Елена Некрасова - Автор сценария
Что еще сказать про Париж? Настоящий Париж не велик, за день спокойно можно обойти его несколько раз. Город состоит из двадцати округов, окруженных кольцевой дорогой, типа Садового кольца в Москве. За этой дорогой формально тоже Париж, но уже ничего интересного – новые районы и промзоны.
Важно! Семья Маши скорее всего живет в 16-ом округе Парижа, на правом берегу. Там нет достопримечательностей и туристических тусовок. Очень респектабельный тихий район.
Мне больше всего понравился левый берег Сены (тут я не оригинальна, конечно). Латинский квартал, Люксембургский парк. В парке я отдыхала во время своих пеших прогулок. Ставила стул возле статуи Марии Медичи (весьма строгая дама с треснутым носом) – оттуда был хороший обзор. Очень удобно, что в парижских парках не скамейки, а стулья, которые можно свободно перетаскивать с места не место. Как потом выяснилось, Мария Медичи и основала этот парк, в память о муже, погибшем на турнире. Обстоятельства гибели ей предсказал Нострадамус, королева предупреждала супруга, но... в общем, остаток жизни она провела в трауре, вот почему у статуи такой мрачный вид.
Вообще левобережье - кварталы духовно-богемные, если можно так выразиться. Там множество монастырей и соборов, но там же и самая живая атмосфера. Милые уличные оркестрики, полно студентов (рядом Сорбонна) и интеллигентных лиц любых возрастов, на каждом шагу магазины с уцененными книжками и дисками. Даже в Пантеоне, где захоронены Дюма, Гюго, Вольтер, Руссо и пр. французские знаменитости, царит вполне богемная обстановка – студенты делают курсовые работы, что-то измеряют, срисовывают со стен, тут же на полу закусывают и пьют вино. А какой-то современный художник устроил инсталляцию вокруг маятника Фуко – завесил его со всех сторон дырявыми тряпками.
А на Монмартре тусуются художники подчеркнуто богемного вида, в камуфляже - в беретах и широких блузах, пишут портреты с ресничками и нежные акварельки про Париж. Там на каждом шагу лавки с китайскими сувенирами, грубая штамповка Эйфелевых башен, Нотр-Дамов и Пантеонов с надписью «made in Chinе». Настоящих галерей я тоже не нашла – сувенирные магазины немного улучшенного качества. Короче, богемность с душком и порноуклоном - сексшопы, кабаре, публичные дома, казино… Еще Монмартр славится как особо криминальный район.
Видела афишу театра Марине, какой-то спектакль с Депардье в главной роли. Но по театрам ходить было некогда. Оператор Володя с помощником Костей шастали по ночным клубам, звали меня с собой. Один раз пошла с ними в Рокс-клуб, но быстро сбежала в гостиницу. Эх, Париж… а настроение было не тусовочное. Но в Париж надо вернуться.
***
МОСФИЛЬМ - СЦЕНАРИЙ
СЦЕНА 24 «Мародеры» Натура. День. Лето.
В солнечном лесу – ранняя осень. Среди зелёной листвы уже проглядывает золото и багрянец. Мужчина в синей куртке (мы видим его со спины) с опаской раздвигает руками заросли кустарника и смотрит сквозь ветви. Он наблюдает за группой из трёх мужчин вдалеке, расположившихся на небольшой лесной полянке. Один мужчина в галифе возится с оружием, двое других грубо стаскивают одежду с лежащего на траве человека, мёртвого, по всей видимости.
- Это же товарищ Михайлов, начальник службы движения.… - шепчет наблюдающий, - Значит, и он убит… Мародёрствуют, гады…
В кадре появляется профиль ещё одного мужчины в кепке.
- Да, дезертиров тут много прячется… им гражданская одежда нужна, и документы… – тихо говорит мужчина в кепке.
- А если они нас заметят? Убьют? – спрашивает мужчина в синей куртке.
- Чёрт его знает…Говорят, они только мёртвых берут. Пойдём, тут недалеко есть путевая казарма, может нас товарищи на дрезине подбросят…
- Слушай, Вить, им надо быть ближе друг к другу, - сообщает оператор режиссёру Виктору Ивановичу.
- Стоп репетиция! – объявляет в рупор режиссёр.
Вдвоём они подходят к кустам, и оператор начинает объяснять актёрам, как им правильно встать.
Лев Львович сидит на стульчике около камеры, его водитель курит невдалеке. Теперь понятно, что съёмка происходит в одном из московских парков, виднеется скоростная магистраль, мост, высотные здания вдалеке.
