Алексей Митрофанов - Юлия
– А если «великие» узнают? – оборонялся Алекс.
Филатов понимал, что тот имеет в виду большое начальство.
– Пока твои «великие» прочухаются, – сказала она, – пройдет года три. За это время многое изменится. Тут за неделю порой все расклады меняются на противоположные. Жизнь сейчас такая – кто успел, тот и съел. Чего ты боишься?
– Ха! Как же тут не бояться? Ты завтра уедешь, а мы остаемся. Мы с ними работаем. Зачем же нам врать? Потом это вскроется обязательно.
Юлия поняла, что Лебедов не станет «пилить» с ней последний платеж по договору, и заскучала. Но и отступать от намеченной цели, как понял Филатов, было совсем не в ее правилах. Она раздумывала не более нескольких секунд.
– Хватит, ты меня затрахал! – решительно сказала она. – Короче, денег этих я тебе не отдам!
Ругательство должно было обозначать, что точка в дискуссии ставится окончательно и бесповоротно. Несмотря на положение гостьи, Юлия явно чувствовала себя главной в этом кабинете. Филатову стало интересно, как же она ведет себя в своем собственном? Не создается ли у заходящих туда ощущение, что она может вертеть планетами?
– Нет, так нельзя! – скорее по инерции, чем из чувства долга продолжал сопротивляться Лебедов.
– Все, друг мой, вопрос закрыт! – жестко сказала Юлия.
Филатов решил, что пришло время напомнить о себе. Он встал.
– Саня, так мы едем или нет? – опять спросил он.
– Конечно, едем! – ответила Юлия, как будто вопрос адресовался ей. – Надо отдохнуть после трудового дня.
– Куда бы нам поехать? – в раздумье произнес Лебедов.
– Не имеет значения, – сказала Юлия. – Вопрос закрыт, надо расслабиться.
Она широко и обаятельно улыбалась, а интеллигентное лицо Лебедова оставалось унылым. Юлия посмотрела на него и поняла, что сейчас он скажет что-нибудь типа: «Не мы его открывали, не нам и закрывать». Упреждая последнюю попытку сопротивления, она поспешно произнесла:
– И хватит ныть как баба, ей-богу. Для нас на Украине это огромные деньги, а для вас – ничто. У меня и так всё бандиты заберут, – доверительно добавила она. – Украина – бандитская страна, чтоб ты знал. Мы работаем с бандитами, мне от этих денег достанется пять копеек, не больше.
– Какие еще бандиты, – поперхнулся от ее вранья Лебедов, – если у тебя тоже есть «великие»? Бандиты на такой уровень не забираются.
– Неважно, это мои дела! И прекрати нудить! Ты богатый парень, у тебя все хорошо – чего ты ноешь?
Лебедов понял, что битва за долг проиграна. С контрагентом, который находится в другой стране он мало что мог сделать. Тем более с таким, как Юлия. Немало дел с ней осталось позади и еще много обещало быть впереди.
Филатову она напомнила своим напором баллистическую ракету, выпущенную с подводной лодки, – толщу воды она уже пробила и показалась на поверхности, но еще не набрала высоту.
Лебедов повернулся к Филатову.
– В Завидово, наверное, сегодня уже не поедем, – извиняющимся тоном произнес он.
– Какое Завидово? – опять вмешалась Юлия. – Что там делать в вашем Завидове? Поехали лучше в ночной клуб. Какой в Москве есть нормальный ночной клуб?
– Ну, «Calls» неплохой.
– Вот! Поехали в «Calls», я угощу тебя стриптизершами, и ты забудешься. А то ты что-то совсем раскис, скотина этакая!
Филатов кашлянул от такой фамильярности, но Лебедов ее проглотил, а Филатову так и вовсе не с руки было окорачивать эту хохлушку с ее дикой энергией.
Они стали собираться.
Глава 2
В те времена стриптиз-клуб «Calls» находился там же, где и сейчас, – занимал среднюю часть массивной двухэтажной пристройки к жилому дому между каким-то банком и магазином дорогой спортивной одежды. Вход в него был платным, что-то около пятидесяти или шестидесяти долларов с человека. Заплатила Юлия.
Они прибыли до шоу и спокойно поужинали. Юлия, не бывавшая здесь прежде, с интересом рассматривала интерьер. По московским меркам он был так себе – без особых дизайнерских изысков. Эстрада с непременными шестами для наземных стриптизерш и подсвеченный аквариум внизу для стриптизерш типа «амфибия».
Потом свет приглушили, публика притихла и сосредоточила внимание на сцене. Началось шоу. Все девушки были хороши, но некоторые – лучше других, как оно обычно и бывает. Всего Филатов насчитал двенадцать стриптизерш и одного карлика в кожаном облачении. Очевидно, по замыслу режиссера, карлик своей нестандартностью должен был оттенять красоту и совершенство фигур девушек.
