Натиг Расулзаде - Жизнь и смерть Кашмара Маштагаллы
— Очень хорошо.
— Хорошо? — не поняла Наргиз.
— Нет, плохо, — уточнила Марьям-ханум. — В любом случае есть близость, нет близости, это кладете под подушку после близости.
— Может, вы думаете, нам родить надо? — опять осторожно спросила Наргиз.
— А что же вам надо? Вы еще молоды, рожайте на здоровье!
— Да нет, мы по другому вопросу пришли! — уже нетерпеливо проговорила Наргиз.
— По какому еще вопросу!? Что может быть важнее детей? — раздраженно спросила Марьям-ханум и лицо её стало вдруг жутко меняться, на глазах стариться, за считанные секунды она из холеной шестидесятилетней женщины, которой никто бы не дал её возраста, превратилась в старую каргу с запавшим беззубым ртом и глубокими морщинами по всему лицу. — Идите, идите, не отнимайте у меня время! Три раза в день по чайной ложке и не забудьте добавить каплю мочи молодой кобылицы! Пошли, пошли! — старуха поднялась из-за стола и, махая костлявыми руками, двинулась на супружескую пару, выпроваживая их из комнаты.
Они в страхе выбежали из квартиры, не обратив внимания на то, что прихожая была абсолютно пуста, вопреки утверждениям старухи, что другие посетители ждут своей очереди.
— Фу! — сказала на улице Наргиз, с трудом переводя дыхание. — Что за чертовщина!?
— Твоя знакомая! — ехидно напомнил Кашмар. — Высший пилотаж!
С этого дня кусочки игры, составлявшие жизнь Кашмара и до сих пор державшиеся на игровой доске, изображая идиллическую картинку, разлетелись в разные стороны, как осколки разбитого дорогого и хрупкого сосуда.
Жена совала Кашмару под подушку на ночь непонятный комочек, что дала им полусумасшедшая старуха-гадалка, но как только охваченный желанием, он начинал домогаться её, тут же вытаскивала комочек из-под подушки, а сама ворчливо и капризно подчинялась домогательствам.
— Выбрось эту дрянь! — пыхтя от усердия, с коим повторял однообразные телодвижения промеж раскинутых ног жены, произносил Кашмар. — Смотри, как бы на самом деле не подзалетела на старости лет…
— Это кто из нас… — пыхтела в свою очередь жена из-под Кашмара, — это кто из нас… на старости лет?.. Ты на пять лет старше… Не забыл?..
Но кулечек, или мешочек, или узелочек — называйте, как хотите — с непонятным порошком в нем так и не помог, и Кашмар по-прежнему (если и не каждую ночь, то через ночь) орал во сне, не желая, чтобы его сбрасывали с крыши высотки, и не давал спать жене.
— Ты опять был без денег? — строго спросила она в первую ночь после посещения старухи.
— Да я же все ей отдал, этой старой аферистке! — оправдывался он.
Через две недели, когда стало ясно, что пребывание странного комочка с порошочком под ночной подушкой ничем не помогает, Кашмар решил попробовать принять внутрь подозрительное снадобье, растворил его на свое дилетантское усмотрение в стакане воды и залпом выпил.
— Ослиную мочу забыл, — сказала незаметно появившаяся за его спиной и следившая за его манипуляциями жена с порога кухни.
Кашмар вздрогнул, чуть не поперхнулся от испуга, отдышался и ответил:
— Где я её возьму?
— Сошла бы и твоя, — пошутила жена.
— Ну, ты, полегче, — сказал Кашмар. — За такие шутки знаешь, что бывает?..
— А что?
— По шее схлопотать можно, — пообещал не очень уверенно Кашмар.
— Да неужели?
— И потом вовсе не ослиная, а моча кобылицы, — уточнил он. — Где её возьмешь, не в деревне живем…
— Да неужели? А мне казалось, все деревни переехали сюда, в город.
Выпитое снадобье тоже мало помогло, но эрекция стала более крепкой и частой.
Через некоторое время Кашмара стали беспокоить боли в почках, причем в обеих сразу. Наргиз нашла хорошего уролога-диагностика и они вместе отправились к нему на обследование.
— Ничем порадовать не могу, — сразу без обиняков сообщил уролог, ознакомившись с ответами анализов и обследований на УЗИ. — Почки заметно ослабили свою деятельность, причем, обе сразу, наблюдается тенденция к постепенному отказу, причем, обеих сразу… Я вам выпишу курс лечения, на всякий случай попробуйте. Но слишком уж стремительно пошел процесс, лучше бы в больницу ложиться под постоянное наблюдение врача… Мой вам совет.
Диагноз врача, как и его совет испугал и Кашмара и его жену, и решено было не откладывая действовать.
