Сирил Массаротто - Я самый красивый человек в мире
— Ну вот, пришли.
— О, я знаю это здание! Тут снимают телепередачи!
— Ага! Поэтому мы здесь. Ну-ка, выпрямитесь и причешитесь. Чтобы нас взяли, нужно выглядеть идеально.
Однажды я был здесь на съемках передачи. Какой, уже не помню. Помню только, что входил через другую дверь. С этой стороны здание выглядело серым и грязным, словно его не ремонтировали сто лет. Перед ним извивалась очередь человек в двести, не меньше. Мы пошли за Виктором и затесались в толпу.
Как долго!
Наконец дверь открывается. Мы входим, и девушка каждому выдает по талончику.
— Пожалуйста, не теряйте, это номер вашего места. Можете пройти в холл и выпить что-нибудь. Когда съемки начнутся, вас позовут.
— А сэндвичи?
— В перерыве.
Да здравствует перерыв!
Все толпятся в холле, пьют и разговаривают. Появляется юноша в наушниках с крошечным микрофоном и хлопает в ладоши:
— Дамы и господа, мы начинаем съемки. Следуйте за мной и занимайте указанные на талончиках кресла. Не толкайтесь, все равно все сядут на свои места.
Как только мы входим в студию, на меня накатывают воспоминания. Перед глазами мелькают отрывки из передач, в которых я участвовал, будучи звездой мирового масштаба.
Мне повезло — у меня место номер двенадцать в первом ряду. Голова Адама мелькает где-то далеко сзади, Виктора я даже не вижу. Странно, я с нетерпением жду начала съемок. Впервые в жизни вместо того, чтобы стоять на сцене, я сижу в зрительном зале.
Студия очень красиво оформлена — напоминает ярко освещенный зал судебных заседаний. На стенах загораются огромные экраны с логотипом передачи: «Вы судьи!»
По сцене семенит забавный типчик в сиреневом костюме. Он берет микрофон и обращается к нам:
— Добрый вечер, дорогие зрители!
— Добрый ве-е-ечер!
— Вижу, у вас хорошее настроение! Это наш четвертый выпуск, и — знаете что некоторых я уже узнаю. Вот, например, бабуля в пятом ряду! Как дела, бабуля? Не забыли вставную челюсть, как на прошлой неделе? Знаете, это прямо-таки бросалось в глаза!
Пожилая женщина качает головой. Все смеются.
— Тогда позвольте напомнить, что вы пришли сюда, чтобы высказать свое мнение! Потому что вы критики! Вы — судьи!
— Да-а-а!
— Если вам нравится, кричите как можно громче, аплодируйте, пока не отвалятся руки! Если не нравится — шикайте, свистите, вставайте с мест! Договорились?
— Да-а-а!
— А теперь позвольте покинуть вас. Встречайте нашу звездную телеведущую Люсинду Феррари!
Все как один вскакивают с мест. Звучит музыка, и под овации публики на сцене появляется Люсинда.
— Спасибо, дорогие друзья, большое спасибо. Добро пожаловать на нашу передачу. Передачу, где единственные ценители искусства — это вы. А теперь скажите мне, кто судьи?
— Мы-ы-ы!
— Да! А я ваш прокурор.
Она стремительно разворачивается на каблуках и взмахивает рукой. Снова играет музыка, раздаются аплодисменты. Я вижу ту самую Люсинду, которую когда-то знал: соблазнительную, элегантную, уверенную в себе.
— Не будем терять время и пригласим на сцену нашего первого обвиняемого. Встречайте, Борис Дарк!
— Добрый вечер, Люсинда! Добрый вечер, дорогие зрители!
— Добрый ве-е-ечер!
— Уважаемый Борис, вы пришли рассказать о своей новой книге. Подойдите, пожалуйста, к барьеру!
— Надеюсь, вы не отправите меня в тюрьму.
— Ха-ха-ха! Ничего не бойтесь, Борис! По традиции на прошлой передаче трое зрителей выиграли право прочитать вашу книгу и стать судьями. Дамы и господа, поприветствуйте наших сегодняшних судей!
На сцене появились одетые в мантии мужчина и две женщины. Они сели напротив писателя, который, как положено на настоящем суде, стоял у барьера.
— Борис Дарк, я как прокурор обращаюсь к вам с просьбой рассказать вашу версию событий.
— В общем, так… Уважаемые судьи, моя книга — это история молодой женщины, чей муж умер прямо в день свадьбы, и с тех пор каждый вечер в одно и то же время его призрак является несчастной вдове. Никто, кроме нее, не видит его, а между тем их отношения продолжаются, как если бы они действительно были женаты. Не хочу рассказывать подробности, чтобы не испортить удовольствие будущим читателям, скажу лишь, что мой роман — это история любви, не знающей границ.
— Отлично. Теперь дадим слово судьям. Госпожа судья номер один!
