Афонсо Шмидт - Тайны Сан-Пауло
Затем Оливио натянул на себя дырявый, весь в пятнах, синий комбинезон и, вооружившись инструментами, снова растянулся на спине между колесами; из-под машины виднелись только его изношенные сандалии.
Клелия подошла узнать, в чем дело.
– Что там случилось, Вивико?
– Да так… небольшая починка…
– Почему бы не продать машину? Лучше вызывать такси – это значительно дешевле. К тому же не будет грязи во дворе…
Клелия не знала, что в наше время автомобиль – это не что иное, как необходимое приложение к жене. Ибо тот, у кого нет собственной машины – чтобы чинить ее в часы сентиментального одиночества, – отправляется пешком на поиски подруги…
Чуть не пострадавшая
Оливио возился со своим автомобилем целых два часа. Он вылез из-под машины, только когда на соседней церкви пробило одиннадцать, и решил прокатиться, чтобы проверить, все ли теперь исправно. Посмотрел на свою одежду и улыбнулся. Покрытый масляными пятнами комбинезон, рваные сандалии, кепка с длинным козырьком, которая делала его похожим на жокея… Подумал: «У меня еще есть немного свободного времени, чтобы испробовать машину, выкупаться, переодеться и успеть к столу. Сегодня ведь день решающей кефали! Увидим, хороший ли повар Макале!..»
Клелия поспевала всюду:
– Вивико! Неужели вы поедете в этом костюме?!
– Поеду. Только мотоциклист позволяет себе роскошь носить замшевую куртку, полусапожки, очки и старомодный капюшон авиатора. Когда он несется во весь дух, чтобы показать свое геройство, служанки всего квартала пугаются, а гимназисты лопаются от смеха…
Хозяйка вручила Кароле ключ, и та пошла открыть Борота. Через мгновение автомобиль уже скользил по гладкому асфальту. Оливио восхищался легкостью управления, мягкостью хода, экономичностью машины – не зря ее так расхваливала реклама, как вдруг…
– Ах, боже мой! – закричала какая-то женщина.
Переходя улицу и не посмотрев по сторонам, она внезапно оказалась совсем близко от надвигавшегося на нее радиатора. Оливио затормозил. «Шкода», заскрежетав, мгновенно остановилась. Буфер слегка задел серую юбку ротозейки.
– Сумасшедшая! – заорал Оливио.
Бледный, он высунулся из машины, чтобы посмотреть, не пострадала ли женщина. Успокоился, увидев, что та отделалась только испугом.
– Вы, сова! Чего ждете, вас за опоздание выгонят с работы!
Несколько прохожих остановились, заинтересовавшись этим происшествием. Красавчик юнец с усиками вмешался:
– Разве вы не видели, что сеньорита собиралась перейти улицу?
Оливио огрызнулся:
– Ах, это ты, ничтожество?… Завтра принеси мне судки пораньше![14]
– Кроме всего прочего, вы и грубиян!
– Завтра принеси судки пораньше. Уразумел?…
Юнец исчез. Оливио ждал, пока уляжется раздражение женщины, пока она ощупает себя и удостоверится, что все косточки на месте. Потом любезно спросил ее:
– Куда вы направляетесь?
– Это не ваше дело.
– Живете далеко?
– В пяти куадрах отсюда.
– Садитесь, я вас подвезу.
– А вам не нагорит от хозяина?
– Мы с ним приятели. Он никогда не спрашивает, на что я расходую бензин.
Она приняла приглашение. К тому же пора было трогаться с места, так как сзади уже выстроилась вереница в сотню машин, автобусов и трамваев, которые неумолчно гудели на все лады.
Чуть было не пострадавшая женщина легко вскочила в машину, показав при этом свою красивую, точеную ножку, и непринужденно уселась рядом с шофером.
– Какая улица?
– Поезжайте прямо, я буду показывать.
Часы в машине отсчитывали время. Было 11 часов 28 минут. Когда стрелка показала 29 минут, шофер спросил:
– Где вы работаете?
– Я портниха. Работаю дома.
В 11 часов 30 минут она спросила:
– А вы?
– Я частный автомеханик, тоже работаю дома.
Точно в 11 часов 33 минуты:
– Чья это машина? Ваша?
– Некоего Оливио Базана – это местная акула, король дыма. Он откупил дым со всех труб района.
– А для чего он ему, приятель?
– Для производства зубного порошка.
– А…
В 11 часов 34 минуты и 38 секунд:
– Вы замужем?
– Была. Не понравилось.
– Супружеская жизнь подобна кокаде: нет ничего слаще ее, но скоро начинает тошнить.
Чуть не пострадавшая принялась громко хохотать.
– Над чем смеетесь, глупая?
– У меня есть один знакомый. Он помешался на кокаде. Как только я приготовлю ее, бросает работу и бежит ко мне.
– Счастливец!
– Почему? Из-за кокады?
– Нет, из-за вас.
– А вы женаты, насмешник?
– Нет. Но еще не отказался от этой надежды. А обручальное кольцо ношу, чтобы привыкнуть.