- Вы уверены, деточка, что эти крашеные листья будут выглядеть естественно? – спрашивает он у ассистента оператора.
- Ну конечно, они же далеко, – вежливо отвечает молодой ассистент.
- Мда… Не уверен… - старичок семенит к кустам. - Должен вам сказать, - обращается он к главному герою, прерывая объяснения оператора, - мне не нравится то, что вы делаете. Понимаете, я был не таким. Вот вы всё время напряжены, голос всё время дрожит… - старичок уже совсем не так мил и вежлив, как обычно, он говорит жёстче, в голосе сквозят резкие ноты.
- Лев Львович! Может быть, вы потом… - пытается успокоить его режиссёр.
- Подожди, дорогуша, - отмахивается от него старичок. - Так вот, молодой человек, как вы говорите «А если они нас заметят? Убьют?» (старичок кривляется, утрируя испуг) Что за чушь? Зачем столько эмоций? Эмоции нужны для другого! Конечно, я боялся, я почти каждый день видел смерть, и я был готов к смерти, а вы не готовы, деточка! В вас вообще нет чего-то такого… как сказать…что было у всех нас, понимаешь ли…
- Лев Львович! Ради Бога! Нельзя так разговаривать с актёром! – взывает режиссёр.
- Витя, мы теряем время, - оператор нервно закуривает, смотрит на небо, -
после обеда дождь обещали…
- Нельзя так играть! Он играет меня, а я таким не был, – не сдаётся Лев Львович. - Вам ясно, деточка? – спрашивает он у главного героя.
- Ясно, Лев Львович, – покладисто отвечает юноша.
Старичок направляется к своему стульчику.
- Вить, я так работать не могу. Старикан совсем озверел, – тихо говорит оператор, дождавшись, пока Лев Львович отойдёт на достаточное расстояние.
- А кто предложил его усыпить? – мрачно произносит режиссёр, глядя на оператора.
- Так кто ж знал?! – оператор с досадой бросает окурок.
СЦЕНА 25 «Бутафорский цех» Интерьер. День.
Окровавленные останки человеческих тел, выпученные глаза, зияющие раны… На столах разложены латексные головы, руки и ноги разной степени готовности. Кудрявый парень лет двадцати раскрашивает одну из голов, девушка работает над рукой с отрезанным пальцем. Вася, то и дело позёвывая, беседует с другим молодым человеком, длинные волосы которого собраны в хвост.
- А ручки-ножки для кого делаете? – интересуется Вася. - А-а-а-а…(зевает) Спать хочу.
- Давай тебе кофе налью, - предлагает длинноволосый.
- А-а-а-а… Не поможет. Я чашек пять уже выпил… - Вася берёт в руки одну из заготовок, рассматривает. - Похоже, у Феллини конкурент появился… Что за сериал?
- Да фильм про войну, «Страх и любовь» называется. Этот снимает, как его… Колесников. Точно не будешь? - длинноволосый парень насыпает себе в чашку растворимый кофе, пробует, не остыл ли чайник, наливает в чашку воды.
- А, Виктор Иванович…. Нормальный мужик, я его знаю. Не, кофе не буду. А-а-а-а… Колесников дельный мужик…
- Слушай, напомни мне анекдот про лысого медведя. Я Ленке своей хотел
рассказать и это…- отхлёбывает кофе, - помню, что прикольный, а сюжет
забыл.
В дверь деликатно стучат.
- Открыто! – кричит длинноволосый.
Стук повторяется. Парень идёт к двери с чашкой кофе, открывает. За дверью стоят студенты Мучникова.
- Здравствуйте! – бодро произносит девушка с разноцветными волосами. - Мы студенты Глеба Петровича Мучникова! Вот. Можно, мы посмотрим?
- Чего-о? – обалдевает длинноволосый. - Чего посмотрите? Какого ещё Мучникова?
- Как какого?! Режиссера Мучникова. Глеб Петрович сейчас уехал на съёмки и сказал, чтобы мы сами…
- Да не знаю я никакого Мучникова! – перебивает девушку длинноволосый. - Всё, до свидания…
Парень хочет закрыть дверь, но в этот момент к нему подходит Вася. Среди студентов, столпившихся за дверью, он видит Дмитрия и Ивана.
- Привет, ребята! – машет им Вася рукой.
- Здравствуйте! – машут ему в ответ ребята, расплываясь в улыбках.
