– Ты славненький, только весь синий. Иди домой, а то совсем замерзнешь. Тебя как зовут-то?
– Миша.
Я держал визитку и думал, что, в принципе, надо было соглашаться. Это и были те бабки, о которых я думал с самого утра. Но как я теперь должен был за ней бежать? Типа – «постойте, давайте поговорим еще»? Вот, блин, всегда так! Вечно вовремя не сообразишь. В который раз одним местом прощелкал.
Я убрал визитку поглубже в карман и решил в самом деле пойти домой. А что еще оставалось?
* * *На следующее утро выгреб из всех карманов что где лежало, и вышло не очень весело. Чтобы сильно не расстраиваться, я сбегал в булочную и гастроном. Наелся бубликов с маком. Хватило еще на молоко, но оно было вчерашнее. Утешало то, что его можно было растянуть на три дня. Холодильник пока работал. За вычетом пачки «Мальборо» и коробочки «Тик-так» у меня оставалось немного мелочи. Можно было два раза съездить куда-нибудь на метро. Желательно туда, где лежат бабки. Один раз туда, и второй раз обратно. Хотя, если там, действительно, будут бабки, про обратный проезд можно не беспокоиться. Дело было за малым.
Я сел рядом с телефоном и стал думать. В голову не приходило ничего, кроме сердитых друзей и обиженных родственников. Они постоянно дулись на меня, а когда встречали на улице, то отворачивались или вообще заходили в какой-нибудь магазин. Что те, что другие считали меня дурным человеком. Их раздражало то, что я плохо вел свои финансовые дела, что деньги у меня никогда не задерживались. А больше всего их раздражало то, что у меня не задерживались их деньги. От всех этих мыслей я снова почувствовал голод. Надо было что-то решать. «Вот бы американцы, – подумалось мне, – привозили бабки по телефону 911. В маленьких аккуратных стопочках, обернутых в золотую фольгу. Как в сказке. И пели бы тихими голосами: „Хэппи бёздей ту ю“.
Я наконец вынул из кармана вчерашнюю визитку и уставился на нее. Нельзя, конечно, сказать, что я про нее забыл, но все-таки перехватить где-нибудь деньжат старым проверенным способом было бы как-то… Впрочем, плевать!
Я протянул руку к телефону, но он так резко вдруг зазвонил сам, что у меня чуть сердце не выскочило от неожиданности.
– Да? – я почти заорал, схватив трубку.
– Приемная генерального директора компании «Ред Стар индастриз». Это квартира Воробьевых?
– Да, это я! – я закричал еще громче. – В смысле, не квартира… а Михаил Воробьев. Это я!
– Вам сегодня назначена встреча на двенадцать часов. Просьба приехать на пять минут раньше.
– Но… меня уволили по сокращению. Я уже расчет позавчера получил.
«И потратил», – сказал у меня в голове второй голос.
– Без пяти двенадцать. Пожалуйста, не опаздывайте. Всего хорошего.
– Подождите, подождите! – завопил я. – С кем встреча-то? Зачем?
– С генеральным директором. До свидания.
В трубке забипало, а я все еще продолжал держать ее у самого уха. За то время, что я проработал в компании, мне никого выше начальника своего отдела видеть не приходилось. Самого главного босса из наших вообще не видел никто.
Мною заинтересовались боги.
«Вот и пригодятся денежки на метро», – подумал я и наконец положил трубку.
* * *В приемной кроме секретарши сидело еще человек шесть. «Тоже, наверное, сократили, – подумал я. – А теперь вызвали как меня. Может, какая-нибудь ошибка. Вдруг вернут на работу!» Догадка была слишком хороша, чтобы в нее верить. Но я на всякий случай сделал в кармане фигу.
– Моя фамилия Воробьев… – начал я, как вдруг у секретарши на столе заговорил динамик.
– Воробьев не приходил? – спросил он.
– Только что подошел, Павел Петрович.
Секретарша посмотрела на меня.
– Пусть войдет.
– Хорошо.
– Зинаида…
– Я слушаю, Павел Петрович.
– Что у меня еще до обеда?
– Встреча с представителями совета директоров.
– Во сколько?
– В двенадцать тридцать.
– Отмени. Пусть придут завтра.
– До обеда?
– Сама разберись.
– Хорошо, Павел Петрович.
«Интерком» замолчал, и секретарша опять посмотрела на меня.
– Ну, что вы стоите? Идите – вас ждут.
– Ага, – сказал я.
* * *Кабинет у босса был не очень большой. Не очень большой, но классный. Я бы от такого не отказался. Пол из белого пластика.
Босс поднял голову от своих бумаг и внимательно посмотрел на меня. Дольше всего он смотрел на моих «докторов». Я тоже опустил глаза на ботинки. От этих говноступов на белом полу тянулась цепочка грязных следов.
