Джон Фаулз - Дэниел Мартин
На следующий день Дэн вернулся в свою лондонскую квартиру, показавшуюся ему как-то вдвойне опустевшей, ведь Каро была в Париже да к тому же уже успела переехать к себе; ему было грустно и одиноко. Не столько из-за Дженни, ведь, прочитав её письмо в третий раз, он решил рассматривать написанное ею, независимо от того, правда это или лишь разгул воображения, как признак здоровья, то есть возросшей независимости, отлучения от груди; гораздо больше его угнетала мысль о том, почему он снова стремится прочь из Торнкума. Фиби посмотрела на него с упрёком, когда он объявил ей, что снова уезжает, только приехав; и он почувствовал, что она нисколько не верит в то, что он собирается почти всю оставшуюся часть года «пожить дома». По иронии судьбы он покидал ферму в первый с его приезда по-настоящему ясный, почти весенний день, покидал с явно дурными предчувствиями, ожидая от судьбы не только иронической, но и попросту мрачной улыбки. Самолёт потерпит аварию, он больше никогда не увидит Торнкум… а он ведь так близок, зачем его покидать. Египет казался совершенно ненужной, рискованной последней игрой; он даже холодно отверг совершенно нормальное чувство удовольствия, которое испытывал при мысли о том, что снова посетит эти места, о том, как увидит, какое впечатление путешествие производит на Джейн. Он понимал, что с ним происходит: он опять взялся за старые игры, опять лавирует, оттягивает решение.
Он больше не разговаривал с Джейн, кроме одного раза, да и то только о практических вещах… о визах, о том, сколько дорожных чеков взять с собой; а Роз настаивала, чтобы он перед отъездом пришёл к ней домой поужинать и взял с собой Каро. На самом деле он уже понимал, что утрачивает импульс, подвигнувший его на это доброе деяние, возможно, из-за всех увёрток и обиняков, к которым ему на этой неделе пришлось прибегать в разговорах с Дженни по поводу Джейн; в результате он и сам наполовину уверовал в то, что о ней говорил. Профессиональные доводы не были полностью выдумкой: сценарию и правда недоставало атмосферы, и от поездки он только выиграл бы, но Дэн прекрасно сознавал, что ему самому не хватило бы добросовестности совершить путешествие в одиночку. Во всяком случае, он уже столько лет проработал в кино, что не мог не знать — рекомендации сценариста по поводу особых мест натурных съёмок редко доживают до появления конечного продукта.
Утешительно было хотя бы то, что он отправлялся в путешествие с одобрения всего семейства. Он поговорил с Каро в тот же вторник, что и с Дженни, только позже. Она удивилась гораздо больше, чем он ожидал: казалось, ей необходимо было знать, прежде чем она одобрит его поступок, не возражает ли мама против такой аномалии во взаимоотношениях; но когда Дэн объяснил, что с Нэлл была заранее проведена «заочная консультация» и получен imprimatur,323 Каро с воодушевлением ухватилась за эту идею. Им предстояло увидеться в это воскресенье, после её возвращения из Парижа: она собиралась приехать к нему домой прямо из аэропорта Хитроу. Оставалось выслушать ещё лишь один голос. Дэн не дал себе времени на колебания и, как только попрощался с дочерью, набрал номер телефона её матери.
— Привет, Нэлл. Это Дэн.
— Подумать только! А я как раз собиралась тебе звонить.
— Я правильно поступил?
— Думаю, да. Теперь, когда прошло первое потрясение.
— Она говорила что-то про то, что ей надо бы отдохнуть. Так и возник разговор. Поскольку мне всё равно ехать…
— Думаю, это замечательная идея. По правде говоря, я просто позеленела от зависти.
— Всего-то на десять дней.
— Ей только на пользу. Серьёзно. Поразительно, что это не вызвало нового приступа марксистской лихорадки.
— Только поначалу и в смягчённой форме. По поводу некоторых условностей. Как ты прореагируешь, например. Отчасти поэтому я и звоню.
— Поразительно! Оказывается, она ещё помнит, что я вообще способна реагировать. После Каро!
— Она искренне винит себя за это.
— Ещё бы. Да ладно, забудем.
— Надеюсь, ты не считаешь, что я грубо нарушаю приличия.
— Знаешь, мой милый, я не до такой степени закоснела. Пока ещё. — Как всегда, они неизбежно скатывались к обмену колкостями, но она, должно быть, заметила это в тот же момент, что и он. — Я целиком и полностью «за». Честно. Мы с Эндрю считаем, что очень умно с твоей стороны было предложить ей поехать. — Помолчав, она добавила: — Мы были поражены, но вовсе не потому, что не испытываем благодарности.
— Я надеюсь, культурный шок пойдёт ей на пользу.
— Может, ты выдашь её за какого-нибудь прелестного нефтяного шейха?
— Боюсь, не могу этого обещать со всей определённостью.
— Тебе не показалось, что она становится немного более открытой?
— Пожалуй, самую малость. Думаю, она понимает, что пытается решать мировые проблемы потому, что не решается взглянуть в лицо паре-тройке своих собственных.
— Да я уже сто лет пытаюсь ей это внушить. — Нэлл замешкалась, потом сказала: — Она меня очень беспокоит, Дэн. Я понимаю — она столько держит в себе. Что бы я тут о ней ни говорила.
— Знаю.
— Я тебя благословляю. Как бы мало это ни стоило. И искренне благодарю. — И, снова помешкав, закончила: — И за то, что принял на себя главный удар в истории с нашим заблудшим ребёнком.
И они заговорили о Каро и связанных с нею проблемах.
Кое-какие из связанных с нею проблем выявились и в воскресный вечер. Дэн ждал, когда она наконец появится, и пил — пожалуй, слишком усердно. Каро не знала точно, каким самолётом они вылетят, так что это и в самом деле была не её вина, но всё равно он чувствовал подспудное раздражение. В конце концов около девяти он оставил ей записку, а сам отправился за угол, в итальянский ресторанчик поблизости от дома. Она объявилась там, как раз когда он заканчивал трапезу, запыхавшаяся и виноватая. Она не голодна, они успели пообедать в Париже; Дэн всё-таки заказал ей кофе. Каро, как всегда, выглядела усталой, но была довольно оживлена, болтала о проведённых в Париже выходных днях. Барни ездил туда взять интервью у какого-то француза — большой шишки в руководстве Общего рынка. Не очень удачно вышло, но больше она об этом не упоминала. Однако вскоре она сама прервала свою болтовню о Париже. Она спросила, обрадовалась ли тётя Джейн, и глаза её светились таким неподдельным интересом, будто Дэн был совсем недавно вовлечён в необыкновенное приключение.
— Надеюсь. Сначала она была неприятно поражена.
— Ещё бы! А дальше-то что? Человек с твоей репутацией!
— Я нахожу, что некоторые представители молодого поколения весьма далеко отстали от своего времени.
Она показала ему язык.
