Игорь Никулин - Почти библейская история
Что касается Сергея, то строптивость девушки только разогревала его интерес, и ухаживания за ней были сравнимы с тщательно продуманной финансовой операцией, со своими стратегическими ходами. В итоге он добился своего, заполучив эту девушку, но в порыве борьбе не заметил, как перешагнул неприметную черту, отделявшую физическую увлеченность от более серьезного чувства. Теперь он и дня не мог обойтись без нее, без того, чтобы не увидеть или, когда не было возможности, хоть по телефону не услышать ее голос. Любовная трясина затянула его так, что выбраться из нее было уже невозможно, а мысль о женитьбе, однажды посетив Линькова, уже не покидала его.
Сергей допил остывающий кофе и набрал номер телефона. Когда ему отозвался девичий голос, сообщив, что он позвонил в салон "Евро-спорт", попросил позвать Ларису.
— В шесть я заеду за тобой, — обменявшись приветствиями, сказал он.
— Какие-то планы на вечер?
— Предлагаю посидеть в нашем ресторанчике.
Она засмеялась.
— А что на этот раз у нас за повод?
Это у нас относилось непосредственно к нему, Сергей вдруг смутился, он всегда смущался, когда она в насмешку называла его на вы, но справился с охватившим ни с того ни с сего волнением. А волноваться от чего было. Как ни крути, а замуж он еще никого и никогда не звал, и это дело для него было новое.
— Ты помнишь, какое сегодня число?
Стукнула мембрана, как если бы трубку отложили на прилавок, а через некоторое время он опять услышал Ларису.
— 12 июля. А что?
— Три месяца нашему знакомству. Как относишься к тому, чтобы отметить это событие?
Она не возражала, а Линьков напомнил еще раз, что не позднее шести вечера подъедет за ней к магазину и, с застучавшим сердцем, положил трубку.
Он поднялся из-за стола, повесил на кресло пиджак, и без которого было душновато, несмотря на работающий в полную мощность кондиционер. Выйдя на свободное место перед столом, сунул руки в карманы и уставился на обшитую гобеленном стену, где висел его портрет в массивной позолоченной рамке, написанный маслом. Это художество когда-то обошлось ему в копеечку, портрет писал модный нынче художник, к услугам которого прибегали многие известные бизнесмены, взять того же владельца "Ферейна" или главу Газпрома. На полотне, изображавшем Линькова в трудах праведных, запечатлен момент, будто он на секунду оторвался от важных бумаг, лицо его, обращенное к художнику, выглядело излишне суровым, как, впрочем, и полагается капиталисту. Портрет ему сразу не понравился; нарисованный Линьков меньше всего походил на настоящего. Складывалось впечатление, что художник больше внимания уделил не портретному сходству, а малеванью всяких мелочей, подчеркивающих состоятельность клиента — наручных часов "Роллекс", виднеющихся из-под манжета белой рубашки, платиновых запонок с камнями и канцелярского настольного прибора, купленного агентом на аукционе в Лондоне, который, по преданию, служил при жизни еще Наполеону. Передать взгляд — вот что удалось художнику, и только это обстоятельство заставило Линькова повесить картину в кабинете, а не велеть выбросить в подсобку. Глаза были написаны что надо; они смотрели на любого вошедшего в кабинет спокойно и в тоже время требовательно, давая с порога прочувствовать, кто тут хозяин…
— Вот так-то! — рассмеялся Сергей и подмигнул суровому рисованному Линькову. — Женюсь я, братец. Такие-то дела…
Включился динамик переговорного устройства, и Вика из приемной у него спросила:
— Сергей Викторович. К вам Юрий Петрович на прием… Пропустить его?
Юрий Петрович был главным бухгалтером и третьим человеком в компании после Линькова и его первого заместителя Григория Федорова. И хотя Сергей регулярно вызывал для отчета главбуха, и обычно отчет происходил по пятницам, а сегодня была только среда, он принял его, — для аудиенции наверняка имелась веская причина.
Юрий Петрович прошел усталой поступью пожилого человека к столу и выложил папку, с которой всегда являлся на доклад.
— С вашего позволения я сяду, — проговорил он и опустился на мягкий стул с выгнутой спинкой.
— Что-то случилось? — Сергей открыл папку, просматривая бухгалтерскую распечатку.
— Ну, это как на то посмотреть, — напустил еще больше туману Юрий Петрович, задрал на лысеющий лоб очки в тонкой оправе и потер пальцами две красные оставшиеся от них точки на переносице.
Он со значением посмотрел на Сергея.
— Давайте по существу. — Линьков сложил руки на столе. — Что у вас?
