Микки Спиллейн - Роман с Леди-Дракон
— Я купил Леди-Дракон, — наконец выдал он.
— Что?! — чуть не поперхнулся Чарли.
— Да-да, ребята. Я купил нашу старушку! Я походил по распродажам армейского барахла и, можно сказать, выхватил ее из самого котла. Сейчас она стоит себе в большом ангаре на аэродроме Лейкмор и замечательно себя чувствует.
— Ты сошел с ума, — сказал я. — Аэродром Лейкмор давным-давно заброшен. Он затоплен с тех пор, как правительство начало там строительство дамбы. Ты не смог бы ее посадить, даже если бы откачал воду.
Верн улыбнулся и глубокомысленно кивнул:
— Все это так, ребята. Но Леди-Дракон привезли на грузовике.
Во время вылетов Эд Перси всегда находился в хвосте и сейчас по привычке сидел в конце стола.
— Туда нет дороги, приятель, — скептически заметил он.
— Теперь есть, — глотнув виски, сказал Верн. — Я купил и дорогу. Пришлось использовать стальные маты, которые обычно применяются для прокладки временных взлетно-посадочных полос на песке или глине. Получилось неплохо.
— Аэродром Лейкмор принадлежит... — возразил было Вик Кабо.
— Семье Блейкеншип, — кивнул Верн. — У них я его и купил. Полоса свободна, и она ваша.
— Наша?! — хором вскричали мы все.
Глядя на наши ошеломленные лица, Верн расхохотался:
— Конечно, ваша. Неужели вы решили, что я купил старушку только для себя, а?
— Но... — промямлил Генри Луцерне.
— Никаких но, — отрезал Верн. — Я давно наблюдаю за вами и вижу, что вы безнадежно раскисли. Вы просто как дети, у которых отняли любимую игрушку... — Верн махнул рукой и продолжал: — Но теперь у ваших женушек серьезные неприятности, потому что наша общая возлюбленная вновь вернулась к нам и полностью нам принадлежит.
В такой момент что ж скажешь? Вы пытаетесь подобрать подходящие слова, но у вас ничего не получается. Вы пропускаете стаканчик-другой, чтобы пережить потрясение, и тогда вам удается справиться с волнением и все встает на свои места. Мы все загалдели одновременно, хлопая друг друга по плечам, и наконец пришли к одной и той же мысли.
Озвучить ее предоставили мне.
— Есть одна загвоздка, друг, — сказал я. — Вряд ли мы сможем полетать на ней. Затраты на горючее и запчасти обойдутся в копеечку, да еще неизвестно, действительны ли наши права.
— Так кому из вас охота полетать? — спросил Верн.
Я с удивлением взглянул на него:
— Мы все хотим полетать.
Верн засмеялся:
— Ребята, у нас будет самый сумасшедший клуб за всю историю человечества, и к тому же на самом пригодном для рыбалки и охоты клочке земли!
А ведь и вправду — почему бы и нет? — решили мы.
Так началась вторая сага о Леди-Дракон.
Элейн Гуд была настоящим мастером своего дела. Она намекнула, что, если бы у наших девчонок нашлась свободная неделька, она организовала бы поездку в большой город к северу от нас. Готов побиться об заклад, вы представления не имеете, какую бурную деятельность способны развить девять женщин, так дружно решивших устроить свои дела! О, мы заставили их потоптаться вокруг нас, испробовать все свои женские уловки и в конце концов великодушно согласились с их планом полета, позволили нанять нянь для малышей, любезно проводили их до станции.
В тот же день начался и наш отпуск. Мы вернулись к своей единственной настоящей любви, нашей неизменной даме сердца — Леди-Дракон. Мы прихорашивали и ласкали ее за обветшалыми стенами ангара, пока ее красота не вернулась к ней.
Щелчок выключателя — и она оживает. Она чутко вибрирует, когда вы прикасаетесь к штурвалу, говорит с вами, когда включаете микрофон, а еще — благодаря гению какого-то несправедливо забытого конструктора — мы могли греть ей брюхо в холодную погоду и остужать в жару.
О, мы вернули ей прежний, неотразимый облик! Никаких кричащих тонов, только темные. Мы щекотали ей кожу кисточками и восстановили ее оригинальную расцветку. Мы наложили аккуратные швы на ее старые раны, и она стала как новенькая.
За неделю мы вновь заставили ее сиять, а еще через десяток выходных она была наша, полностью наша. Мы ласкали и лелеяли ее как хотели. Это был настоящий второй медовый месяц! Наши «свадебные» костюмы пришлось радикально перешить, но в конце концов у нас у всех вновь появилась форма.
