Виктор Караваев - ЗАПИСКИ НЕПУТЕВОГО ОПЕРА
Бандиты, получив неожиданное подкрепление, сумели скрыться на машине, а доблестные муровцы открыли огонь по Слобожану. Перестрелка продолжалась еще минут пятнадцать, пока прибывший взвод ОМОН не положил всех на асфальт мордой вниз.
После выяснения принадлежности стрелков к соперничающим конторам….мур….овцы обещали Слобожану скорую встречу со всеми вытекающими последствиями, причем они пообещали, что вытекать будет долго и мучительно.
После этого инцидента Слобожан, выходя из здания налоговой полиции, испытывал неприятное чувство беззащитности, поскольку служебное оружие ему выдавали только при выполнении заданий, а непосредственный шеф Слобожана полковник Желдак с тех пор был приятно удивлен неожиданным рвением майора, который брался за все задания, под которые можно было получить служебное оружие.
Вспомнив, что тот день тоже был критическим, он тяжко вздохнул, поскольку тогда тоже не успел принять антистрессового средства. "Если бы попил пивка, глядишь, и в бандитов бы попал… " – подумал Слобожан и икнул.
На часах было уже почти одиннадцать, и он решил подождать еще минут пятнадцать перед решающим броском в гастроном. В это время зазвонил телефон внутренней связи.
Слобожан издал тихий стон и, внутренне мобилизовавшись, снял трубку:
– Слобожан слушает!
В трубке послышался характерный голос полковника Желдака с не менее характерной для него фразой:
– Где вы там все?
– Здесь только я, товарищ полковник…
– Зайди-ка ко мне бегом, дело есть…
"Чтоб тебя, с твоим делом…" – с тихой грустью подумал Слобожан, но ответил с вынужденной бодростью:
– Слушаюсь. Через три минуты буду.
– Не спотыкнись по дороге…
Полковник Желдак очень любил вставлять в разговор разного рода ремарки. Он говорил, что неформальное общение с подчиненными положительно влияет на психику, правда, никогда не уточнял, на чью.
Когда Слобожан вошел в кабинет Желдака, он сразу понял, что тот вызвал его неспроста и предстоит нечто серьезное: полковник курил сигарету, а судя по плавающему в кабинете дыму, она была далеко не первая.
– Товарищ полковник… – начал Слобожан.
Но Желдак, сморщившись, махнул рукой, причем куда-то перед собой. Слобожан кивнул и присел на стул у стоящего буквой "Т" столика.
Желдак находился в том состоянии духа, которое вызывало средневековый ужас его подчиненных и роднило начальника райотдела с мальчиком, отрывающим мухам крылья под микроскопом.
Это было "исследовательское настроение".
Полковник еще пару минут перелистывал какие-то бумаги, потом вдруг оторвался от них и без всякого вступления спросил:
– Скажи-ка, майор, что ты знаешь о неграх?
Слобожан поперхнулся и недоуменно посмотрел на Желдака:
– О каких неграх, товарищ полковник?
– О черных! Плохо слышишь, что ли? Я говорю, что ты знаешь про негров?
– А что? Я до сих пор слышал только про крымских татар… ну, про косовских албанцев еще…
Желдак рассмеялся:
– Во-во… Про татар мы все знаем, недаром двести лет под игом сидели. А вот про негров почти ничего…
– Ну почему?! Негры произошли из Африки, сначала рабами были, потом освобождение получили, живут в Африке и Америке.
Теперь живут свободно, даже периодически стреляют друг в друга. Основные языки: английский, французский, португальский, суахили. Во-от…
– Сука – чего? – переспросил Желдак.
– Су-а-хи-ли, – медленно повторил Слобожан. – Язык такой.
Местный.
Желдак в упор посмотрел на Слобожана.
– Я и сам об этом догадывался, – усмехнулся полковник. – А вот есть ли негры, говорящие по-русски? Как ты думаешь?
– Если они могут говорить на суахили, то почему не могут по.русски? – резонно предположил Слобожан.
Желдак молча встал из-за стола и подошел к карте, на которой виднелись очертания бывшего Советского Союза. Он некоторое время смотрел на них, потом вздохнул и повернулся к Слобожану:
– Ты понимаешь, какая загадка: соседи обэповцы сообщили, что фирмешка на нашей земле есть. икорку красную со сроком годности, давно прошедшим, фасуют и на рынок волокут, да сбывают через всяких темных личностей. Последняя личность была совсем темной – это был негр, причем прекрасно говорил по-русски, хотя был пьян!
Слобожан судорожно наморщил лоб, пытаясь разобраться в том потоке информации, который обрушил на него полковник Желдак. С похмелюги это явно не получалось, поэтому он сделал по возможности умное лицо и спросил:
– А причем здесь русский язык?
