KnigaRead.com/
KnigaRead.com » Проза » Современная проза » Кирил Бонфильоли - ГАМБИТ МАККАБРЕЯ

Кирил Бонфильоли - ГАМБИТ МАККАБРЕЯ

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Кирил Бонфильоли, "ГАМБИТ МАККАБРЕЯ" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

Она, эта астрологическая зануда, не спускала с лица тот зачарованно-внимательный взгляд, который женщины обычно приберегают для лести напыщенным идиотам. Будучи опытным напыщенным идиотом, я знаю: взгляд этот означает, что женщина вас совершенно не слушает, а лишь дожидается, когда вы прекратите издавать ртом шум, чтобы самой выступить с сольным номером устной речи.

(Так уж вышло — если вам угодно знать, — что родился я в последний день сентября, ибо папенька зачал меня в рождественскую ночь года, оглашать номер коего я не намерен; я убежден в истинности этой информации, поскольку оный папенька сам изложил мне это в присутствии маменьки и нескольких ее подруг: он у меня был такой. Увидев, как я спал с лица, он довольно-таки неверно интерпретировал мои чувства и пояснил извиняющимся тоном, что в означенное время был пьян. Маменька не разговаривала с ним после этого несколько недель, но заметили это немногие, ибо к тому времени она с ним вообще практически не разговаривала. Маменька была женщиной великой красоты и достоинства, хотя особой неприятной до крайности почти во всех остальных отношениях, каковые только можно себе представить, — а равно и некоторых, кои представить себе затруднительно.)

Когда я дошел до финала орации и соизволил раскрыть дату своего рождения, астрологическая дама, похоже, впала в экстаз.

— Так вы, стало быть, — Либра, как изумительно! А угадайте, какой у меня знак? Ой, угадайте!

Я поспешно обшарил свой ум в поисках зодиакальных обозначений.

— Вирго? — предположил я.

— Глупыш, — ответила она, легонько шлепнув меня по запястью. — Я баран — Ариес. А мы, бараны, предназначены для Либров.

Не мог же я исправить ей латынь, в самом деле, правда? Поэтому я лишь осторожно поглядывал на нее. Лицо ее сошло бы за старый, но некогда дорогой ридикюль, а за крокодилью шкуру на шее и груди предложили бы хорошую цену на багажной фабрике «Гуччи». «На борту нежелательна» — вот фраза, которая легко пришла мне на ум.

— Ну будет, будет, — застенчиво проговорил я.

— Нет-нет — не сегодня, мне уже пора, не так ли, комендант? Спокойной ночи, милая Либра. Меня зовут Китти, кстати… если вам небезразлично.

С тем она покинула стол, одарив меня улыбкой. Людям с такими зубами не следует улыбаться. На один тошнотворный миг мне помстилось, что она может отправиться ко мне в спальню и затаиться там, точно жертвенный баран перед закланием.

— Очень вас прошу — прекратите скрежетать зубами, мистер Маккабрей, — произнесла комендантша, когда Китти удалилась за пределы слышимости. — Она у нас одна из самых одаренных, за исключением астрологической чепухи.

Прекратить скрежет зубовный мне удалось не вполне.

— Если бы, — проскрипел я, — если б только такие одаренные люди соизволили уделить секунду на применение капельки логики к тому, что они считают своим мышлением; если б только…

— Если бы, — передразнила меня комендантша. — Если б! Тьфу! Это пусть детишки говорят своим плюшевым медвежатам. Если б только у вашего дядюшки имелись ролики, он был бы сервировочным столиком. И, если вдуматься, будь у вашей тетушки яички, она была бы вашим дядюшкой.

Я зло покосился на нее — в конце концов, у нас тут не Австралийское Посольство.

— Мои тетушки, — с укором начал я, — яйцами обладают. Вообще-то на память мне почти не приходит тетушек, не щеголявших бы целыми гроздьями этих предметов. Не могу, конечно, утверждать, что лично обшаривал тетушку, но готов предложить любое количество семи-к-трем, что…

— Довольно! — скомандовала комендантша, воздевая командирскую руку. — Никакие ставки здесь не дозволяются — не забывайте, вы не в столовой Женской вспомогательной службы ВМС.

Я бы вообще-то не возражал и против пяти-к-двум, что это не совсем так, но отпраздновал труса и сказал, что мне ужасно жаль. После чего сообщил, что еще и ужасно устал, и попросил разрешения покинуть веселую трапезу. (Затычка, насколько я заметил, плотно засела в горлышке графина бренди.)