Хорошо, что ушлый фотограф «Лайф» не видел, как мы в первый раз выходили из старого сарая, который переоборудовали в раздевалку, одетые в старую розово-зеленую форму ВВС США. Скрипя кожей и сверкая медью, мы с глуповато-восторженными лицами отдавали друг другу честь, хватали парашюты, висящие возле ангара под бирками с нашими именами, и вбегали в ангар, где царила кромешная тьма. Прямо как в Англии. Только тогда мы знали, что наверху сидит Джерри и высматривает цель.
— Все готовы? — спросил Малыш Синквич, когда дверь ангара захлопнулась.
Мы утвердительно рявкнули в ответ. В пустом ангаре наши голоса звучали очень зычно.
— Отлично, — сказал Малыш. — Давай!
Верн повернул рубильник, и по всему ангару вспыхнули яркие лампы. О господи, мы вновь на полосе и ждем взлета!
— Красота, — вздохнул кто-то. — Красотища!
В точно таком же порядке, как и тогда, в 1944-м, мы залезли на борт Леди-Дракон, чтобы вновь отпраздновать нашу первую брачную ночь. Чтобы доказать свою любовь, мы принесли ей подарки... те самые маленькие обломки и детальки, которые много лет назад унесли в качестве сувениров — а может быть, талисманов? Мы вернули их ей... и провели незабываемую ночь.
Но это было лишь начало. Такую красотку, как наша Леди, просто невозможно долго держать взаперти. Мужчина не может не хвастаться, а за слова приходится отвечать. Поэтому вскоре Леди-Дракон предстала перед зрителями, прямо как королева перед своими подданными. Конечно же "полетать на «В-17» были приглашены лишь бывшие пилоты ВВС США, но и они должны были соответствовать определенным требованиям. В частности, все, кто заходил на борт, непременно должны были быть в такой же, как у нас форме, а те, у кого ее не было, либо одалживали у кого-нибудь, либо откапывали по частям в армейских магазинах.
Но могу поспорить на что угодно: никто не был разочарован. Вскоре старый ангар превратился в настоящий офицерский клуб, где мужчины могли почувствовать себя мужчинами в прежнем понимании, поиграть в войну и забыть на время о безумном мире за стеной. Сюда шли, как в увольнительную.
Здесь никто не чувствовал себя стариком, а если вдруг годы брали свое и наваливалась тоска, нужно было залезть в самолет и занять свое место. Леди-Дракон утешала и возвращала молодость.
Конечно же Верн Тайс с самого начала знал, что делает. Клуб приносил баснословный доход, хотя взносы были вполне умеренными. Все деньги мы вкладывали в обустройство аэродрома, и в конце концов наша база бомбардировщиков вполне могла потягаться с любой другой и выйти победительницей. Ни одна база в мире не насчитала бы такого количества офицеров и сержантов.
И ни одну базу в мире так не охраняли.
Ох, наши женушки, конечно, заподозрили, что с нами что-то происходит. Они выспрашивали и выведывали, но какой мужчина в здравом уме даст жене адрес своей любовницы?
Впрочем, одна женщина все же знала, что происходит. Это была Элейн Гуд, которая к тому времени уже стала звездой Голливуда, получила «Оскара», но вот Верна Тайса ей заполучить так и не удалось, как она ни старалась. А она старалась — ох как старалась!
Верн не замечал этого, но от нас, женатых голубей, ничего не скроешь. Тем, кто уже в ловушке, остается утешаться приобретенным опытом.
Но что делало Элейн чести, так это то, что она держала язык за зубами. Она все знала о нашей любовнице и могла бы рассказать об этом всем, но она помалкивала. Хорошая девчонка, хоть уже и не первой молодости, но очень славная. Она нам сочувствовала и пыталась понять. Она подружилась с нашими женами и даже как будто сплотила их. Им начинало нравиться общество друг друга, и они не прочь были иной раз побеседовать за ужином в загородном клубе.
Они даже помогали (видимо, боясь не выдержать конкуренции с Леди-Дракон), когда Малыш Синквич, Вик и Генри вложили все свои сбережения в дело и стали производить электронное оборудование. Луи Кубитски продал свой магазин, открыл боксерский клуб и заработал кучу денег. Его жена Ирена стала работать билетершей, и ей очень понравилось. Если припомнить, то что-то подобное происходило во всех наших семьях.
А на болотах недалеко от Веселого Ангара наладилась отличная рыбалка и охота на уток, и мы устраивали любые развлечения, какие только приходили нам на ум. Но это был наш секрет, и никто не собирался его раскрывать. Верн вел себя как обычно, но уже не выглядел таким счастливым. Впрочем, это неудивительно. Когда полет оканчивался и экипаж разъезжался по койкам, Верн вместо отдыха бесцельно носился по округе в своем «ягуаре». Иногда он ездил к Элейн, но когда возвращался, было заметно, что в душе у него идет борьба. И нам бы стоило собрать волю в кулак и приказать нашим половинам прекратить строить из себя свах и оставить Верна и Элейн в покое. Если парень не хочет жениться, то пусть себе живет на квартире неженатого офицера.
