Сергей Кузнецов - Калейдоскоп. Расходные материалы
Я положил открытку на стул, глубоко вздохнул и вытер слезы. А потом – вылез из кровати, надел ужасающую розовую рубашку и пошел к маме сказать спасибо за прекрасный подарок.
23
1997 год
Невыполнимая миссия
Ни одна мышца на лице не дрогнула – вот что значит профессиональная выучка! И на прощанье – стиснул руку так же, как полчаса назад, когда, еще не зная, что его ждет, представлялся с неизменной улыбкой: Меня зовут Хенд, Барни Хенд – вот уж тридцать с лишним лет так делает, когда-то в самом деле было смешно, а потом вошло в привычку.
Все та же секретарша на ресепшене, что полчаса назад, – напоминает высохшую креветку – бледно улыбнулась:
– Всего доброго, мистер Хенд.
Уверенным, упругим шагом вышел на парковку, сел за руль «тойоты», повертел ручку, открыл окна. Слабый сквозняк выдувал жар из салона, полковник Зойд предостерегал: никогда не открывай окна в машине! – но теперь уже неважно. Уже много лет неважно, а теперь – особенно.
Плавно тронулся, поехал знакомыми улицами, мимо IHOP, Sears, Walmart. Всегда любил водить, любил единение с дорогой – оно успокаивало, вселяло уверенность. Особенно если на большой скорости и с ручной передачей, как ездили в Европе, где машины еще до начала семидесятых сохраняли индивидуальность. Энтони говорил: у «американок» даже клаксоны звучат одинаково, и делают их, чтоб отслужили год, а потом пошли в уплату за следующую модель. Похоже, так оно и было – поэтому в Европе Барни ездил на BMW, а в восьмидесятые, уже в Азии, он пересел на спортивную «тойоту».
Задумавшись, он с изумлением заметил, что проскочил поворот на хайвей. Никогда с ним такого не бывало – и вот сегодня…Ничего, развернемся на плазе, куда прошлой зимой ездил в Landmark Cinema посмотреть «Миссия невыполнима». Фильм оказался так себе. Только то и хорошо, что никого из старых героев не осталось. Ни Бриггса, ни Картера, ни Колльера, ни Уилли Армитажа. Небось все умерли – ну, или на пенсии, как сам Барни.
Тоже, значит, готовятся умереть.
Но и самого главного в фильме тоже нет: духа старой «Миссии», той, что он смотрел во время редких визитов домой, в Штаты. Семь лет, что CBS показывала сериал, Барни проработал в Европе: только в 1974-м вернулся в неведомую страну, где месяц назад – впервые в истории! – президент ушел в отставку. Барни пожимал плечами: тоже мне, скандал! Заладили: Пленки! Прослушка! Как дети малые. Все всегда слушают всех! Это правило: каждое твое слово будет записано – Конторой, коллегами, врагами. Врагами-коллегами.
Каждая серия «Миссии» тоже начиналась с пленки. Дэн Бриггс, глава IMF, Impossible Mission Force, получает конверт со снимками и саморазрушающуюся пленку с инструкциями. Смотрит досье, подбирает команду, составляет план. В жизни, слава богу, обходились без саморазрушающихся пленок: устные распоряжения, на прощанье – рукопожатие, как всегда крепкое.
Да, вот что напомнила сегодняшняя встреча: конверт, снимки, досье. Вот прогноз, вот, мистер Хенд, ваша последняя невыполнимая миссия. Команду вам представят в понедельник, они и составят план действий.
Значит, у меня есть уик-энд, думает Барни. Один уик-энд. Так сказать, увольнительная. Как когда-то в Корее перед наступлением.
На плазе Барни паркуется. Ну да, полгода назад он где-то здесь видел вывеску агентства путешествий, надо надеяться, они не закрылись, испугавшись азиатского кризиса.
Высокий подтянутый мужчина в однобортном темно-синем костюме, тонкие сухие губы, глубокая мягкая шляпа скрывает седой ежик волос. Однотонный фуляровый галстук (Энтони всегда смеялся над пристрастием американцев к ярким цветам), «хартманновский» атташе-кейс в правой руке, билет – в левой.
Барни всегда был внимателен к деталям – именно детали в одежде и создают стиль. Жаль, сегодня некому оценить, как завязан узел галстука, как сложен платок в нагрудном кармане. Кругом – гавайские рубашки, обрезанные джинсы, линялые футболки. На одних – дурацкие надписи, кому-то они кажутся смешными – и это еще одно свидетельство, что нормального юмора больше не осталось. На других и того хуже – логотипы, копии киноафиш, анонсы музыкальных туров. Барни Хенд никогда не понимал, как человек может добровольно превратить себя в рекламную тумбу.
Хорошо, что сегодня не надо быть незаметным, – на весь рейс на Лас-Вегас он один в костюме и галстуке. Сосед в майке навыпуск улыбается и говорит:
– Первый раз лечу в Лас-Вегас, с детства мечтал.
Судя по акценту – из Восточной Европы, может, даже и из России.
Барни вспоминает: своего первого русского он тоже встретил в самолете, двадцать лет назад, во время той самой роковой операции…
Холодные серые глаза Z разглядывали Хенда без тени снисхождения. Зачем Z вызвал его? Чтобы устроить выволочку по поводу ошибки, едва не стоившей жизни их агенту в Восточном Берлине? Или, хуже того, собирается перевести Хенда на работу в офис, забыв обо всех его прошлых заслугах?
Но, может быть, говорил себе Хенд, шеф приготовил для меня настоящее дело, которым я смогу гордиться?
Z откинулся на спинку кресла и наконец заговорил:
– Как вы себя чувствуете? Рады встрече?
– Очень рад, шеф. И чувствую себя отлично.
– Вы выглядите усталым последнее время, – сказал Z пугающе мягким голосом. – Вам следует немного отдохнуть… проветриться. Дадим вам небольшой отпуск, может, слетать на недельку домой.
– Это не входит в мои планы, сэр! – ответил Хенд. – Я в отличной форме.
– Слетайте, слетайте, – сказал Z своим самым сладким тоном. – Полетите вместе с Энтони Лимансом из MI5 – вы, кажется, уже работали вместе.
– Да, сэр. Энтони отличный парень и настоящий профи. Но разве он собирается в Америку?
– Как видите, собирается. У нас уже и билеты куплены на вас обоих.
– Мне не нужен отпуск, сэр! – упрямо сказал Хенд. – Но если вы приказываете…
– Да, – ответил Z, – приказываю.
Он раскурил трубку и еще раз оглядел Хенда.
– И вот еще, – сказал он. – С вами полетит один человек. Вы должны проследить, чтобы он добрался до Штатов в целости и сохранности. Но никто не должен знать, что вы сопровождаете его, – ни здесь, ни в Нью-Йорке. Пусть все считают, что он летит как обычный пассажир. Вот его карточка, посмотрите.
Z протянул Хенду фотографию немолодого мужчины. Глаза – светло-серые, кожа морщинистая, обвисшая, губы мясистые, уши маленькие, с широкими мочками, характерными для людей с еврейской кровью. Впрочем, форма носа и скул выдавала в нем славянина.
