Александр Мардань - Вдвоем с одиночеством
Надо все-таки выбросить этот мусор. Я взяла пакет, чтобы вынести в мусоропровод, но ключ, провернувшись в дверном замке, тихо хрустнул и сломался, оставив в моих руках навсегда осиротевшее ушко, а в замке инородное тело.
Удачный день продолжался.
Конечно, я не сразу поняла, что выйти не смогу. Что с той стороны не откроют, ключ не вставят. Значит, я в субботу не выходная. И не входная…
Нет, надо что-то делать. Решила, что могу ему позвонить. Ничего, соберется, приедет. Сначала немного понудит. Главное, чтобы успел до семи, а то нехорошо получится — он, гость, я. В роли эстафетной палочки.
Позвонила. Потом еще. В душе, спит, не хочет на мой звонок отвечать? Подождать? Перезвонить еще?
Стоп, нервы дороже. Обращусь к профессионалам, я у них дубликат заказывала. И замки ремонтируют, и экстренным вскрытием занимаются. Взломом. Нет, взлом — когда нет хозяев, а по заказу — вскрытие. Когда замок умер. Фирма называется «Золотой ключик», причем с их ценами — это они не кокетничают. А новый замок по цене, наверное, вообще платиновый получается.
Позвонила по всем указанным номерам, но трубку нигде не взяли.
Ладно. Говорят, не важно, ситуация хорошая или плохая, она в любом случае изменится, буду ждать. Вернее — продолжать приготовления, столько еще нужно успеть. Пока протираем тарелки.
Запахи, запахи… Химия. Вот, оказывается, какая наука главная. А я-то больше увлекалась литературой. Думала, она все объясняет. Пойму, почему Марья Кирилловна не согласилась с Дубровским бежать и будет мне в любви все ясно. Зря надеялась. Химию надо было учить. Может, Дубровский тогда был… где ему в лесу мыться? Еще и раненый. Значит, пахло от него в тот момент потом и кровью. Поэтому она за ним и не пошла. Не сознательно отказалась, так мозг скомандовал: не надо! Кровь, грязь, страшно, смертью пахнет.
Против химии может помочь только другая химия. Например, алкоголь. Это сейчас молодым в загсе по полному бокалу шампанского дают. Тогда, разумеется, не наливали. Где — в церкви, что ли? А вот выпила бы Маша шампанского — и прощай, хорошо пахнущий князь Верейский! Мозг бы отключился — и помчалась бы красавица за молодым Дубровским.
Сейчас вообще про это много пишут: запахи, гормоны счастья. Духи специальные выпускают. Надушился и счастлив? Как много, оказывается, способов стать счастливым. Что-то выпить. Чем-то подушиться. Что-то понюхать. Покурить. Таблетку принять. Укол сделать. Счастье, оказывается, не состояние души, а химическая реакция. Один недостаток: проходит быстро, вместе со здоровьем. Поэтому нам нужно счастье естественным путем получить. Через сердце. И немного через желудок. У нас свои ферромоны. В счастливом доме должно вкусно пахнуть — пирогами, приправами. Борщом. Не зря, наверное, говорят: семьи, в которых каждый день варят суп, распадаются в последнюю очередь.
Как всегда тарелки я протерла дважды — сияют, немцам не снилось. Не специально, конечно, автоматически. Замечталась. А он говорил — неаккуратная! Ну, думал… Некоторые умеют так громко думать! Не захочешь, а услышишь.
А может согласиться — в Германию? Если у тебя жизнь не такая, как хочется, надо придумать другую. Буду кухаркой. Пора их, наконец, научить. Они что делают: когда борщ готов, вынимают капусту, буряк, картошку — и в миксере растирают, в кашу. А потом обратно выливают. И эта бурда у них — борщ?! Или вместо сметаны сладкие сливки добавляют. Кошмар! То ли дело у нас. Кстати, пора попробовать.
Решила перекусить, а то гости опоздают, и я буду кусаться. Или дело не в этом? Не из-за голода же я так агрессивно настроена.
А борща много вышло, не съедим, останется. И кому? Оля только на выходные приедет, борщи столько не живут. Да она его и не любит, боится лишнюю ложку проглотить, чтоб в джинсы влезть. Любая мини — юбка приличнее, чем эти штаны. Я как-то увидела, как она на улице присела, кеды зашнуровать. Ужас! «Штаны подтяни, все видно!». А она — спокойно «Я знаю». А кеды? Мы такие только на физкультуру надевали. Но вообще-то, она у меня хорошая, зря ворчу. Сейчас, перед отъездом, обняла. говорит: «Мам, а давай тебя замуж выдадим? А что, ты еще совсем не старая и не толстая». У нее один критерий: толстая — не толстая. Помешалась на фигуре. Они сейчас все такие, думают, главное, чтобы ребра выпирали. Глупенькая.
Так хочу я знакомиться или нет?
Что делать, когда не знаешь, что делать? Бери листочек и дели его пополам. На одной половине, в колонку, все аргументы «за», на другой — «против». Плюс — минус. Потом смотришь, чего больше. Простая арифметика.
