Оксана Робски - Casual-2: Пляска головой и ногами
Алик перезвонил через минуту.
– Ты поправилась, – сказал он.
– Всего на два килограмма.
– Он решил назвать свой магазинчик моим именем.
Я не стала спрашивать, почему, собственно, не моим?
В детском саду мой сын влюбился. Они решили пожениться сразу, как только вырастут.
– Люся будет жить здесь, с тобой, – делился своими планами Антон, – и наши дети тоже здесь. А я буду жить в Москве.
– Как это в Москве? – удивляюсь я.
– Как папа. В квартире. И я буду к вам все время приезжать.
– Антон, ты что же, хочешь сбагрить мне свою Люсю, своих детей, а сам?
– Я буду работать.
– Привози их мне, – засмеялась великодушная бабуля. – Я как раз уже стану старенькая, мне будет скучно, так что я и Люсе твоей, и детям твоим буду рада.
– Ну, хорошо, – довольно быстро согласился мой сын, – тогда они будут жить у тебя. А я буду приезжать.
– А ко мне?– возмутилась я.
– И к тебе, – кивнул мой сын.
– Послушай, давай я тебе объясню, что такое семейная жизнь…
Позвонила Регина.
– Я думаю, ты еще успеешь, – сказала моя мама и увела сына в игровую.
– Слушай, у них там репортажная съемка на весь день: как ты идешь в тренажерный зал, потом завтракаешь, пишешь, например, ну, и так далее. Я сказала, что весь день – это невозможно.
– Конечно, невозможно, у меня же масса других встреч!
– Ну, они тогда будут просить хотя бы просто интервью… Все-таки глянцевое издание…
– Ну, посмотри, что у меня по расписанию…
– В следующий понедельник, в 5 часов дня.
– Okay. Предупреди визажистку.
– Записываю: «17.00. «Marie Claire». Позвонить Наташе».
Он привез меня домой. Мы стоим у калитки.
Снежинки попадают за шиворот и вредно там тают.
Мы целуемся.
– Я тебя люблю, – говорит он.
Снежинки снуют между нами, я молчу.
– Я так давно не говорил этих слов. Мне сейчас даже кажется – никогда.
Я улыбаюсь, он распахивает передо мной дверь.
Почему он не зовет меня в комнату, похожую на спичечный коробок?
Он наклоняется ко мне близко-близко, шепчет мне в ухо:
– Я люблю тебя.
По инерции – великая сила привычки! – я скромно улыбаюсь, опустив глаза. Дотрагиваюсь до его лица. Мне всегда казалось, что в этом жесте есть что-то интимное и обнадеживающее.
Мое сердце похоже на венок из ромашек. И какой-то добрый, но разбитной ангел гадает на нем.
Рано утром, еще до завтрака, болтая ножками, он отрывает лепесток за лепестком, и иногда выпадает «любит», а иногда «нет».
Когда выпадает «нет», я теряю друзей, я тоскую, я не знаю, куда мне идти, и даже иногда не знаю – зачем?
Зато когда выпадает «любит»!..
Тогда я чувствую запах летнего ветра, и мне кажется, что вселенная – это я; и вселенная эта. наполнена музыкой, такой же пронзительной, как осеннее небо, и каждый инструмент звучит так остро и так тонко – а дирижирую я сама.
… – Твой юрист получил договор? – интересуется мой издатель по телефону. В трубке слышны посторонние звуки, и я представляю себе, как в эту минуту – 11 утра – он знаками провожает очередную девушку, давая ей понять, что начался рабочий день, ее время вышло одновременно с солнцем и у него очень (многозначительное лицо, нос сморщен), очень важный договор.
– Получил.
Все самое важное происходит в постели: любовь, сны и интересные книжки.
Я сладко потянулась. Если каждый день по чуть-чуть тянуться, то начнешь доставать до краев кровати. Наверное. Надо сообщить это журналистам
– Когда подписываем?
– А миллион дашь мне? Он нервно хихикает.
Наверное, девушка еще не ушла и щекочет его за пятку.
– Ну, какой миллион?
– Долларов. Пока что. Хотя, чтобы перебить предложение, ты должен дать миллион двести.
Опять хихикает. И тяжело дышит. Нет, девушки не способны довести издателя до такого состояния. Только деньги.
– Думай, – говорю я.
– Это ты думай. У нас-то все по-честному.
На открытии магазина с техникой торжественно перерезаю ленточку.
Жду его телефонного звонка.
– Спасибо, мы вам очень благодарны, что вы откликнулись на наше предложение. Куда вам прислать телевизор?
– Телевизор? – рассеянно переспрашиваю я. – Свяжитесь с моим директором.
Улыбаюсь в объективы.
В руке шевелится телефон, поставленный на режим вибрации.
– Извините, извините… – Щелкают вспышки, потом эту фотографию можно будет использовать в рекламе «Nokia».
Это, конечно, Регина.
– Помнишь, я тебе говорила про съемку с заснеженными березками?
– Где я на снегу в русском сарафане? Не хочу.
– А что, мне кажется, прикольно.
– Не хочу. Или обложка. Если хотят на обложку – согласна, а так – нет.
– Слушай, неудобно – они уже два месяца ждут.
– Не хочу!
– Ты выбрала лучшие духи для «Beauty»?
– Нет, сейчас перезвоню.
В «Шатуш» спрашиваю журналиста:
– Вы не против, если я буду отвечать на ваши вопросы и одновременно тестировать ароматы?
– Нет, нет, что вы.
Журнал «Beauty» прислал флаконов 50 духов, чтобы я выбрала те, которые мне больше нравятся.
Он позвонил.
– Привет.
Я открыла коробку «Coromandel» от Chanel.
– Что делаешь в выходные?
– Не знаю. Так, всякие дела…
– А если я приглашу тебя… куда-нибудь… в дом отдыха, например?
– В каком смысле: в дом отдыха?
На самом деле я уже согласилась.
– В прямом. Отдыхать. Куда-нибудь. Может, в Нахабино?
– Ну, ладно.
– Я закажу самый большой номер!
Я брызнула духами от Ralf Lauren почти что в лицо журналисту. Он повел носом.
– А мне казалось, что вам нравятся маленькие. – Мы иногда нарочно переходили на «вы».
– Вопрос не «где», вопрос «с кем»?
Ароматом «Delices de Cartier» я подушила официантку. Она вежливо улыбнулась.
– Вам просили передать, – сказала официантка, кивнув куда-то в середину зала, где за столиком сидели двое мужчин. И показала бутылку вина – С пожеланиями доброго дня.
Я рассмотрела этикетку: «Clos Saint Hune» от Trimbach.
– Спасибо. – Я кивнула. И спросила в трубку:
– Ас кем тебе нравятся «маленькие»?
– В основном с тобой.
– Что?
– Ну, а что за вопросы? Конечно, с тобой.
– Именно поэтому в Нахабино ты закажешь самый большой?
– Я просто уже заказал… за город хотелось… а поскольку я не был уверен, что ты согласишься…
– И правильно! Я девушка непредсказуемая.
– Это значит, ты согласна?
– У меня, между прочим, интервью. Я тебя целую.
Nina Ricci на рукав, Lulu Guinness – на диванную подушку.
Посмотрела на часы: 15.15.
– Давайте побыстрей, а то у меня всего 20 минут осталось.
– Да, да, просто вы по телефону разговаривали…
– Пересядем за другой столик? А то у меня здесь уже все запахи смешались.
