Юстейн Гордер - Замок в Пиренеях
Столь же «случайно», как возникновение жизни и сознания, было и то, что они появились в долгоживущей Вселенной. И что «первопринципы» Моно появились тоже случайно, как на игорном столе в Монте-Карло. Или мы все-таки вправе позволить себе помыслить «нечто», стоящее «за» или «вне» того времени и пространства, которые были порождены Большим Взрывом? Не существует научных данных, полностью исключающих, что это «нечто» может быть чревато именно нашей Вселенной.
Чтобы Вселенная, как фокусник из шляпы, могла явить самосознание и понимание собственной красоты и законосообразности, должен быть соблюден целый ряд условий, причем уже в первые микросекунды после Большого Взрыва. Наша Вселенная — как раз такая. И об этом надо помнить.
Так думаю я. Многим моим коллегам это кажется ересью. Мои соображения выходят далеко за пределы того, что принято в естествознании. Однако это то, что я чувствую интуитивно.
Дорога идет по левому берегу реки, какую-то часть пути мы проезжаем мимо луга и небольших рощиц, потом снова возвращаемся к реке. Начинается подъем в гору, на Бьёберг-Фьелльстёве. Я вижу подвесной мост, дерзко качающийся над рекой. Семьсот метров над уровнем моря. Непроходимые березняки по обоим берегам…
Туман немного рассеивается, я вижу на горном склоне слева снег, а справа — несколько хижин, вероятно, последние, так как на высокогорье запрещено рубить деревья.
Мы приближаемся к озеру Эльдреваттнет у границы округа. Я здесь впервые с тех пор, но держу себя в руках, и к тому же я еду на автобусе, а не в автомобиле. Я не гляжу направо, на воду, когда автобус проезжает мимо. Смотрю на часы. Время — 14.20. У меня в рюкзаке полбутылки водки. Хотя это и не входило в мои планы, я осторожно достаю ее, отвинчиваю пробку, делаю большой глоток.
Вряд ли кто-нибудь из пассажиров это заметил. Более тридцати лет прошло, но все равно так близко… Она была загадочным явлением, тайной природы! Она со своей шалью!
Автобус съезжает вниз к Вестланну. В 14.29 мы проезжаем мимо первого крутого поворота у обрыва. Я делаю еще один глоток из бутылки. Кажется, будто все это — и то, что я сижу в автобусе, и то, о чем я думаю, как-то связано с тем, что произошло в тот раз. Мы должны были поспать несколько часов в Ревснесе, но так и лежали с закрытыми глазами и разговаривали.
Часть пути мы проезжаем вдоль бурной реки вниз к Лердалю. От старинной деревянной церкви в Боргунне дорога ведет в туннель. Густые клубы тумана парят здесь и там над долиной, словно невесомые ягнята. Мы въезжаем в Лердаль, где тогда собирались… но так и не переночевали. Помнишь? Здесь в автобус село несколько пассажиров, а потом он въезжает в длинный туннель, идущий в Фоднес. Я рад новому туннелю. Рад, что избегаю свидания с Ревснесом, нервы и так напряжены. Во время переезда на пароме в Маннхеллер я обобщаю то, о чем думал почти всю дорогу.
Наряду с множеством частных вопросов перед современным естествознанием стоят две колоссальные проблемы, а именно: что произошло в первую долю микросекунды существования Вселенной и какова природа сознания. Может быть, и нет особых оснований считать, что между этими двумя великими тайнами имеется некая связь. Но такую возможность нельзя исключить априори. Моя гипотеза состоит в том, что такая связь существует…
Я полагаю, что должно существовать более глубокое объяснение — корень и причина, стоящие за физическими законами, которые сформировали нашу Вселенную. Если имеется нечто Божественное, оно находится вне Большого Взрыва или до него. А вот после него, как я понимаю, появляются физические законы, и только они управляют нашим миром, так что все происходящее имеет естественные причины.
Тому, кто хочет найти доказательства бытия Божия, должно быть очевидно, что в первую очередь искать его надо в фундаментальных постоянных или в том, что Жак Моно назвал «первопринципами». Как я уже говорил, единственная вещь, в которую я не верю, это манифестация сверхъестественных сил.
Мои мысли, как и моя поездка, подходят к концу. Хочется верить, что ты сумеешь отыскать физика, который пойдет следом за мной и заявит: жизнь и сознание являются сущностными особенностями нашей Вселенной. Мои рассуждения не основаны ни на откровении, ни на вере.
Новый туннель из Маннхеллера, а вскоре внизу слева виден Каупангер, где мы вдвоем сошли с парома на берег. Снова поднимаемся наверх, в новое море тумана, через уезд Согндаль, и дальше минуем новый горный перевал.