Я весь иссох по нескольким часам здорового сна, но для начала, судя по всему, мне следовало забрать свои «уроки» из кабинета комендантши — то была болезненно отяготившая мне верхние конечности кипа отксерокопированных брошюр о том, как Убивать / Калечить / Жульничать / Лгать / Вводить в Заблуждение / Подрывать / Налаживать Связь / Озадачивать / Терроризировать / Убеждать / Подделывать / Имитировать / Увиливать / Взрывать / Компрометировать и творить прочие кошмарные вещи с другими людьми. Вторая пачка посвящалась тому, как распознавать Летательные Аппараты / Виды Вооружений / Корабли / Ракеты / Агентов ЦРУ / Наркотики и Фальшивую Валюту, одновременно Передвигаясь По Пересеченной Местности / Выживая В Открытом Море / Выдерживая Методы Ведения Допроса и Овладевая Пятью Простыми Способами Самоубийства (из коих три почти безболезненны).

Себе под нос я пробормотал краткое слово, касающееся неочевидных свойств тетушек.

— Бодрее, Маккабрей, — взревела комендантша, — вы здесь всего на три недели и — лишь первые двадцать дней мучительны! — Должно быть, она почерпнула это из какого-нибудь комикса «Бино».

— Ха ха, — вежливо отвечал я. — Доброй ночи, э-э, мадам.

— Доброй ночи… о, секундочку — ловите! — И с тем она швырнула в меня пресс-папье. Что ж, родился я отнюдь не вчера, как неоднократно и добровольно признавал. Я позволил ему упасть к моим ногам, даже не стараясь поймать, а сам выхватил свой облегченный и направил его приблизительно ей в экватор, не успела она выволочь свой старый «уэбли».

— Оч-чень хорошо, Маккабрей, — возликовала она. — Отличный показатель!

— Старье, — ответил я, закрывая за собой дверь.


Единственная приятность, случившаяся со мной в тот день, случилась ночью, две минуты спустя. В спальне моей никого не оказалось — ни жертвенных баранов, ни бестолковых амазонок, надеющихся сублимировать свой комплекс кастрации, треская меня по башке и другим мягким и уязвимым органам. Нет, там, конечно, кто-то побывал, поскольку чемодан мой стоял отпертым — я этого ожидал, ибо любой школяр, да вообще-то и любой аэропортовский носильщик багажа способен вскрыть обычный чемодан, как два пальца об асфальт, применив лишь толщиномер, который можно приобрести в любом гараже. Меня это мало озаботило, впрочем, поскольку второй чемодан, поменьше, был сделан из вещества попрочнее; кроме того, у него имелся кодовый замок с тремя цилиндрами, на каждом — по десять цифр. Не могу сразу точно сказать, сколько здесь потребуется комбинаций, но предположил бы, что у средней горничной на подбор нужной ушел бы миллион лет. Но даже у средней горничной нет столько свободного времени, если только она не исключительно уродлива, а в отеле нет усталых бизнесменов.

— ПЛОХО, Маккабрей, — крякнул динамик, когда я извлекал пижамную пару из чемодана побольше. — Плохо. Урок Четыре.

— Три, — рявкнул я в ответ.

— Нет, четыре. Никогда не оставляйте компрометирующих улик в легкооткрываемом багаже.

Я позволил себе самодовольную ухмылку.

— Что-либо компром… то есть личное — в другом чемодане, поменьше.

— Я и имела в виду другой чемодан, поменьше, — ответил динамик.

Я потянулся к маленькому неоткрывабельному чемодану. Он тоже был взломан. Пока я пялился на него, ненавистный динамик заквакал опять:

— Наши исследования показали, что люди среднего возраста сталкиваются с трудностями при запоминании случайных чисел. Они обнаруживают склонность утилизовать для этих целей те цифры, которые вряд ли забудут. Если вам обязательно нужно настраивать кодовый замок на дату своего рождения — 30-е 9-го месяца, правильно? — никогда не следует сообщать ее таким людям, как Китти. Вот это и был Урок Три.

Я пробормотал что-то смутное.

— То, что вы предлагаете, Маккабрей, я уже пробовала раз или два. Удовольствия — от крайне малого до никакого.

— Я уезжаю, — ровно произнес я. — Сейчас же.

— Ах, ну да — что ж, вообще-то сделать это не очень просто. Двери комнат всех студентов автоматически запираются часовым механизмом, их невозможно открыть до самого подъема. Нет, прошу вас, в окно смотреть тоже не стоит, не надо — по территории бегают доберман-пинчеры Фионы, и у всех жажда крови. Их вам придется перестрелять очень много, пока вы хоть на сколько-нибудь подберетесь к электрифицированной ограде. А Фиона рассердится, если вы покалечите хотя бы одну собачку. Она ради них живет. Славное дитя, только норов у нее совершенно неуправляемый, и отговорить ее от ношения этого глупого обреза никак не удается.

Я начал понимать, что динамик пытается мне что-то сообщить. Я присел на краешек кровати, ибо кипеть от злости мне всегда лучше удается сидя. Откуда, спросил я себя, эта старая мясница узнала, что я бросал тоскливые взгляды в окно. Взор мой упал на большое зеркало, в котором отражались как моя кровать, так и вход в ванную.

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*