Я взяла старую тетрадку с записями. Какие рецепты… Прошлый век. Трюфели. Мы с Машкой делали. Сухое молоко, масло, какао. Двенадцать коржей! Это я такое пекла?! На это же целый день надо угробить. «Когда придешь, позвони мне на работу». Это он. Мобильных не было, записки писали. Всегда так — без обращения. «Позвони». И все. Лаконичный до скупости. Вообще, не сказать, чтобы он был жадный, но не щедрый. Это — разница. Хорошо, что нам не пришлось квартиру делить. Боюсь представить. А так у него родительская освободилась.
Пишем рецепт счастливой жизни. «Надо. Не надо». Нет, не так… «Нужен». «Не нужен».
«Замуж выдадим». Оля просто не представляет, что это такое — чужой мужчина. Мы же вместе жить будем. Ванная по утрам. Кто что по телевизору смотреть будет? Музыку громче или тише? Белье где попало не бросишь. Это с родным папой легко и просто, привычно. А тут посторонний человек. У Оли чуть что — слезы, переходный возраст, обидчивая. И я буду между ними метаться? И одну ее пока не оставишь, восемнадцать лет. Себя вспоминаю. И с бабушкой жить не лучший вариант. У мамы от одних ее джинсов давление прыгнет, а еще любимую музыку включит? Нет уж, спасибо. Значит, очко не в его пользу. Даже если он милый, как Санта Клаус, и Оле понравится. Я буду стесняться. Не его — ее. Мне для счастья норка нужна. Что я говорю? Норка! Не мех, конечно, не шуба. Норка. Нора. Свое гнездо. Убежище. Где уютно, и нет никого лишнего. Чтобы никто не видел, какими глазами я на любимого смотрю, и как он меня по голове гладит. Никто. Даже дочка.
Машка сказала: только не устраивай торжественный прием, белую скатерть и салфетки в кольцах, не надо, давай посидим по — старому, как раньше. Но хоть какую-то красоту можно устроить? Сервиз, фраже. Я, например, люблю свечи на стол ставить. Когда маленькая была, любила смотреть на огонь. Меня папа как-то на рыбалку взял с ночевкой, мы костер развели, картошку пекли. Мне она не понравилась, сначала — сильно горячая, а когда остыла — невкусная. Только руки пачкала… А в костер я влюбилась. Смотрела на пламя и не могла оторваться. Дома такого огня, конечно, не было. Газ на кухне? Не то! Он не красный, а голубой, и горит ровно. «Не колыхается», как я говорила. Папа смеялся… В общем, плита скучная, во дворе костер разводить нельзя — мальчишки пару раз сухие листья подожгли, так дворничиха родителям нажаловалась!.. И вдруг зимой стали отключать свет. Не помню, почему, но пару раз в неделю по вечерам мы сидели при свечах. Все расстраивались, что нельзя смотреть телевизор, «Семнадцать мгновений весны» или хоккей, мама еще переживала, что сидит без дела — куча стиранного белья, и не погладить. А я радовалась. Потому что зажигали свечи. Я садилась у стола и смотрела на огонек, потом играла с ним. Палец ближе, ближе… Бабушка говорила: обожжешься! Мама ворчала: пускай — будет знать! Я рассердилась — и сунула палец прямо в огонь. Больно было, конечно. Потом нашла способ — быстро — быстро проводила по самому огоньку, он лизал пальцы, а обжечь не успевал. Вот Оля совсем не такая. Если я предупреждала — не трогай утюг, не подходи к собачке, то она не трогала и не подходила. Я — совсем иначе. Знала, что огонь обжигает — и все равно лезла. Все равно пыталась найти способ прикоснуться.
Решено, поставлю несколько маленьких свечей. И не будет это выглядеть как интимный ужин, нас же трое. Свечи — это так уютно!
В поисках свечей я углубилась в шкафчик. И от романтики польза — нашла супницу. Раритет. Как это я ее не выкинула? Главное, чтоб в нее влезло. Столько лет я все на троих готовила. Потом на двоих. Потом на одну. Нечет. Чет. Нечет. Арифметика. Конечно, элегантно — подавать суп в такой емкости. Но дома, где все свои, переливать туда — сюда? Проще из кастрюли. Сервиз имени свекрови. Подарок, на двадцать четыре персоны. Как в этой квартире столько могли поместиться? Только стоя. А сама всю жизнь из кастрюли наливала, на всех один нож на столе, зато в гости придет: «Что вы супницей не пользуетесь?» Сегодня попользуюсь. Сразу два раза, первый и последний. Правильный стол накрою. Сообразим на троих на высоком уровне. Кстати, и со спиртным пора определиться.
Как за последний год все изменилось: такая коллекция спокойно в баре стоит и прятать не надо. Коньяк к борщу не годится. Значит, гостю водка, нам вино. Хотя к селедочке я бы пила водочку. Но нет, нехорошо, мужчина придет знакомиться, а я — водку?