На часы они больше не смотрели. Циферблат словно исчез из их поля зрения.
– Как вас зовут?
– Элезбан. А вас?
– Нисия.
На этот раз засмеялся он.
– Почему вы так смеетесь, дуралей?
– Если бы мы поженились и аист принес нам девочку, у нее было бы имя, такое прекрасное имя…
– Какое же, говорите!
– Элинисия…
– Колос-сально!
Циферблат снова появился: 11 часов 45 минут по Гринвичу.
Теперь «Шкода» скользила по улице с низкими домиками, с кривыми деревьями на тротуарах и с девицами в окнах, которые завлекали прохожих улыбками.
– Теперь вправо!
Он свернул на соседнюю улицу, сплошь застроенную одинаковыми фордовскими домами. Казалось, они одеты в униформу…
В следующем квартале, перед дверью с табличкой 97, Нисия сказала:
– Я живу здесь, на верхнем этаже.
– Нет нужды говорить об этом.
– Почему?
– Да потому что на окнах наклеены листы из журналов мод.
Машина подъехала к тротуару и остановилась. Нисия, раскрасневшаяся от жары и прогулки, благоухала яблоками. Шофер держал себя сдержанно и только спросил:
– Недавний испуг не повредил вам?
– Нет, нисколько. Мне даже стало веселее…
Стоя перед ним на тротуаре, Нисия улыбалась. На ногах у нее были лайковые туфли, побывавшие в починке. В ушах сверкали голубые слюдяные серьги, видимо купленные у бродячего торговца – обычное украшение портнихи. Женщина все время улыбалась, как на рекламе.
– Зайдите на минуту выпить стакан вина!..
– Это что, приглашение, чтобы отделаться?
– Что вы, сеньор! От всего сердца!
– А как же тот, любитель кокады?
– Его принимают, да не любят. Изредка, знаете…
Оба весело рассмеялись.
Шофер вышел из машины и последовал за женщиной по ветхой, почерневшей от времени деревянной лестнице. С площадки они прошли в маленькую комнату с широким окном, которое выходило на пустынную, залитую солнцем улицу. Простой стол с кусками разноцветной материи, большими ножницами и выкройками, вырезанными из газетной бумаги, самодельная этажерка, табуретки из ящиков, обтянутые ситцем, – вот и вся обстановка комнаты.
– Не обращайте внимания, Элезбан, на убогость, я ведь начинаю жизнь сначала…
Через полуоткрытую дверь во вторую комнату шофер рассмотрел двуспальную, скромно убранную старомодную кровать из точеного дерева и тумбочку у изголовья, на которой грудой лежали журналы мод. Эта простота привела его в умиление. Да, жить так было сплошным удовольствием. Нет лишней идиотской мебели. Можно садиться, вставать, класть ноги на стул и бросать окурки в угол. Как это замечательно – бросать окурки в угол комнаты! Думал ли он, что возможно такое счастье в этой веселой квартирке, в домишке под номером 97 на какой-то окраинной улице?…
Он размышлял обо всем этом, когда вошла Нисия, неся на подносе бутылку вермута и две чашки, заменявшие бокалы. Она наполнила их этим вином, купленным в кредит. Выпили. Элезбан сразу же заметил, что вино – поддельное: только фальсификаторы изготовляют такие вкусные вина. Настоящие вина бывают без претензий. Его тесть, покойный отец доны Клелии, разбогател на этом деле, совершенствуя природу. Он брал бочку воды, всыпал в нее несколько порошков и чудом превращал ее в бочку вина высшей марки. Поддельное вино не преступление, а сострадательная ложь.
– Понравилось?
– Очень. Я люблю вина, отдающие парфюмерией, но, по правде говоря, из всех напитков мне больше всего нравится банановая настойка, которая помогает при болях в груди.
Бедность жилья смущала Нисию и, чтобы скрыть неловкость, она призналась своему новому знакомому:
– Позавчера я приперла этого нахала к стенке: или давай деньги на покупку мебели, или – прощай кокада!..
– Не делайте такой глупости. К чему загромождать вашу квартирку, такую приятную, этими колодками для каторжников, которые не дают свободно шагнуть? Рекламе торговцев мебелью нужно сопротивляться с ножом в руке. В доме может быть одно из двух – или счастье, или мебель… То и другое вместе я еще не встречал!
Нисия смотрела на него удивленная и не понимала.
Этот шофер, как будто умный человек, говорил то же самое, что и любитель кокады, который был идиотом. Вот и пойми мужчин! Растерянная, с улыбкой на лице, она была прелестна. Ей было лет двадцать. Худая, смуглая, с гибким, словно у кошки, телом, Нисия напоминала один из тех манекенов, искусно передающих линии женского тела, которыми любой прохожий может восторгаться в витринах крупных магазинов. Она злоупотребляла правом обладать красивыми глазами. Ее золотистые волосы представляли собой эрзац, но лучшей марки. А ротик? Миниатюрный и соблазнительный, он был освежен светлой помадой…
