Наталья Лайдинен - Другой Париж: изнанка города
На удивление, в палатке говорили по-русски. Я, извинившись, просунул голову внутрь. Там сидели весьма приличного вида дама лет сорока и дюжий хмурый мужик с внешностью подмосковного бандита. Видимо, я застал их в разгар прелюдии надвигавшейся псевдоромантической сцены.
– Простите! – громко кашлянул я. – Извините, бога ради. Мне нужна ваша помощь. Я услышал, вы говорите по-русски.
– Что еще? – мгновенно подпрыгнула дама, став пунцовой, и нервно поправила подол платья. – Что случилось?
– Да ничего особенного. Рану промыть надо.
– А вы, собственно, кто? – горой надвинулся на меня дюжий красномордый мужик. – Вы же не из наших туристов!
– Нет. Я вообще не турист. Я бомж, – сказал я. – Меня только что немного ранили в подворотне…
– Ну и вали отсюда, пока я тебе еще не накостылял! – занес руку мужик.
– Жора, успокойся, – пришла в себя наконец смущенная дама. – Человеку просто нужна помощь. Ты не видишь, у него рука ранена, кровь течет! Да входи ты уже, бедолага, откуда только взялся на мою голову!
Я вполз в палатку. Мужик нервно пробурчал чего-то нечленораздельное, схватил пачку сигарет и вылез на улицу. Дама вздохнула:
– И черт с ним! Давай, показывай, что там у тебя стряслось.
– Мне очень неудобно… Я, кажется, не вовремя.
– Да ладно! Не впервой. С этими туристами я чего тут только не нагляделась.
Дама развязала тряпку, глянула на мою руку и побледнела.
– Настоящая рана! Давай-ка врача вызовем, не нравится мне это – крови много! – Она потянулась за мобильным. Я ее остановил.
– Пустяки, царапина! У меня в Ираке похуже бывало, и ничего – выжил. Водка есть?
Дама смущенно оглянулась по сторонам и вытащила откуда-то початую бутылку.
– «Московская». Пойдет?
– Еще как!
Я промыл рану, дама тем временем ковырялась в огромной сумке.
– У меня тут аптечка. Что это я сразу не подумала? Вот, возьми йод и бинт. Хочешь – перебинтую? Антибиотиков дать? Или средство от столбняка?
– Нет, не стоит. Пустяки, я сам быстро справлюсь. Спасибо огромное!
Я быстро перебинтовал руку. Дама смотрела на меня с плохо скрываемым интересом. Ее первоначальное смущение прошло.
– Ты кто? Как тебя зовут?
– Я Тимофей, из Москвы. Вообще-то журналист, стрингер. Но сейчас живу с бомжами. Готовлю материал.
– Ничего себе! – изумилась дама. – Ну, ты даешь! Нечего тебе делать! Я, кстати, Мила. Будем знакомы.
– Очень приятно. А вы-то, Мила, приличная вроде женщина, что тут в палатке ночью делаете?
– Ну вот, сразу упреки, подозрения… – нервно рассмеялась Мила и полезла искать сигареты. – На самом деле ничего предосудительного. Туристов охраняю. А при мне еще этот вышибала Жора околачивается. На всякий случай. У него рация.
– Ясно, – сказал я, – но только каких туристов можно охранять рядом с поселениями бомжей на берегу Сены в два часа ночи? Тем более такой красивой женщине? Это какой-то бред…
– Твои бы слова да Богу в уши, – вздохнула Мила. – Я тоже считаю это полным бредом. Но ничего не поделаешь. Конкуренция на рынке большая, если хочешь сохранить работу – приходится все делать.
– Но все-таки при чем тут палатка? – продолжал недоумевать я.
– Я – заместитель руководителя отдела по работе с VIP-группами одной парижской турфирмы, которая много с русскими работает. До поры до времени все было нормально. Отправляли людей большими и малыми группами в Ниццу, в Канны, в Бретань, организовывали экскурсии на лимузинах по Парижу, шоп-туры по бутикам, вечеринки с фотомоделями для полоумных миллионеров… А потом наши русские коллеги сказали, что изменилась конъюнктура, богатым людям хочется «погорячее», еще и еще… Так и докатились мы наконец до улицы. Сначала одни попросили разработать тур «Будни клошара», потом другие. Мы сначала думали – шутка, а оказалось все на полном серьезе. Вот и пришлось выходить фактически на панель…
– Что значит «Будни клошара»? Это название экскурсии или…
– Да нет! Это не экскурсия, а тип размещения! – нервно всхлипнув, перебила меня Мила. – Это значит, что какая-нибудь компания богатеев зажралась вконец и хочет пожить несколько дней как настоящие клошары. То есть они все уже видели: Южную Африку и Новую Зеландию, Перу, остров Пасхи, даже плато Путорана. Удивить их практически невозможно. Вот они и хотят пожить в коробках или палатках, как бомжи. Просить милостыню, изображать из себя нищих. Прилетают сюда первым классом, оставляют ценности в сейфах и в бронированном джипе прямиком сюда, в палатки. Такой вот драйв.
– И много таких инфернальных экстремалов?
– За год третьи уже… Мир перевернулся! Я бы за такие деньжищи поехала бы на шикарный СПА-ку рорт, например на Атлантику, чтобы отель – пять звезд, круглые сутки – талассотерапия, массажи, бассейны, рестораны, все такое. Сидеть в джакузи и заниматься собой! А эти придурки сюда прутся. И ведь оставить их совсем одних тоже нельзя. Мы же вроде как за них головой отвечаем. Вот и приходится бдить день и ночь неподалеку. Смотреть, чтобы не случилось чего. Они ведь как дети малые. То напились бургундского с бомжами на брудершафт и купаться в Сену полезли. Насилу вытащили. Пришлось подкрепление вызывать. То голые ночью на набережной ламбаду танцевали, их чуть полиция не забрала – разбираться пришлось, штрафы платить. То с местными, не дай бог, подерутся… Для этого Жору и держим, на всякие непредвиденные ситуации. Приходится быстро реагировать.
– А еда, питье и все такое у них включено в стоимость тура? – ехидно поинтересовался я.
– В принципе да, – помявшись, сообщила Мила. – Мы в любой момент можем им доставить все, что они захотят, – неподалеку специальная машина дежурит. Там дары моря, шампанское, красная и черная икра. Но конкретно эти придурки совсем с ума сошли. Сегодня двое из них на спор воровали открытки и сувениры у торговцев на набережной, а третий их продавал. Надо сказать, совершенно профессионально впаривал! Весь товар влет разошелся. Мы просто обалдели. А на вырученные деньги они купили три литра вина в канистре. Вот, сейчас пьют, сволочи, и радуются. Это ладно еще, три месяца назад такое было…
– Что может быть еще веселее?
– И не угадаешь. Приехали две шикарные бизнес-леди. Говорят, у них в Москве сеть крутейших салонов красоты. Такие все сделанные, с губами накачанными, сиськами четвертого размера силиконовыми. Классные бабы, ухоженные, стильные, одеты словно с картинки – обзавидуешься, короче. В журналах я интервью читала, где они про семьи, мужей рассказывали, как у них все замечательно. И тут…
– Неужели и они побомжевать захотели? Быть не может!
– Хуже! – сказала Мила. – Они захотели побыть проститутками. Как в фильме «Красотка»!
Тут я действительно прибалдел. На секунду я подумал, что Мила разыгрывает меня. Но лицо ее было серьезным, даже печальным.
– Мы консультировались с психологами, – продолжила туроператор, – думали, они чокнутые нимфоманки. А психолог объяснил, что ничего страшного, чем бы дамочки ни тешились, лишь бы не вешались. В общем, дома у них такой напряженный ритм работы, что надо снимать стресс. Люди по-разному это делают. Кто-то пьет, кто-то с парашютом прыгает или боксом занимается. Лишь бы в радость. Захотелось, короче, на панель – добро пожаловать!
– И как это все происходило?
– Кошмарно! – в сердцах сказала работница турбизнеса. – Поскидывали свои брюлики, деловые костюмы, обрядились в джинсовые мини, раскрасились, нацепили парики. И на улицу, задницей вилять! А мы следом. С тремя бодигардами.
– Что, неужели они еще и клиентов сняли? Или все ограничилось одним дефиле? – хихикая, спросил я.
– Какое дефиле! С первой попытки клиента подцепили, потом еще. Короче, обслужили шестерых за две ночи. В паре они работали. Причем за услуги брали копейки! Практически даром…
– Даже Мессалина, похоже, отдыхает… В страшном сне такое не приснится! Бр-р-р…
– А ты бы видел, какие они под конец радостные были! Благодарили, подарков нам накупили. Мол, отдохнули, как никогда! Сказали – еще приедут. И подруг привезут. Ждем. С ужасом…
– Тяжелый у вас, ВИП-туроператоров, хлеб! – сочувственно сказал я. – Скажи лучше, Мила, как специалист, а настоящих клошаров в Париже много?
– Этих бомжей? – повела плечиками Мила. – Да полным-полно. Чем им тут не жить? Им государство все обеспечивает. Это мы тут горбатимся день и ночь, всяких придурков-миллионеров сторожим, ублажаем, а они отдыхают.
– Где их можно увидеть?
– Да везде! – Мила наморщила лобик. – Вокруг набережных их полно толчется, наши «бомжи», конечно, не в счет! А еще – у Нотр-Дам-де-Пари. Там всегда много опущенных. Потому, что туристов много.
– А ты слышала, чтобы в клошары кто-то по убеждению уходил? Ну, какие-то известные люди, например?
Мила задумалась и посерьезнела, крутя в руках сигарету.
– Знаешь, когда была я простым экскурсоводом, честно скажу, всякие байки рассказывала. Надо же интересную программу людям делать, внимание держать. Я говорила, что парижские клошары отличаются от остальных европейских нищих своим свободолюбием, особым характером. Может, раньше такое и было, я не знаю. Но сейчас точно нет. Если хочешь мое честное мнение, клошары – это полная пурга, туристская фишка. Была у меня одна романтическая парочка из России, прибыли на медовый месяц. Обоим – лет по двадцать, детки каких-то известных российских актеров. Они начитались всяких романтических бредней, хотели, чтобы у них экскурсоводами были парижские клошары. И отвели бы их своими бродяжьими тропами на Монмартр. У них идея фикс была, что все клошары в Париже – в прошлом художники и музыканты. Ну, пришлось нашего элитного гида соответственно наряжать. И еще охранника в придачу сзади выставлять – все-таки бродяжьи тропы! Эти молодожены счастливы были до безу мия! Такие чаевые оставили, до сих пор вспоминаю…
