Луна над рекой Сицзян (СИ) - Шаогун Хань

Торговцу Чэню было не место среди павших героев, не пришло его время переселяться на кладбище, но вся эта история не выходила у него из головы. Он так много думал о ней, что всерьёз разболелся. Когда соседи вновь увидели Чэня, на лбу у того красовался пластырь, руки и ноги плохо сгибались, он бубнил себе что-то под нос, время от времени жалуясь на чувство стеснения в груди и тошноту. По его словам, губила его не потусторонняя скверна, а лично Зубастик, которого бы следовало четвертовать. И впрямь досадно, что нельзя содрать кожу с этого пройдохи. Чэнь потратил несколько тысяч юаней в больнице и на подношения бодхисаттвам, пытаясь понять, что же с ним такое. Даже если поймать этого маленького ублюдка, изрубить его на куски и каждый кусок продать по десять раз, он не сможет возместить свои убытки.

— Всё-таки правду говорил старик-торговец. С маленьким нищим лучше не связываться. Себе дороже. — Толстяк Чэнь, горько усмехнувшись, покачивал головой.

С тех пор, увидев Зубастика, он начал прятаться. При виде любого попрошайки у него аж дыхание перехватывало. Говорят, что позже он подкупил нелегального подрядчика и обманным путём сослал зубастого паренька в качестве раба в угольные шахты Гуйчжоу.

Спустя месяц с лишком один старик возвращался поздно домой, погоняя боровов, и увидел, как несколько собак обнюхивают что-то в сточной канаве. Ночь была тёмной, и разглядеть как следует не получалось, но ему показалось, что в канаве что-то шевелится. Он зажёг спичку и понял, что это человек. Лицо несчастного было бледным, губы почернели, нога опухла как бочонок, а тело было покрыто бурыми пятнами запёкшейся крови. Неужели это Зубастик? Почему у него так раздулась нога, не из-за укуса ли ядовитой змеи?

Как же он вырвался из лап нелегального подрядчика? Как сбежал из угольной шахты за тысячи километров и сумел вернуться? Когда подвергся нападению змеи? Никто не знает. Позже его нашли в пустом кузове микроавтобуса со снятыми колёсами и без запчастей, брошенного в бурьяне. Несколько дней он пробыл без сознания, на волоске от смерти. Торговка дынями бабушка Цзю сжалилась над ним. Каждый день, сгорбившись, она приносила ему рисовый суп и медленно его кормила. Приносила и крепко заваренный чай в кувшине, чтобы вымыть гной и кровь из гниющих ран на его теле. При виде комаров и мух, жужжащих вокруг, зажигала москитный ладан.

— Бедняга, бедняга, у тебя нет дома, да? — Наконец бабушка Цзю увидела, что он пришёл в сознание.

Взгляд маленького нищего был совершенно пустым.

— У тебя нет родных?

Его глаза, словно у снулой рыбы, неподвижно смотрели в небо.

Бабушка Цзю, приподняв край своей одежды, вытерла ему глаза, затем дрожащими руками достала из-за пазухи бутылку молодого вина.

— Несчастный малой, для чего же ты живёшь? Зачем твои родители произвели тебя на свет? Неужто ты ещё недостаточно настрадался? Бабушка Цзю сегодня будет принимать за тебя решения. Выпей-ка вот это.

Зрачки маленького нищего были тусклыми.

— Ты не бойся. Это куайхотан — «веселящий суп», лучшая вещь в мире. Стоит его выпить, как тело перестанет болеть, голод уйдёт, не будет печали и тоски на сердце. Все заботы исчезнут.

Зубастый паренёк пробормотал лишь одно слово:

— Лун…

Бабушка Цзю поняла, что он хочет сказать, и глубоко вздохнула:

— Малой, эх, малой, в мире нет того, кого ты ищешь. Забудь уже об этом.

— Лун… Лун…

— Перестань говорить об этом Лун Гуе, иначе даже бодхисаттва не сможет спасти тебя.

Зубастый паренёк стиснул зубы и, крепко заткнув горлышко бутылки, больше рта не раскрывал. В уголках его глаз выступили слёзы.

— Это для твоего блага, ты что, не слушаешь меня? — Не сумев напоить его, старуха забрала бутылку с вином, вытерла ему глаза и горько заплакала.

