Вячеслав Козачук - Пиарщик
- Это что?
- Гонорар, - буркнул Антон.
- Не торопишься с ним?
Антон откинулся на спинку стула, внимательно посмотрел на своего визави и вдруг рассмеялся:
- Эх, Олежек, Олежек… Ничто так не способствует вдохновению и работоспособности, как аванс. Да и вообще, я полагаю, что предоплата – это муза, которую древние греки из каких-то своих, древнегреческих, соображений не включили в божественный сонм. Слушай, а может, ее Зевс своей дочерью не признал, а? Как ты думаешь?
И не дожидаясь ответа, он снова заглянул в портфель. Выудил оттуда коробочку с CD и протянул ее Олегу.
- На диске программа, о которой я тебе рассказывал. А вот это, — он пододвинул Олегу бумаги, лежавшие на столе, — краткое описание. Все сразу читать, конечно, не нужно, я тебе по описанию коротенький «путеводитель» составил. Ну а дальше сам разберешься. Интерфейс программы хороший, сделанный, если не с любовью к пользователю, то хотя бы с уважением. Полагаю, чтобы вникнуть, дней пяти - шести хватит, а через неделю, я тебе по электронке вышлю первое задание. Но предупреждаю: оно будет не тестовое! Во-первых, на проверки у меня времени нет, а во-вторых, тебя я и так хорошо знаю…
Дай бог не вляпаться во власть
и не геройствовать подложно,
и быть богатым — но не красть,
конечно, если так возможно.
Вечером, после ужина, Олег включил компьютер, поставил диск и под монотонное жужжание сидирома перешел сразу к практическому освоению программы, минуя этап теоретического ознакомления. Интерфейс действительно был выполнен на высоком уровне. Многое становилось понятным почти сразу и без ознакомления с кратким описанием. К ночи Олег уже вник в общие принципы и уяснил, что программа позволяет адаптировать любой текст или даже фрагмент для выбранной аудитории. Открытие привело его в восхищение, он даже решил телефонировать Антону и выказать свой восторг, но, глянув на часы, обмен мнениями решил отложить до утра.
Однако, несмотря на позднее время, изучение новинки откладывать Олег не захотел. Особенно его заинтересовала опция, которую он для себя назвал «женский текст». Согласно уверениям разработчиков, она давала возможность преобразовать текст, даже написанный мужчиной, таким образом, что и эксперты не смогли бы отличить его от оригинального женского. Удержаться Олег не смог и, выхватив первую попавшуюся собственную статью, загрузил ее в программу и запустил на преобразование.
Результат его поразил и взволновал – выданный компьютером текст ничего общего, кроме фактов, разумеется, с исходником не имел. Изумленный Олег перечитал «машинное творение» два раза, с каждым прочтением убеждаясь все больше и больше, что опус сей явно не его. Строгая логика и последовательность изложения, сарказм, лаконичность, тонкий юмор, присущие его статьям, отсутствовали напрочь. Вместо этого текст оказался напичканным невесть откуда взявшимися эмоциями и женским суесловием, да и над структурой машина поработала, Олегу она показался несколько сумбурной и алогичной. Кроме того, по объему – весьма важному для редактора критерию — материал значительно проиграл, увеличившись почти в полтора раза.
В некоторых местах машина-программа явно «схалтурила» - недопустимая скудность языка, однообразие в построении предложений… Олег машинально исправил машинные огрехи, убрал излишнюю, по его мнению, цветистость и перечитал заново. «Не блестяще, конечно, а если точнее, то серенько, — подумал он, — но право на существование имеет. А если еще разок пройтись, то вполне может сойти и в киевских изданиях…»
Олег собрался уже выключать компьютер, как вдруг взгляд выхватил на меню что-то необычное. Еще не осознав, что же привлекло его внимание, Олег все же решил внимательно просмотреть «окно меню», и после второго прочтения таки нашел привлекший его внимание пункт — «Словотворчество». Несмотря на усталость и позднее время, он не смог пересилить любопытство и кликнул на активированную строчку. Однако его постигло разочарование. Эта опция показалась ему абсолютно бесполезной для журналиста, а особенно политического обозревателя. «Может, копирайтерам для придумывания рекламных слоганов или названий конфет, йогуртов, водки-пива она и пригодится, но мне, как собаке пятая нога…» — решил Олег.
