Николай Зайцев - Вертикальная радуга (СИ)
— Постой, — у меня стала кружиться голова. — Мы же начинали с оптового магазина.
— Пускай будет на колесах! А вечером будем развозить мебель по области. Дополнительный доход.
— Давай просто откроем магазин.
— А я что говорю? — горячился Руслан.
— При чем здесь мебель?!
— Да совершенно ни при чем! Можно развозить по городу сахар и окорочка, — Руслан примолк. Я посмотрел на него и проследил взгляд. К его черной «лоховке» лихо подкатила красная «копейка». Тонированные стекла. Блеск никеля. Громкая музыка. Боковое стекло водителя медленно открылось. Сантиметр за сантиметром. Руслан успел посидеть. Пауза затянулась и вдруг раз! Мы увидели залихватски сдвинутую кепку, черные очки и знакомую челюсть, ритмично поднимающуюся, терзая жвачку.
Руслан первым вскочил, закричал и бросился из ларька. Я степенно вышел следом, но улыбку скрыть не мог. Сима уже выскочил из «копейки». Плясал вокруг машины, незаметно для себя вытирая пыль с «лобовухи».
— Да не уже ли! — кричал Руслан.
— А то! — гордо ответил Сима, прислоняясь белым плащом к красной машине.
— Эффектно, эффектно, — сказал я.
— На хомячках заработал?! — не унимался Руслан, заглядывая в салон. Я сделал тоже. Кругом велюр, кожа, прибамбасики.
— Нет. От работы кони дохнут. Подарок родителей.
— Как новенькая!
— Ещё бы! От финнов. Экспортное железо. Простоит вечность.
На переднем сидение, полулежа, развалилась Клава. Нас она не заметила, мешал нос — упирался в потолок. Я улыбнулся. Хотел спросить про Олю. С трудом удержался.
— Ты посмотри, в каком состоянии движок! — Сима открыл перед Русланом капот. Они склонились над крылом. Я украдкой рассматривал салон. На заднем сидение лежал с откинутой головой красивый парень — хозяин аудиофирмы — начинающий наркоман, который где-то уже успел потерять спортивную машину. Он очнулся. Высокомерно посмотрел на меня и крикнул:
— Поехали! Поехали уже!
— Сейчас поедем, — успокоил его Сима. Закрыв капот, он разрешил Руслану погладить обшивку салона и, наконец, успокоившись своим триумфом, соизволил обратить на меня внимание.
— Классная тачка, чувак, — подбодрил я парня, остервенело, хлопая его по плечу. Сима поправил очки. Поднял их на лоб. Грустно посмотрел на меня. Что-то с ним происходило. Я видел. Я сразу почувствовал. И он хотел со мной поговорить, но не мог,
— Всё в порядке?.. — осторожно спросил я. Сима отвел глаза.
— Может быть.
— Хорошие диски, — воскликнул Руслан, разглядывая колеса.
— Надо поговорить.
— Хорошо. Вечером приезжай ко мне. — Я улыбнулся.
— Вечером? В самый раз…
— Да поехали!! — верещал с заднего сидения молодой хозяин. Чудесные длинные волосы делали его похожим на смазливую девушку. Руслан ухмыльнулся. Я посуровел. Сима засуетился, быстро сел за руль.
— До вечера, — сказал он мне и кивнул Руслану на прощанье.
Я потом долго гадал к кому он приезжал: ко мне или для самоутверждения перед Русланом.
Машина резко рванула с места, мешая в жидкой грязи разноцветные осенние листья. Мы немного постояли, провожая взглядом «пожарную» машину и каждый думал о своём. Я начинал накручивать что-то в голове, и лицо самопроизвольно серело и каменело. Руслан долго молчать не смог.
— Видишь, что получается?
— Что?
— Этим мы всегда отличались от Симы.
— Чем же?
— Ты знаешь «чем»! Ему всегда всё доставалось даром. Часто от папы и мамы. А я до восьмого класса проходил в пальто, в котором вырос в одиннадцать лет. И машину купил, экономя на всем. Я…
— Каждому своё, — пробормотал я и пошел к ларьку.
Вечером лил дождь. Свинцовые тучи заволокли небо, не оставляя просвета. Приехал Гарик и привез сотню ящиков бренди. Его парни таскали товар, а мы складывали бумажные коробки до потолка, забивая вагон ларька до последнего сантиметра. Девушка продавец с ненавистью смотрела на нас, ожидая пересмены. Здесь суетился и братец Дятел. Он таскал коробки наравне с остальными грузчиками, иногда запинался и громко со злобой матерился. Он не любил всех и старался всячески подчеркнуть своё отношение к окружающим. Сейчас ему особенно не понравился я. Пьяным тщедушный паренек пытался пыжиться и заодно показать кто здесь хозяин. Одного я не понимал, продолжая сдерживать эмоции, мы находились в моем ларьке, в котором даже кассовый аппарат был зарегистрирован на моё имя.