Когда выезжаем из длинного туннеля на высоком горном склоне над Фьерланнс-фьордом, я не вижу под собой ничего, кроме тумана. Но я ведь знаю: там, под туманной завесой, древний ландшафт, который ждет меня. Въезжаем в новый туннель, и, когда покидаем его, я вижу под покровом туч Суппхелледаль, Бёйадаль и Мундальсдаль.
И тут пришла мысль: «Она там? Она тоже приедет?» Чистый рефлекс. Я знал, насколько иррационален этот импульс.
Я выхожу из автобуса у Музея ледников, звоню в гостиницу, и через несколько минут меня увозит автомобиль. Таким образом, скоро я вернусь в старое деревянное строение… вернусь через тридцать с лишним лет! Я занимаю номер 235 с чудесным видом на фьорд, на магазин и на книжный лоток внизу, а также на ледник и горы. От тумана осталось несколько клочковатых тучек невысоко над фьордом, я смотрю на них сверху из окна гостиницы.
В ресторане полно народу, приятно видеть, что в старой деревянной гостинице нет свободных мест. Возможно, причина этого — открытие новой выставки, посвященной проблемам изменения климата.
Я заказываю графин красного вина за 90 крон. Предпочитаю не выяснять, откуда виноград и какого происхождения вино; вполне приличное, похожее на «Каберне Совиньон». Мне подают обед из четырех блюд: местный салат, суп из цветной капусты, телячье филе и клубнику со сливками.
После обеда поднимаюсь в номер и распаковываю вещи. Глотнув немного водки, выглядываю в летнюю ночь. Сильный дождь льет как из ведра. Над фьордом и с крыши магазина кричат чайки. Перед тем как лечь спать, я выпиваю из бутылки еще.
А на следующее утро встречаю на веранде тебя. Вы приехали накануне сразу после обеда, стало быть, когда я стоял в номере с бутылкой водки в руках, ты уже была в этой гостинице. Вас накормили гораздо позднее, после того, как тележки с кофе укатили из буфетной, а ресторан опустел.
Я долго лежал, слушал крики чаек, но никак не мог заснуть. Уткнувшись лицом в подушку и закрыв глаза, я думал: «Я здесь, в гостинице… Как хорошо и тепло здесь… Как хорошо и тепло быть собой…»
И вот я вижу удивительный сон. Ощущение такое, будто он снится мне всю ночь… даже больше, несколько дней, и кажется чем-то вполне реальным.
Вполне реальным.
Ставлю точку на своей маленькой одиссее. Я сидел целый день напролет и писал; почти ничего не ел, только пил кофе и чай да пару раз спустился вниз… к буфету в столовой… и принял по маленькой…
А ты? Уже дома?
>>>
Да, дома, но мне кажется, ты должен держаться от буфета подальше. Еще только пять часов. Не мог бы ты взять себе за правило не отворять дверцу буфета раньше восьми-девяти часов вечера? Мы и раньше с тобой об этом говорили.
>>>
Мне не так просто сражаться с проблемами в такой колоссальной исторической перспективе! Разве у тебя не кружится голова при мысли о том, что ты живешь в этой Вселенной? Я пишу, что ощущаю связь между моим сознанием и Большим Взрывом, случившимся 13,7 миллиардов лет тому назад. А ты пускаешься в разговоры о рюмке из буфета в столовой… Очень трогательно, что ты по-прежнему обо мне заботишься.
>>>
Возможно.
>>>
Жду от тебя ответа! Что ты скажешь обо всем том, о чем я размышлял, пока ехал из Люсакера во Фьерланн?
>>>
По правде говоря, не знаю… Наверное, то же самое, что сказала бы твоя студентка: «Это так интересно, Стейн!» Это без малейшей иронии. Так я и думаю! Какая отрада для меня — читать такие, например, предложения: «Хотя мы не можем исключить и того, что наша Вселенная — источник души и разума».
От этого уже совсем недалеко до: «Полагаю, что за физическими законами, которые сформировали нашу Вселенную, должно существовать более глубокое объяснение — их корень и причина». Возможно, в этих словах заключается то, что ты называешь минимальным кредо, а значит, ты пытаешься ответить на тот вопрос, который я задала, то есть во что ты веришь.
Но сейчас я попрошу тебя кое о чем другом. Мне бы хотелось услышать про твой сон. Садись за новое сочинение. Ни на секунду не сомневаюсь, что оно будет содержать частичку естественно-научного tour de force[60]. Но ведь ты описываешь лишь внешнюю сторону нашей духовной природы! Это все равно, что любоваться раковиной, а не жемчужиной, которая находится внутри нее. Прекрасно известно, что на одного моллюска с жемчужиной насчитывается тысяча пустых.