— Ну, в общем… Дорогая Люсинда… э-э-э… мне… э-э-э… книга мне понравилась. Думаю, это очень красивая история.
— Это все, что вы хотите сказать?
— Ну-у-у… да.
— Госпожа судья номер два, что вы можете добавить?
— Мне тоже все понравилось. Эта книга показывает, что любовь сильнее смерти, потому что у женщины потом рождается ребенок от призрака и…
— Стойте! Не пересказывайте книгу!
— Простите. Ну, в общем, мне очень понравилось.
Судьи продолжают еще несколько минут в том же духе — очевидно, всем троим книга понравилась. Наконец Люсинда просит вынести приговор. Писателя единогласно признают невиновным. Борис с облегчением вздыхает и удаляется под аплодисменты.
— А теперь, дорогие друзья, пришло время послушать новую песню Кати Мини. Но сначала мы бросим жребий и узнаем, кто из зрителей станет судьей. Итак, я кручу барабан… Наш судья — участник номер… двенадцать! Уважаемый судья, добро пожаловать на сцену!
Кто-то легонько толкает меня локтем: соседка увидела номер на моем талончике.
— Вот это повезло, вас покажут по телевизору!
Я встаю. Помощник Люсинды надевает на меня длинную черную мантию, а на голову нахлобучивает белый парик.
— Господин судья, устраивайтесь поудобнее! Дорогие телезрители, напоминаю, вы можете — вернее, не можете, а обязаны — высказать свое мнение. Если вы считаете певицу виновной, нажимайте единицу, невиновной — двойку, условное наказание — тройку. А теперь давайте поприветствуем Кати Мини, которая исполнит свою новую песню «Ля-ля-ля»!
Забавно, такое ощущение, будто я настоящий судья. Певица выходит на сцену и встает к барьеру.
Песня начинается. Я слушаю очень внимательно, чтобы не наговорить глупостей, когда придет время выносить приговор. Девушка поет и как бы невзначай одаривает меня улыбкой, а под конец даже подмигивает пару раз.
Раздаются аплодисменты.
— Господин судья, что скажете?
— Даже не знаю.
— В чем дело?
— Ну, понимаете, Кати поет не очень хорошо, вернее, я хочу сказать, она поет неплохо, но у нее не самый выразительный голос. К тому же, жаль, что все это под фонограмму! Я несколько раз замечал, что губы двигаются уже после того, как звучит текст!
— Господин судья, клянусь, я пою сама на всех концертах. Но сегодня у меня ангина, поэтому пришлось включить фонограмму.
— Понятно. А еще она как-то странно танцует, вам не кажется? Как будто вот-вот начнет раздеваться. Хотя вообще песня неплохая, особенно припев и это «ля-ля-ля». К тому же мелодия очень запоминающаяся — думаю, ее хорошо напевать, принимая душ.
Люсинда берет слово:
— Господин судья! Как прокурор, я должна вмешаться и попросить вас вынести приговор.
— Честно говоря, я в сомнениях…
— Это нормально, у вас очень непростая работа!
— Да уж. Пожалуй, я выберу… осуждена условно!
Я беру молоточек и стучу по деревянному столу. Публика аплодирует, Люсинда тоже.
— Видите, дорогая Кати, бессмысленно строить глазки господину судье, его не так просто склонить на свою сторону. Он воистину неподкупен! А теперь давайте посмотрим, как проголосовали наши телезрители! Согласны ли они с мнением судьи?
На экранах высвечиваются результаты голосования: виновна — один процент, невиновна — два процента…
— Осуждена условно — девяносто семь процентов! Впервые за время существования передачи зрители проявили такое единодушие! Поздравляю, господин судья!
— Спасибо!
— А вы, Кати, не забывайте, что наши судьи будут следить за вами. Малейшая оплошность — и они пересмотрят приговор!
Певичка понуро уходит со сцены. Люсинда исчезает за кулисами, а слово берет типчик в сиреневом пиджаке:
— Перерыв полчаса! Самое время подкрепиться небольшим сэндвичем.
Все устремляются в холл, Адам и Виктор, расталкивая людей, пробираются ко мне.
— Отлично выступил! И все правильно сказал, словно мои мысли прочитал!
— Да-да! Абсолютно согласен! На сто процентов.
— Ага, ничего так получилось. Ладно, где здесь буфет?
Я принимаюсь за четвертый сэндвич, как вдруг со мной заговаривает незнакомая девушка:
— Здравствуйте, я ассистентка Люсинды. Госпожа Феррари хочет поговорить с вами.
— Она хочет поговорить со мной?
— Да. Знаете, вам очень повезло, она никогда так не делает. Пойдемте со мной.
Я иду по длинным коридорам, и мне не дает покоя вопрос: что понадобилось Люсинде? Вдруг она узнала того типа, с которым разговаривала в лимузине, и сейчас прикажет службе безопасности вышвырнуть меня?
