Тони Парсонс - Моя любимая жена
— Я что-то не совсем понимаю, о чем вы, — запротестовал Билл, но когда он произносил эти слова, в душе вспыхнула первая искорка понимания.
Шум в зале изменил свою тональность. Билл и Шейн повернули головы в сторону танцевального загончика. Там, будто манна с неба, сыпались бумажные юани. Роль Господа Бога исполнял один из их немецких партнеров. Нет, не тот повзрослевший любитель рок-н-ролла, что носил тусовочную куртку. Деньгами сорил достопочтенный и консервативный Юрген. Он стоял возле будки диджея и глупо улыбался. В обоих кулаках немца были зажаты китайские деньги. Взмахнув руками, словно Папа Римский, благословляющий паству, Юрген швырнул юани в толпу.
— А кончится все слезами, — предсказал Шейн, глядя, как танцующие кинулись ловить деньги.
Бумажки медленно падали на пол и доставались преимущественно длинноногим китаянкам в ципао и вспотевшим западным бизнесменам.
Откуда-то появились двое китаянок. Вздыхая и смеясь, они обняли Билла за талию, глядя так, словно принимали его за Брэда Питта. Шейн слегка покачал головой. Китаянки послушно отстали и тут же переключились на щуплого лысого француза, дремавшего возле стойки бара. Французу было на вид лет шестьдесят пять. Теперь китаянки вели себя так, будто спутали его с Джорджем Клуни.
Билл с неподдельным изумлением глядел на публику, заполнявшую заведение.
— И такое здесь происходит каждый вечер? — спросил он.
— Правильнее сказать, каждую ночь, — кивнул Шейн. — Учитывая пристрастие шанхайцев к ночным шоу, поневоле делаешь вывод: серьезным бизнесом в этом городе занимаются единицы. — Он качнул бутылкой. — Должно быть, они правы.
На одном из столов танцевала женщина с безумными глазами. На плече у нее болталась сумочка от Луи Вуитона. Китаянка медленно двигала узкими бедрами, отрешенно поглядывая на свое отражение в настенном зеркале. Другая женщина, вероятно профессиональная танцовщица (жилистая, нигде — ни единой складки жира), кружилась на полу. Посмеиваясь, она вклинилась в толпу бизнесменов, неуклюже отплясывающих под мелодию тридцатилетней давности.
Билл не сомневался: обеих этих женщин он видел в «Райском квартале» среди той пестрой толпы, что окружила тогда застрявший «мини-купер». Да и лицо китаянки с мобильником тоже показалось ему знакомым. Неизвестно только, кто из них занимался поиском клиентов, а кто просто развлекался в свое удовольствие.
— Так что, все эти женщины — проститутки? — спросил Билл.
Шейн задумался.
— В общем-то, да, но у китайской проституции свои особенности.
Австралиец перевел взгляд на Юргена. Денежный дождь кончился, но немец все так же толкался возле будки диджея и все так же идиотски улыбался. Теперь, вероятно, от удовлетворения содеянным.
— Теперь вы видели, на что Юрген ухлопал свою квартальную прибыль, — сказал Шейн и поморщился. — Кретин.
Потом он кивнул в сторону хохочущих девушек у барной стойки. Они заботливо гладили француза по голове.
— Этих двоих я знаю, — сообщил австралиец. — Обе учительницы. Одна преподает математику, вторая — китайский язык. Девочки просто подрабатывают на стороне, чтобы покупать себе сумочки от Луи Вуитона. Считать их проститутками? Это, дружище, было бы чересчур. Зачем же так обзывать этих милых девиц? Некоторые приходят сюда просто протанцевать ночь напролет. Они столь же невинны, как мы с вами. Точнее, как вы. Девушки из «Райского квартала» берегут себя для одного мужчины, даже если тот женат. А другие… им тоже хочется ухватить кусочек экономического чуда, которое мозолит им глаза с телеэкранов. На зарплату учительницы особо не разгуляешься. Жалкие гроши.
Сказав это, Шейн задумчиво припал к бутылке.
— И городские власти попустительствуют этому? — спросил Билл.
Вопрос его попахивал ханжеством. Если и говорить о подобных вещах, то не тоном проповедника. Ему нравился Шейн. В общем-то, он спрашивал не ради морального осуждения, а просто чтобы понять. В мире, куда попал Билл, все словно перевернулось вверх тормашками. Здесь никто не порицал «коммерческий секс». В Шанхае на это занятие смотрели как на разновидность карьеры, побочный заработок или на то, чем занимается учительница вместо проверки домашних заданий.
— Зря вы так думаете, — с некоторым запозданием ответил Шейн. — Когда они узнают о существовании очередного такого заведения, это повергает их в шок. Я не шучу, дружище. Смотрите, в позапрошлом году мы кучковались на Цзюй-лу. В прошлом были вынуждены переместиться на Мао-Мин-Наньлу. В этом ходим сюда, на улицу Тун-Жэнь. На будущий год наверняка появится новый адрес. Власти не дают нам спуску и довольно бесцеремонно вытесняют с центральных улиц. Вот такой он, Китай.
Им надоело сидеть, и они встали. Неизвестно откуда появилась худощавая женщина лет сорока. Она не делала попыток вовлечь Билла или Шейна в танец. Она танцевала сама по себе, подняв руки над головой и чему-то улыбаясь. Эта китаянка была лет на десять старше основной массы собравшихся здесь женщин, но выглядела гораздо лучше. Она была красива, стройна, гибка. Наверное, профессиональная танцовщица. Нередко время и заботы съедают женскую красоту, но рядом с такой женщиной вы можете не заметить наступления старости, видя, что она выглядит почти так же, как двадцать лет назад. Но многие ли здешние мужчины понимали это? Вряд ли. Билл не мог отделаться от мысли, что им не особо и нужна такая вот долговечная красота. Зачем? Увянет одна, можно легко найти другую. Нехорошо, конечно, думать так о людях. Но Билл не мог заставить себя рассуждать иначе.
Танцовщица приветливо улыбалась Биллу.
— Это джентльмен не настроен танцевать, — сказал ей Шейн. — Пожалуйста, не упрашивайте его, чтобы он не обидел вас отказом.
— Но я учу. Я даю уроки.
Она говорила по-английски с каким-то невообразимым французским акцентом. Даже картавила. Интересно, где она научилась такому английскому? Шейн добавил несколько фраз по-китайски, и танцовщица грациозно уплыла, махнув на прощание Биллу. Он глядел ей вслед и почему-то чувствовал сожаление. Заметив это, Шейн засмеялся.
— Забудьте о ней. Здесь, дружище, можно найти женщин на любой вкус. А эта — профессиональная партнерша, способная танцевать всю ночь. Она танцует с мужчинами за деньги, но возвращается домой одна. Остальное ее не интересует. Профессиональная партнерша… в двадцать первом веке! Странно, но так оно и есть. В Шанхае даже устраивают танцевальные состязания, где участвуют и профессиональные танцовщики, и любители.
Австралиец указал опустевшей бутылкой на учительниц.