Утром он проснулся с чувством ожидания чего-то хорошего. Пока жена собирала сына в школу, Олег повалялся в кровати, копошась в памяти в попытке определить, что же приятного его может сегодня ожидать. Безуспешно перебрав с десяток вариантов, он уже решил оставить эту затею, как вдруг его осенило — программа! Он же не выяснил все ее возможности! Бодро вскочив с кровати, Олег потрепал сыновьи вихры, чем привел того в немалое удивление, и с воодушевлением отправился умываться…
В прекрасном настроении, которое ему не смог испортить даже общественный транспорт, Олег появился в редакции. Редактор рубрики тут же сунула ему в руки сверстанные распечатки его статьи, уже вычитанной литературным редактором. Олег быстро ее просмотрел и с огорчением обнаружил, что литредактор своими правками снова существенно изменила тональность материала.
Их литредакторша была словно кара небесная для опытных журналистов и сущей грозой для молодежи. Имея филологическое образование и крайне мерзкий характер — за пятьдесят, старая дева, она была искренне убеждена, что журналисты языка не знают, а потому относилась к пишущим высокомерно-пренебрежительно. Правда, мнение свое выказывала дифференцированно: молодым — нарочито явно, демонстрируя свое превосходство, более опытным — исподтишка, но и их никогда не упускала случая ткнуть носом в ошибки.
Олеговы материалы литредактор правила аккуратно-бережно, но только после очередного скандала, регулярно устраиваемых ей Олегом. Как правило, ее лояльности хватало недели на три. Видно, срок уже истек, и необходимо было идти выяснять с ней отношения в очередной раз. Процедура эта была крайне неприятной, так как литредакторша являлась особой крайне экзальтированной. Олег, оттягивая омерзительный момент, послонялся по редакции, позубоскалил в курилке с коллегами, и, наконец, скрепя сердце, все же отправился в дальний конец коридора, где размещалась корректорская.
Как и следовало ожидать, литредакторша все его претензии восприняла, как личное оскорбление. Начав отвечать Олегу с истеричными нотками в голосе, она завершила монолог ритуальными рыданиями и выскочила из помещения. Подобные разборки всегда вызывали у Олега тягостное чувство, поэтому он сразу вернулся к себе, своему компьютеру и ожидавшей его программе. Но уже через три минуты он забыл обо всём, уж слишком увлекла его новая «цацка».
Еще вчера, просматривая опции, Олег обратил внимание на возможность адаптировать тексты для различных социальных и интеллектуальных групп читателей. Однако описательный массив сего действа был довольно велик, громоздок, поэтому он отложил рассмотрение на потом. Сейчас был именно тот случай, да и появлялась возможность отвлечься от гнетущего настроения после общения с литредакторшей. Олег поудобней уселся, и стал вчитываться. Через пару минут он уже не реагировал на окружающих.
Через полчаса вникания в суть методов Олег искренне восхитился. Разработчики программы действительно проделали колоссальную работу. Программный продукт позволял подстраивать текст под довольно узкую читательскую аудиторию — жителей маленьких городов Донбасса, сельский люд Черкасской или Кировоградской областей, националистически настроенную интеллигенцию крупных городов Западной Украины и многих других. Поэкспериментировать Олег решил на проживающей в Киеве социальной группе с низким уровнем достатка и средним образованием. С наивной самоуверенностью он полагал, что уж кого-кого, а этот слой он знает…
Но практическая реализация задумки оказалась заметно сложнее. Компьютер предложил открыть с десяток диалоговых окон, состоящих из трех, а то и четырех страниц каждое, и в каждом ответить на уйму вопросов. Зазнайства у Олега тут же поубавилось. На ряд вопросов он вообще не знал что ответить, некоторые графы заполнил наобум, исходя из собственных представлений, но абсолютно неуверенный в правильности своих предположений. Наконец Олег закончил заполнять «анкеты» и кликнул «продолжить». На мониторе замелькало, замельтешило, и секунд через десять он уже смотрел на совершенно новый текст, который, как и в случае с «женским» вариантом, с исходником его роднило только смысловое наполнение. Текст явно упростился, стали примитивнее и короче не только предложения, но и даже слова! Привыкший писать статьи для читателей с высоким уровнем интеллекта Олег остался крайне неудовлетворенным такой адаптацией, огромным количеством появившихся просторечных и разговорных выражений, абсолютно ему не свойственных. Разочарование программой оказалось настолько сильным и острым, что он, даже не дочитав до конца, все бросил и пошел к верстальщикам пить кофе. Благо время было обеденное.