С тех пор, как говорят знающие люди, бабушка Цзю начала ощущать слабость и тяжесть в ногах; по-видимому, её смертный час был близок. Как-то раз она, споткнувшись, упала и не могла подняться. Она тревожилась о том, что, когда её не станет, некому будет таскать Зубастику рисовый суп. Как же сможет он выжить без её рисового супа?

И, действительно, бабушка Цзю больше не смогла подняться. Из уважения к её добродетели некоторые добросердечные люди продолжали приносить маленькому нищему кто тарелку супа, кто кашу. Они довели до конца доброе дело бабушки Цзю. Кроме того, они позвали врача и раздобыли несколько пачек лекарств, которые чудесным образом поставили Зубастика на ноги. На его лице остался тёмный рубец, придававший пареньку немного свирепый вид; и хотя теперь он хромал, из-за чего при ходьбе у него выпирали тощие ягодицы, он всё же появлялся на улицах, греясь на солнце, играя с муравьями, точа камни и беспрестанно зевая. Он сходил на могилу бабушки Цзю у реки и несколько раз поклонился ей до земли, оставив рядом несколько вывесок — «Прогрессивный детский сад», «Организация „Верность качества продукции“» и «Народное правительство города Хуацяо», — которые прежде использовал в качестве матраса.

После месяца с лишним, проведённого в Гуйчжоу, он обрёл множество новых способностей. Его пальцы теперь не боятся огня, а твёрдый череп может выдерживать удары палки. Он на учился есть землю. Подобрав кусок глины или чернозёма, он разжёвывает и проглатывает его. Это зрелище вызывает огромный интерес у детворы, которая обступает его со всех сторон, пялясь во все глаза. Не раз, не найдя подходящего комка глины, он ел битум и угольный шлак, похрустывая, словно жевал миндаль или бобы. Проезжий телевизионный репортёр, узнав об этом, захотел сделать целый выпуск об эдаком чуде и предложил зубастому попрошайке тридцать юаней, чтобы тот поел грязи перед камерой. Только когда Зубастик заревел, будто маленький ребёнок, и, подняв камень, пригрозил разбить камеру, репортёр с сожалением отказался от своей затеи.

Ли Тегуай, решивший стать агентом новоявленной звезды, погнался вслед за журналистом с криком:

— Добавь немного денег, дай двести. Если дашь двести, он поест земли!

Однако, пересчитав наличность, полученную от журналиста, и обернувшись, обнаружил, что Зубастик уже исчез.

Однажды в город приехала очередная группа иностранных туристов. На автостоянке сгрудилось множество больших и маленьких машин. Повсюду толпились и перекрикивались люди. Кудрявый мужчина средних лет в солнцезащитных очках, выйдя из белой машины, тут же был замечен Зубастиком.

— Вы знаете Лун Гуя? — Хромая, опираясь на бамбуковый посох, он подошёл и завёл обычную песню: — «Лун» как «богатырский конь Лунма», «Гуй» как «богатый»…

Мужчина, запирая багажник автомобиля, небрежно ответил:

— Это я. В чём дело?

Ответа не последовало.

На некоторое время воцарилось молчание.

Казалось, дело на этом и кончится. Однако затем, обернувшись, мужчина увидел, что Зубастик застыл как статуя. Лицо его побледнело, внезапно он затрясся всем телом и начал задыхаться, словно перед припадком. Мужчина, безусловно, счёл, что ему не повезло наткнуться на сумасшедшего. Он отскочил на шаг, махнул двум женщинам с другой стороны автомобиля и быстро зашагал по горной тропе, беспрестанно оборачиваясь.

Наконец Зубастик то ли захныкал, то ли засмеялся. Догнав мужчину, он спросил:

— Вы… Вы… Вы действительно Лун Гуй?

— Отойди! Я тебя не знаю.

— Вы должны знать мою сестру.

— Я сейчас позову полицию.

— Вы разве не из Хуаншацяо?..

— Ты…

— Разве вы не средний брат Лун Тяньсяна?

Мужчина, услышав его слова, застыл, потрясённый, не в силах отвести взгляда от маленького нищего.

— Ты…

Не договорив, он помчался прочь, едва не опрокинув стоявшего рядом старика. Но Зубастику этого было достаточно. Он завопил, подпрыгнул и, шлёпая ногами, нагнал противника — только ветер засвистел. Позднее очевидцы рассказывали, что в тот миг он совсем не походил на калеку. Внезапно они увидели вспышку тёмного света. Бамбуковый посох взметнулся к небу, и нечто огромное, словно гигантский паук, опутало силуэт человека.