«И почему это карликов в подобных шоу всегда наряжают в кожаные доспехи? – подумал Филатов. – Наверное, так они выглядят более демонически». Но вскоре он забыл о странном танцовщике, потому что к карликам был безразличен, а вот девушек любил, особенно высоких, и в шоу парочка таких имелась. Он сосредоточился на них.
Юля же, наоборот, следила за кульбитами карлика горящим взглядом, и один раз у нее даже вырвалось страстным полушепотом:
– Какой милый!
Филатов расслышал эти слова. «Значит, правда, что некоторые бабы любят откровенный экстрим, – подумал он. – Вот в прежние времена для таких эстеток было раздолье – тогда по городам и весям разъезжали лилипутские цирки и ВИА с электрогитарами. А теперь где их встретить? Хорошо, хоть сюда один затесался». Ему приходилось пару раз бывать на тех концертах, и особого впечатления они на него не произвели. Он только помнил, что гитары на шеях у карликов казались непропорционально большими и играли они так себе.
– А что за долг вы обсуждали? – спросил Филатов, наклонившись к приятелю.
Тот махнул рукой.
– Погашение векселей.
– Каких?
– Ее фирмы. Она выписала их за поставки газа на Украину.
Дальше Филатов расспрашивать не стал. Расчеты векселями были в ту пору в большой моде. Эмиссию денег тогда зажали до предела. Народ стал выписывать друг другу векселя. Иногда их погашали деньгами, иногда – нет, предпочитая обанкротить фирму, родившую вексель, и основать затем новую, свободную от обязательств.
Когда закончилась основная часть шоу, Юлия пригласила трех стриптизерш за их столик. Компания уже была в изрядном подпитии. Танцовщицы начали по ним елозить, как они это умеют, со всякими профессиональными штучками и ужимками.
Это только распалило Юлию. В зале многого себе не позволишь, даже в полумраке, даже на нетрезвую голову.
– Переходим в ВИП! – скомандовала она.
– Отчего же не перейти, если так складываются обстоятельства? – согласился Лебедов, отодвигая «свою» девушку, чтобы еще выпить. Он обожал облекать всякие двусмысленные фразы в канцелярскую оболочку.
Что было дальше, Филатов помнил фрагментарно. Стриптизерши пошли с ними, но в ВИПе оказалось, что их не три, а целых пять. Он подумал, что это перебор, но спорить не стал – распоряжалась здесь Юлия.
Выпили еще. Потом началась веселуха. Одна стриптизерша запрыгнула на Алекса. Остальные занялись им и Юлией.
Через какое-то время она дала волю желаниям.
– А где карлик? – капризно спросила она. – Алекс, сходи за карликом!
Лебедов безропотно встал и привел карлика. Юлия жестами объяснила тому задачу. Карлик молча кивнул и принялся за дело. Ему пришлось изрядно потрудиться.
Спустя немного времени она затребовала фотографа, который внизу снимал шоу.
– Алекс, приведи фотографа, – скомандовала она. – Пусть сфотографирует меня со вспышкой, а то я никак не могу достичь оргазма.
Лебедов опять отправился на поиски требуемого персонажа.
Фотограф заполнил пространство помещения режущими сполохами света, и Филатову пришлось закрыть глаза.
Потом фотограф куда-то исчез, все стихло. Но относительный покой длился недолго. Совсем рядом раздались хлесткие, мерные удары. Он открыл глаза. Это карлик зачем-то бил ремнем по полу. Лицо у него было сосредоточенное. Филатову показалось, что сейчас он будет стегать ремнем Юлию по ее приказу, а пока тренируется на неодушевленных предметах. «Неужели она еще и мазохистка?» – удивился он. Хотя, с другой стороны, он не исключал, что карлик просто вспоминает времена, когда служил на почте ямщиком и нахлестывал лошадок, торопясь доставить мешки с письмами по назначению.
Внезапно карлик прекратил свое занятие, выпил и запел резким голосом:
Помню, я еще молодушкой была,
Наша армия в поход далекий шла.
Лебедов бросил в него ботинком. Стало опять тихо. Филатов задремал.
На следующий день вся компания проснулась на даче у Алекса. Голова у Филатова раскалывалась. Он спустился вниз за «лекарством». Алекс, облаченный в халат, был уже в гостиной. На столе лежал большой черный фотоаппарат «Canon» с длинным объективом.
– Это что? – с недоумением спросил Лебедов у охранника.
– Фотограф вчера оставил, – объяснил тот.
– Зачем?
Охранник пожал плечами.
– Мы хотели только пленку забрать, а он весь аппарат бросил. Сказал, что ничего не видел и никому не скажет.