— Такое дело… — дернул выбритой щекой главбух, не зная, с какой стороны лучше преподнести начальству новость. — Мне кажется, кто-то втемную использует наши банковские счета.
— Кажется, или это так и есть на самом деле?
— Вот, пожалуйста, — бухгалтер привстал, покопался в папке и протянул ему бумагу. — Дело касается нашего резервного счета в Глобал-банке. На нем, как вам известно, лежат 28 миллионов долларов, и деньги эти неприкосновенны. Но вот интересно, — он повысил голос, — обратите внимание на пометку маркером. 8 февраля некто снял со счета 720 тысяч. Спустя шесть дней сумма восстановилась.
— Быть может, произошла ошибка? — поднял на него взгляд Сергей.
— Если бы… — вдохнул главбух. — Вот… дальше… Извольте видеть — он вручил Линькову другой лист. — 16 мая со счета исчез целый миллион! И через полторы недели, будьте любезны, все 28 миллионов на месте.
Сергей переводил глаза с одной распечатки на другую, на помеченные желтым цветом строки, думая обнаружить вкравшуюся неточность, но ошибки не было, и цифры говорили сами за себя.
— Почему вы только сейчас ставите меня в известность? — спросил он главного бухгалтера, в чьей обязанности было немедленно докладывать ему при обнаружении малейшей утечки со счетов.
— Да потому, что деньги всегда возвращались на место. Я проверял. И еще потому, что доступ к банковским счетам в компании имеют всего три человека — ваш покорный слуга, вы — как президент и ваш вице-, всеми уважаемый Григорий Родионович. Себя я, с вашего позволения, исключу. Не имею желания на старости лет пускаться в какие-то финансовые аферы. Сужу по вашей реакции — вы тоже до моего визита были в неведении о движении денег. Тогда остается один человек…
— Федоров? — переспросил Сергей, переваривая информацию.
— Вам виднее, — вздохнул Юрий Петрович, снимаясь со стула. — Не мое это дело, вмешиваться в ваши дела. Но я так считаю, что вы должны быть в курсе происходящего.
С его уходом Сергей погрузился в изучение бумаг, пересмотрел их еще несколько раз и в сердцах отодвинул папку от себя. Следующий звонок он делал в банк. Ему ответила секретарь управляющего, сказав:
— Отар Георгиевич занят, у него совещание.
— Это Линьков говорит! — сорвался на нее Сергей. — Соедините немедленно!
С управляющим московского филиала Глобал-банка Отаром Георгиевичем Шенгелия его связали спустя минуту. Иначе и быть не могло, холдинг Линькова был одним из крупнейших вкладчиков банка и его стратегическим партнером.
— Слушаю тебя, дорогой! — с заметным грузинским акцентом приветствовал Сергея банкир, которых связывали не только деловые, но и дружеские узы. — Что у тебя стряслось?
— Не совсем приятная ситуация, Отар, которую я хочу прояснить. Скажи мне, может кто из клиентов без твоего ведома снять со счетов солидную сумму или провести иные перечисления?
— Это исключено, дорогой! — уверил его Шенгелия. — Может быть где-то, но не в моем банке!
— А мой бухгалтер уверяет, что с нашего счета дважды неизвестно куда уходили деньги. Правда, сразу оговорюсь, потом туда же и возвращались. Как такое могло произойти, Отар?
— У меня перед тобой нет никаких тайн, Сережа, хотя я удивлен, что тебя не поставили в известность. Деньги снимал Григорий, но у него есть доступ к счету. Поэтому с нашей стороны никаких нарушений…
— Я тебя ни в чем и не обвиняю, — сбавил тон Линьков. — Григорий совладелец фирмы и имеет равные со мной права… Но ты не заметил ничего подозрительного? Он не говорил, для каких нужд ему сдались такие бабки?
— Мы не задаем клиентам лишних вопросов. В нашем банке вся информация строго конфедициальна, на том и держимся. Но как другу скажу: знаешь, что мне показалось странным? Зачем он забирал деньги наличкой? Большие деньги в наше время, сам знаешь, одни проблемы. Да и риск… Почему не отправить перечислением?..
— Ладно, Отар, извини, — сказал Сергей и оборвал связь.
"Ах, Гришка, черт побери! — думал он. — Неужели занялся за моей спиной какими-то левыми делишками? Сукин сын!"
Сергей утопил пальцем кнопку вызова на селекторе. Замигала красная лампочка, давая знать, что в кабинете вице-президента прибор включили. В динамике послышались и сразу же стихли чьи-то сдавленные смешки.