– Это единственное, что тебя удивляет в этой истории? – полковник Желдак был явно разочарован.
– Ну, нет. Например, почему негр был пьян?
– Ты что, мент в вытрезвителе, что ли? Какая разница?
Желдак щелкнул пальцами и пожал плечами:
– Вот этого я понять не могу. Может быть, кто-то из негров в свое время остался в Москве по политическим мотивам?
– А может, это дитя фестиваля? – предположил Слобожан.
– Ты имеешь в виду фестиваль 1957 года?
– Конечно. Тогда у нас тоже появились свои негры. У многих уже внуки есть. И все черные, – Слобожан был явно недоволен этим обстоятельством.
– Слушай, это идея. Надо проверить год рождения этого папуаса.
Если 1958-й, то совпадает. Давай, иди проверяй. Потом доложишь мне. Понял?
– Есть, – кивнул головой Слобожан, ощущая дикую жажду. – Когда доложить?
– Как узнаешь год рождения – сразу ко мне!
– Понял. Разрешите идти?
– Иди. Давай, действуй! – полковник опять встал с кресла и подошел к окну, в то время как Слобожан тихо вышел из кабинета.
"Пивка бы!" – мечтательно подумал полковник, глядя на улицу.
У него тоже вчера был критический день.
Возвратившись к себе в кабинет, Слобожан тяжко присел в кресло: таких сложных дел у него не было давно.
Это было совсем не то, что пронаблюдать с полгода, а то и дольше за подозрительным фигурантом, который вдруг купил вместо подержанных "Жигулей" шикарный "мицубиси паджеро" или "мерседес" и начал водить к себе девиц, внешность которых не оставляет никаких сомнений в том, что они не работают на фабрике "Большевичка" или даже "Рот в рот", простите, "Рот Фронт".
В таких случаях все было предельно просто: установив, что изучаемый объект имеет зарплату, эквивалентную 50 у.е., которую, если повезет, выдают раз в полгода, определялась тематика разработки, к которой он имел или мог иметь отношение, после чего начиналась банальная наружка и прослушка. Иногда, правда, это давало хорошие результаты, и в поле зрения недремлющих органов налоговой полиции попадали крупные рыбы, характерной особенностью которых был характерный запах.
Хотя народная мудрость утверждает, что рыба тухнет с головы, и от особо крупных рыб, соответственно, должен исходить особенно мощный запах гниения, от них почему-то пахло хорошими духами, кожаной обивкой дорогих автомобилей, хорошими сигаретами и, самое главное, особым запахом типографской краски, присущей банкнотам крупных номиналов преимущественно американского производства.
Еще одной неповторимой особенностью этих экземпляров являлось то, что они почти всегда умели уйти, пользуясь мутной водой или мелководьем; в крайнем случае, когда это не удавалось, их глушили с помощью динамита матерые браконьеры.
Следственным органам в этом случае доставались только хвосты, иногда головы.
Ну и в самых редких случаях рыбку удавалось все-таки нанизать на кукан и повесить сушиться на солнышко где-нибудь в колымских краях, но это бывало очень редко.
Сделав такую ретроспективу в прошлое, Слобожан еще раз вздохнул и закурил сигарету: с неграми он еще не сталкивался никогда и, на что они клюют, не знал.
"Надо рассуждать логически: может ли негр быть русским или, наоборот, может ли русский быть негром?" – задал себе первый вопрос Слобожан и глубоко задумался. Ничего противоречивого ни в том, ни в другом предположении не содержалось, но это не давало никакого ключа к дальнейшей раскрутке цепи последовательностей.
Слобожан понял, что у него творческий кризис, и, посмотрев наличность в карманах, принял твердое решение идти вниз, в гастроном.
В коридоре он чуть не столкнулся с идущим в обратном направлении полковником Желдаком и сделал вид, что заходит в кабинет под условной литерой "М". Судя по легкому шлейфу знакомого аромата, который Слобожан никогда не спутал бы с "Орбитом ", полковник тоже испытывал трудности в логическом мышлении и спускался за источником вдохновения.
Слобожан потянул носом: запах напоминал ему о пиве "Балтика № 9" – такой же неповторимый, устойчивый вкус. Понимающе хмыкнув, Слобожан устремился вниз по лестнице.
"Свежее дыхание облегчает понимание!" – подумал про себя майор, выходя из подъезда.
На улице стояла приятная сентябрьская погода, которая всегда создавала какое-то необычайное настроение. и уже от каждого зависело, отправиться ли на работу, послать ли ее на три буквы и поехать купаться или купить пива и воблы и устроиться где-нибудь на лавочке под солнышком. Неплохи также были варианты сходить в баню или пригласить на квартиру девочек, впрочем, баню и девочек можно было совместить.