Дятел в очередной раз запнулся, и бутылки в ящике подозрительно зазвенели. Я принял коробку, но не закинул её наверх, а наоборот положил на пол и принялся скрывать края.
— Что? — опешил Дятел и сразу ощетинился. — Ты, что делаешь? Ты кому показываешь недоверие? Руслан! Угомони своего мальчика!
Я выпрямился. Руся и Гарик стояли в сторонке и считали коробки. Тон Дятла их позабавил. Меня нет.
— А что случилось? — улыбаясь, спросил Руслан У Гарика, но я подумал, что у меня и ответил:
— Звенят бутылки. Непонятно.
— Он мне не верит! Да кто он такой! Да ты знаешь кто я такой?! — Дятел тыкал себе пальцем в грудь, таращил глаза и ужасно гримасничал. Я мог убить его с одного удара. Не больно ударить, а именно убить. Ярость захлестнуло сознание.
— Проверь, — сказал Руслан. Он знал меня больше и дольше, поэтому решил занять хоть чем-то.
— Да вы оборзели! Козлы! — Дятел развернулся и вышел из ларька. Он залез в грузовик, громко хлопая дверью. У меня тряслись губы, когда раскрывал коробку. От злобы, обиды — не знаю. Чутьё не обмануло. Сказывалась привычка. В ящике не хватало двух бутылок.
— Минус две! — крикнул Руслан Гарику. Добродушный толстячок по глубже засунул руки в карманы, спасаясь от холода, и улыбнулся.
Полночи мы развозили бренди по своим ларькам. Конечно, я не успел повидаться с Симой.
А на следующий день снова неприятная суета — ночью избили «ночника». Разбили витрину и голову парню. Ларек висел на Руслане. Его вызвал наряд милиции, и ему пришлось провести ночь практически на свежем воздухе, охраняя киоск. Утором, в условленном месте я не дождался машины, с опозданием добрел до «офиса» и немного растерялся, увидев перемены. Да, осень начиналась многообещающе. Ларек смотрел на улицу одним целым стеклом, а в другой половине, за пустыми полками сидел хмурый Руслан. Он в вкратце посветил меня в курс дела и уехал за стекольщиком.
Неудачливым «ночником» оказался Сид. Он пришел в ларек ближе к обеду, когда со вставкой стекла было покончено, и мы занимались расстановкой товара — торговля шла бойко и девчонка одна не могла справиться с хаосом. Сид выглядел, мягко сказано, не важно: перебинтованная голова, с желтыми пятнами на белой марле; круги под глазами, в которых притаился упрек; вялость в движениях.
— Ушел с пары, — тихо сказал он, вместо приветствия.
— О, боец! — радостно воскликнул Руслан, пожимая протянутую руку.
— Как ты? — спросил я.
— А? Голова кружится. — Сид печально улыбнулся. — Они пять бутылок водки разбили…
— Они тебе голову разбили!
— Да что там. — Парень отмахнулся. — Сам виноват. Надо было не выходить к ним. Их же трое. Один с тростью. У других две бутылки водки. Пока отбирал, тот меня тростью и ударил. — Сид задумался. — Пять швов. Водку нашли?
— Какую? — оживился Руслан.
Мы вышли из ларька и в палисаднике в высокой сырой траве нашли две бутылки водки. Руслан засиял. Первая хорошая новость за день. Мы вернулись в ларек. Присели на ящики. Сид, не спрашивая, закурил.
— Ну, вот и всё. Ухожу я. Наигрался в продавца на всю оставшуюся жизнь.
Руслан отсчитал ночные. Прибавил «больничные». Я посмотрел на сумму, покачал головой и отдал спасенную водку.
Сид засиял.
— Лучшее лекарство. Опер должен подойти к ларьку в три часа. Звонили домой из милиции. Что мне делать?
— Конечно, заводи дело! — бодро воскликнул Руслан. — Сможешь поиметь денег с хулиганов. Приятно.
— Мне кажется, хулиганы были ментами. Вот в чем дело.
Мы переглянулись.
— И что? — осторожно спросил Руслан.
— Да так. Ничего. — Сид замялся. — Я ведь трость сумел отобрать. И пару раз ударил. Не попал, правда. Сильно кровь из головы текла. Глаза заливала. При виде её хулиганы убежали. А потом быстро приехала милиция.
Пришел опер. Юнец сильно походил на Дятла, но только отличался высоким ростом и удостоверением лейтенанта. Он сразу потребовал уединения с потерпевшим, места, стол и стул.
Мы опять переглянулись. Согнали с табуретки девушку, поиграли в пирамидки — соорудили из ящиков стол и прижались ушами к тонкой фанерной перегородки, подслушивая чужие секреты.
Опер обрабатывал парня планомерно, верно, со знанием своей работы.
— Дело? Какое дело? Если и будет дело, то я из него сделаю «глушняк». Понял?
Сид неразборчиво что-то промямлил. Лейтенант зашептал со свистом в ответ быстро и уверенно. Пауза. Свистящий шепот и неожиданно громкая речь:
