Флер Йегги - Счастливые несчастливые годы
— Видишь, wie glücklich sie sind[39], — сказала я отцу. (Может быть, он понял так, что это я счастлива, — отец был очень рассеянный человек.)
Весь день эта сияющая от счастья троица стояла у меня перед глазами. Справа — младшая сестра, с самой маленькой головой, лобик поуже, глаза поменьше. Узкие ноздри. Прическа у нее была такая же, как у старшей сестры, и безжалостно прямой пробор при всей своей безжалостности казался игривым. На прогулке, когда мы встречались с этой семьей, счастье возносило их над нами на недосягаемую высоту: мы с отцом из года в год были все так же одиноки, даже нелюдимы, и, если, как это часто бывает в гостиницах, кто-то подсаживался к нашему столу, думая сделать нам приятное, мы пугались. Мы здоровались с соседями по столу, когда приходили завтракать. И прощались, когда вставали из-за стола: мы каждый раз управлялись с завтраком раньше остальных.
Мы сидели в холле и читали, а в бальной зале играл оркестр. Пожилые пары танцевали вальс и фокстрот, кавалеры вели плавно, не сбиваясь с такта. Чувство ритма у швейцарцев в крови. Когда приезжали французы, чтобы отметить свой праздник гильотины, швейцарцы танцевали тоже, подпрыгивая и показывая подметки ботинок.
На следующей день вся гостиница гудела: младшая из сестер повесилась в своей комнате, на шнуре от шторы с узором из цветов и листьев. Чтобы не травмировать клиентов, тело вынесли незаметно. Естественный порядок вещей по видимости не был нарушен. Правда, самоубийство нельзя отнести к естественному порядку вещей. Но какая разница? Штору из комнаты убрали. Я представила себе эту гостиницу зимой. Льдинки на ветках деревьев роняют слезы, весной они растают. Я никогда не видела, как они тают.
Вот и Фредерика. Она садится за столик, ее лицо совсем близко от моего. Мы смотрим друг на друга. Быть может, любящих соединяет какая-то колдовская сила? Мы шутим. Она улыбается. Это наша последняя встреча. «Что ты сделала с куклой?» — «Какой куклой?» Она смотрит мне прямо в глаза. Она свою куклу сохранила — казалось, она хочет добавить: и всегда носила с собой. Куклу, которую нам подарили в пансионе, терпеливо объясняет она, в народном костюме и чепчике Санкт-Галлена. «Я ее сразу выбросила», — сказала я. «Нет, не может быть, поищи, ты, наверно, положила ее куда-нибудь и забыла. Ты обязательно ее найдешь, конечно же ты ее не выбросила». Она прямо укоряла меня за это. Словно святая, в глазах которой еще затаилась свирепость, хотя через мгновение они засияют кротостью. Она была уверена, что я не могла выбросить куклу. Это было бы достойно сожаления. Она по-прежнему хотела быть самой дисциплинированной, самой послушной из всех. Похоже, она осуждала меня даже за то, что я забыла про это пугало в цветных тряпках, с нарисованными глазами. Я взяла ее за руку. Руку, которая так чудесно выводила буквы в пансионе в Тойфене. А я подражала ее почерку. Она попросила показать, как это выглядит. Я написала на листке ее имя. Тот, кто копирует, становится художником. Прощай, Фредерика. Она пишет мне «adieu». Это короткое, обыденное слово, которое я услышала в Тойфене, повторяется опять, переворачивается, сплющивается, прогибается, становится частью языка мертвых.
Через двадцать лет я получила от нее письмо. Мать оставила ей кое-какие средства к существованию. Но ей надоело сидеть в сумасшедшем доме, если так будет продолжаться, она прямой дорогой отправится на кладбище.
Я стою перед зданием пансиона. На скамейке сидят две женщины. Я кивнула им в знак приветствия. Они не ответили. Я открыла дверь. За столом сидит женщина, рядом стоит другая. Она спрашивает, что мне здесь нужно. Я спросила, открыт ли еще пансион. Четко произнесла название. Нет, о таком пансионе она никогда не слышала. Он находится здесь, в Тойфене, sind Sie sicher?[40] Она смотрит на меня испытующе, недоверчиво. Ну конечно, уверена. Я здесь жила. На какое-то мгновение эти слова показались мне неубедительными. Женщина советует мне поехать в Санкт-Галлен. Там так много школ. Я снова повторила название пансиона. Нет, вы ошибаетесь, сказала она. Я извинилась. Здесь, сказала она, клиника для слепых. Теперь здесь именно это. Клиника для слепых.
Коротко об авторе
Флер Йегги — известная швейцарская писательница, пишущая по-итальянски. Русскому читателю Ф. Йегги известна по роману «Пролетарка» (Proleterka, 2001), удостоенному многих литературных премий и опубликованному в журнале «Иностранная литература» (2003, № 3).
В издательстве «Адельфи» вышли ее книги «С пальцем во рту» (Il dito in bocca, 1968), «Ангел-хранитель» (L’angelo custode, 1971), «Водяные статуи» (Le statue d’acqua, 1980), «Страх неба» (La paura del cielo, 1994; премия им. А. Моравиа).
Роман «Счастливые несчастливые годы» увидел свет в 1989 году и был удостоен премии Багутта (1990) и премии Боккаччо (1994).
Она также автор работ о М. Швобе, Т. де Куинси, Д. Китсе и Р. Вальзере.
Флер Йегги не любит давать интервью, фотографироваться, она сторонится всякой публичности. О ее личной жизни известно немного. Она родилась в Цюрихе, сейчас, вместе с мужем писателем Роберто Калассо, живет в Милане. И еще то, что она до сих пор пользуется пишущей машинкой, а ее произведения изданы в 20 странах мира.
Среди близких друзей семьи был Иосиф Бродский, написавший о романе «Счастливые несчастливые годы»: «Читаешь четыре часа, а вспоминаешь всю жизнь…»
Долгие годы Ф. Йегги была дружна со знаменитой австрийской писательницей Ингеборг Бахман, которая отозвалась о романе так:
«Это необыкновенная, чуждая всяческим условностям книга и, говоря без преувеличений, великолепное пренебрежение всеми литературными течениями. Автор обладает завидной способностью с первого взгляда улавливать суть событий, завораживая ошеломляющей легкостью интонации и в то же время мудростью повествования. Из этого противоречия вырастают диалоги, которые невозможно серьезны, и описания, которые обезоруживающе просты».
Примечания
1
Любовь-дружба (фр.). (Здесь и далее примеч. переводчика)
2
«Pro Juventute» («Для молодежи») — основанный в 1912 году частный швейцарский фонд, задача которого — всесторонняя помощь молодежи.
3
Карманные деньги (фр.).
4
Попорченный, с гнильцой (фр.)
5
Это пустяки (фр.).
6
Сокращение от «Gesellschaft mit beschraenkter Haft» — общество с ограниченной ответственностью (нем.).
7
Война (нем.).
8
Ты еще ребенок (фр.)
9
Не помешаю? (фр.)
10
Ты грезишь (фр.).
11
Ты одержима идеей порядка (фр.).
12
Кровяная колбаса (нем.).
13
Бог в помощь! (нем.)
14
Женский институт (буквально: институт дочерей) (нем.).
15
Мировая скорбь (нем.).
16
Тихая ночь (нем.).
17
Доброй ночи (нем.).
18
Добрый день (нем.).
19
Столовая (нем.).
20
Ты видела новенькую? (фр.)
21
Эта новенькая такая элегантная, такая эффектная (нем.).
22
Папочка (англ.).
23
И всегда была (фр.).
24
Не грусти (фр.).
25
Мне очень жаль (фр.).
26
Моя биография (нем.).
27
Мамочка (нем.).
28
Превеликое удовлетворение (фр.).
29
Обещаешь? Обещаю (фр.).
30
Парижская Синематека — популярное место встреч левой молодежи в 50–60-е годы. Закрытие Синематеки стало формальным поводом для студенческих волнений мая 1968 года.
31
Пойдем ко мне (фр.).
32
Здесь я живу (фр.).
33
Тепло длится недолго (фр.).
34
Тебе холодно? — Не очень (фр.).
35
Я разговариваю с ними (фр.).
36
Угощайтесь (фр.).
37
Грустную девушку (фр.).
38
Она невменяема (фр.).
