Александр Житинский - Лестница. Плывун: Петербургские повести.
— Что вам угодно? Вы к кому, извините?
— К вам, — сказал Пирошников, не обращая внимания на дядюшкину хватку.
— Ко мне? — удивился человек.
— Да. Мне нужно поговорить с вами и с тем… с вашим собеседником, со стариком…
— О чем же, если не секрет? — заметно раздражаясь, спросил бородатый. Дядюшка же, не выпуская рукава нашего героя, за его спиной делал какие-то знаки визави Пирошникова.
— Моя фамилия Пирошников, — сказал молодой человек, глядя в глаза бородачу. — Я сегодня попал в замкнутое пространство. Вы о нем знаете…
— Ах вот как? Проходите, — тусклым голосом предложил тот, уяснив, видимо, смысл дядюшкиных знаков.
— А вы, дядя Миша, идите к себе, я вас прошу, — отрывая руку от дядюшки, убедительно попросил наш герой. — Возможно, я приду.
— Нет-нет, — быстро сказал бородач. — Идите уж вместе. Посидим, поговорим…
— Музыку послушаем, — брякнул ни к селу ни к городу дядюшка, отчего нехорошие подозрения шевельнулись в душе Пирошникова, но он их подавил, приводя в порядок систему вопросов, которые намеревался задать своим новым знакомым. А вопросы были очень для него важные, причем наш герой чувствовал, что не так просто будет выудить из собеседников ответы.
Они все вошли в прихожую, где разделись и повесили пальто на какие-то рога, причем бородатый хозяин с вежливо-скучающим видом давал необходимые указания.
— Пожалуйте сюда, — пригласил он, и Пирошников с дядюшкой прошли длинным коридором, сплошь уставленным стеллажами с книгами, в ту самую комнату, которую извне наблюдал Пирошников во время головоломного спуска и где в красном кресле восседал тот же склеротический старик, удивленно поднявший брови на нежданных посетителей.
— Разрешите представить — человек, попавший в замкнутое пространство, — слегка безнадежным тоном произнес хозяин, после чего иронически улыбнулся старику. Произошла немая сцена, во время которой старик уяснял себе положение вещей, составляя, так сказать, свою концепцию происходящего. Дядюшка, стоявший так, чтобы Пирошников его не видел, по-прежнему производил жесты, как глухонемой, а бородач, скрестив руки на груди, любовался произведенным эффектом.
Затем он предложил сесть, и все расселись в напряженном молчании. Это начинало напоминать переговоры о разоружении, и Пирошников, кашлянув, решился взять слово.
Теортики
— Меня зовут Владимир Пирошников, — начал наш герои насколько мог спокойно, глядя в глаза старику. — Вы, ради бога, не удивляйтесь…
— А что здесь удивительного? — саркастически развел руками старик. — Моя фамилия, например, Фогель. По-немецки это значит «птица». И знаете, никто не удивляется!
— Во как бывает! — встрял скороговоркой несносный дядюшка. — У нас в тресте есть один хохол, так его фамилия тоже Птица. Только не по-немецки, а по-нашему. Здоровенный такой мужик, и — птица!
Разговор с самого начала дал нежелательный крен. Пирошников беспомощно огляделся, как бы ища поддержки, но не нашел ее ни в ком. На глаза ему попался портрет Эйнштейна с высунутым языком, висевший над письменным столом, загроможденным книгами. Язык у великого ученого был непомерной длины, и это еще больше сбило с толку нашего молодого человека. На мгновенье у него даже голова пошла кругом, но тут же он взял себя в руки и продолжал, игнорируя реплики своих собеседников.
— Извините, нечаянно получилось так, что я слышал ваш разговор о лестнице…. Получилось так, что я подслушивал, но это долго объяснять. Я понял, что вы что-то знаете про лестницу. Я хочу вас спросить…
Бородач в нетерпении ударил себя кулаком по колену и вступил, отбивая тем же кулаком такт:
— Давайте же поставим точки. О какой лестнице вы говорите? Это первое. Что вы хотите узнать? Это второе.
— Да вот про эту лестницу. В вашем доме.
— Ничего не понимаю! — вскричал бородач, рывком поднимаясь с места. Извольте подробнее.
— Не горячитесь, Андрей Модестович, — бросил со своего кресла склеротический профессор, а дядюшка, примиряюще поглядев на Пирошникова, предложил тому пойти домой пить чай.
— Да подождите, дядя Миша! — отмахнулся Пирошников и начал все сначала. — Вы говорили о лестнице, по которой передвигается какой-то объект. Верно? Эта лестница бесконечна и замкнута. Почему она такая? Вот я о чем.
Профессор и бородач одновременно и очень радостно рассмеялись, наконец-то поняв, в чем дело.
— Голубчик! — сквозь смех проговорил профессор. — А впрочем — он махнул рукой, — объясняйте вы, Андрей Модестович!
Андрей Модестович погасил свой смех и уже приготовился объяснять, но вдруг нахмурился, и по лицу его пробежало сомнение. Подошедши к нашему герою и заложив руки за спину, отчего вся его фигура стала еще более плотной и весомой, Андрей Модестович качнулся с пятки на носок, а потом выхватил правую руку из-за спины и ткнул ее, заостренную коротким указательным пальцем, в грудь Пирошникову.
— А откуда вы это знаете? Где вы могли нас слушать?
Наш молодой человек, вполне естественно, замялся, ибо ответить на этот вопрос можно было, лишь рассказав всю историю сегодняшнего дня. Дядюшка же обеспокоенно завертелся на стуле и подал реплику, что Владимир, мол, не совсем хорошо себя чувствует, поскольку вчера, как бы это сказать, немножко перехватил и… Тут дядюшка запнулся и кончить фразы не сумел. Бородач повернулся к родственнику и веско произнес, что разговор, о котором упомянул наш герой, касался довольно-таки важных вещей, составляющих пока в науке область, закрытую для посторонних ушей. Сказал он это так внушительно, что дядюшка сразу же завял и укоризненно уставился на Пирошникова, проклиная, должно быть, в душе свое участие в этом темном деле.
— Я стоял на карнизе окна, — выпалил наш герой, решившись, — и слушал вас в форточку.
Чистейшая правда, как оно сплошь и рядом бывает, выглядела настолько нелепо, что бородач разом оставил все вопросы. С тревогой он посмотрел на Пирошникова, выбирая, по всей видимости, способ защиты на тот случай, если молодой человек бросится на него в исступлении или начнет ломать мебель. Мудрый же старик, поняв, что дело зашло слишком далеко, бросил на бородача укоризненный взгляд и решился исправить положение.
— Видите ли, молодой человек, мы действительно упоминали лестницу. Речь идет о движении частиц в ионизированном газе. Мой аспирант теоретически предсказал возможность таких электромагнитных полей, силовые линии которых образуют тороидальные поверхности. В таких полях…