— Эта старая сука тебя сглазила, — сказала жена. — И еще это её говно ты выпил, даже не зная, что это… Зачем это тебе надо было?! Господи! Ну, сбрасывали тебя во сне с крыши, ну и хрен с ним, во сне же, не наяву…
Кашмар не стал спорить, хотя мог бы многое возразить: ведь это жена настояла на том, чтобы отправиться к старухе-гадалке, или колдунье, или, черт её знает, кто она на самом деле…
На следующий день жена, придя после работы немного позже обычного, испуганно сообщила Кашмару:
— Я ходила к старухе, к Марьям-ханум… И что же ты думаешь?
— Ничего я не думаю, — сказал Кашмар сдавленным голосом чуть не плача. — У меня постоянно почки болят, я думать уже не могу.
— Там нет её дома, — сказала жена, таинственно понизив голос. — А вот тебе болеутоляющее, прими…
Кашмар посмотрел на таблетки, что жена вынимала из сумки и безнадежно махнул рукой.
— Они мне уже не помогают. Нужны уколы. Может, на самом деле мне в больницу лечь, а?.. А что ты говорила насчет дома? Кого нет дома?
— Нет самого дома Марьям — ханум, — сказала жена. — Это странно, правда?
— Что тут странного? Там весь квартал собираются сносить. И уже начали, жильцам дают по полторы тысячи за метр, вот она и переехала, ты что, газет не читаешь? — сказал Кашмар.
— Нет, — ответила рассеянно жена. — Не читаю… Но как это вот сразу так как-то, странно все это…
— Ничего странного, и не спорь со мной… А! Черт возьми! Начинается. А-а-а-а! Ой-ёй-ёй-ёй-ой! Твою мать!..
— Очень, да?.. — тоже сморщившись как от боли, тихо спросила жена. — Я медсестру вызову, пусть укол…
— Вызови-и-и-и… Побыстрей!
На следующий день Кашмара положили в больницу с диагнозом острая почечная недостаточность. Палатный врач в коридоре дождался жены Кашмара.
— Не буду вас обнадеживать, ему срочно нужен донор почки, иначе… — он не договорив, развел руками.
— Иначе?.. — проследив за его жестом, повторила Наргиз.
— Вот именно — иначе, — не совсем понятно повторил еще раз врач. — Но учтите — срочно и как можно срочнее, иначе я не ручаюсь… Мы редко сталкивались с подобным явлением, чтобы обе почки так быстро, я бы даже сказал — стремительно разрушались… Это очень странно, будто что-то потустороннее… Многие ездят в Иран, Турцию, в Германию, там у них большой опыт в обследование и трансплантации почек, но дорого, конечно, дорого… И времени очень мало… У нас тоже теперь имеется новейшее оборудование для обследования и давно уже делают такие операции, есть хорошие специалисты, один — очень хороший хирург, хирург от Бога, так сказать… Судев Имамвердиев, академик, он еще в 1979 году сделал уникальную операцию по пересадке, тогда, конечно, он еще не был академиком, просто был молодым талантливым хирургом… Договоритесь с ним. Я вас познакомлю. Надо торопиться, иначе я не ручаюсь…
— Не ручаетесь? — машинально, как во сне и мало, что соображая именно сейчас, когда соображать и как можно быстрее было необходимо, переспросила Наргиз.
— Что с вами? — заметив её блуждающий, не в силах на чем-то зафиксироваться, туманный взгляд спросил врач. — Вам плохо?
— Конечно, мне плохо, — сказала Наргиз. — Доктор, а вы не могли бы найти донора? И… и сколько это будет стоить? — наконец, взяв себя в руки и будто очнувшись, спросила она.
— Нет, нет, нет! — горячо возразил врач, замахав руками, словно заранее предвидел её просьбу. — Нет и нет, и не просите! Потом такая вонь пойдет по всему городу, скажут — я занимаюсь торговлей донорскими органами… Это не мое дело…
— А как же быть?
— Не знаю, — сказал врач. — Я со своей стороны могу порекомендовать вам хирурга, хорошего хирурга. А насчет донора вы уж сами… Подумайте.
— Что же я такое могу придумать?
— Не знаю. Но вы же не одна, дома посоветуйтесь, с родными, с близкими… Поспрашивайте, может кто и знает такого человека, что готов продать свою почку…
— Кто же продаст, разве найдется такой человек?
— Почему же нет? Люди могут прожить и с одной почкой.
— Правда!?
— Конечно. Вы разве впервые слышите об этом? Вы видно далеки от медицины, вы кто по профессии?
— Да, я далека от медицины, — сказала Наргиз задумчиво, — и никогда не полагала, что так приближусь к ней.
Она, не прощаясь, вся уйдя в свои горестные мысли, отошла от врача и, тихо плача, пошла по коридору, чтобы покинуть больницу, но, забывшись, вместо того, чтобы идти к выходу, пошла в противоположном направление.
— У вас всего два, максимум три дня! — прокричал ей вслед врач, возвращаясь в палату, где громко стонал от боли новый пациент.
