Кэндес Бушнелл - Четыре Блондинки
– Она и не могла соперничать со мной, – сказала Джейни. Протянув руку, она коснулась главного украшения зала – миниатюрной сосны: деревце опылили искусственным инеем и украсили нежно-розовыми розами. – И вообще, – заметила она, – с какой стати ей было со мной соперничать?
– По-моему, ты страдаешь от старой болезни, название которой – примитивная ревность, – ответил Гарольд. – Тебе кажется, что жизнь у Патти складывается, а у тебя – нет. Вот если бы ты хоть чем-то занялась…
– Но я ведь занимаюсь, – возразила Джейни. – Так много всего сделала, что…
– Недвижимость! – воскликнул Гарольд. – Займись недвижимостью. Вот твой шанс.
Джейни закатила глаза. За последние полгода их дружба с Гарольдом сильно окрепла, и это было замечательно. Уэйн водил ее на званые приемы, давал деньги на оплату квартиры и при этом ничего не просил взамен. Но к несчастью, после того как она рассказала ему о своих похождениях с Заком, Рэдмоном и Биллом, он преисполнился решимости помочь ей сделать карьеру. Это еще можно было как-то снести, но идеи Гарольда о том, как Джейни следует зарабатывать на жизнь, были настолько убогими, что она даже не могла обсуждать их.
Две недели назад Гарольд был убежден, что она должна стать юрисконсультом («У тебя отличная голова, Джейни, и ты обязана ее использовать»), а за неделю до этого – воспитательницей детей из проблемных семей. «Это заставит тебя отвлечься от собственных проблем», – говорил ей Гарольд, на что она возражала: «Может, и так, но ведь я даже на еду не заработаю». На этой неделе главной темой стала недвижимость.
– Давай поговорим о Патти, – попросила Джейни. – У меня такое чувство, словно она тайком пытается превратиться в меня.
– Пусть Патти тебя не волнует, – ответил Гарольд. – Ты должна найти себе какое-нибудь достойное занятие. А уж Патти как-нибудь позаботится о себе.
– В этом я не сомневаюсь, – задумчиво протянула Джейни. – Но агентом по продаже недвижимости я точно быть не смогу. – Она отхлебнула шампанского и осмотрелась по сторонам. Они сидели за одним из лучших столиков. Агент по продаже недвижимости! Джейни знала одну девушку, которая этим занималась. Жалкая работа! Одно дело, когда тебя знают как Джейни Уилкокс – модель, и совсем другое – Джейни Уилкокс – агент по продаже недвижимости.
– А почему бы и нет? Отличная профессия! – сказал Гарольд, берясь за вилку. – Ну кто откажется купить у тебя дом? Ты сможешь заняться этим в Хэмптоне. – Да ты наперечет знаешь там все дома, которые вообще имеет смысл знать.
– Я, конечно, в них останавливалась, но…
– Все, что от тебя требуется, – это взглянуть на проблему под другим углом, ну а я заплачу за курсы. Это будет мой подарок.
Казалось, зал вокруг них закружился. Кто-то остановился рядом и поздоровался, щелкали фотокамеры.
– Гарольд! Ну какой из меня агент по недвижимости? – теряя терпение, воскликнула Джейни и отшвырнула салфетку. Она откинула с лица волосы – они были завиты мелкими колечками. А ее грудь прямо-таки просилась наружу из украшенного бисером бюстье цвета слоновой кости. Кожа у Джейни была ослепительно белой, и она прекрасно понимала, что весь ее вид идеально отвечал представлениям об образе «сказочной принцессы елизаветинской эпохи». Несомненно, она была одной из первых красавиц в этом зале, если не самой восхитительной среди них.
– Послушай, Джейни, – продолжал увещевать ее Гарольд, – взгляни на вещи реально. Ты живешь в паршивой квартирке с одной спальней в Ист-Сайде. У тебя там даже нет консьержа. Ты сидишь на мели. И тебе не хочется заводить отношения ни с одним человеком, кто хоть как-то готов поучаствовать в твоей судьбе…
– Под участием ты подразумеваешь скуку, – заявила Джейни.
– Нет, я имею в виду обычного парня, который сидит дома и смотрит по воскресеньям футбол. Парня, который действительно любит тебя.
– Но я ведь никогда не смогу полюбить такого парня, – сказала Джейни. – Или тебе это не понятно?
– А ты вообще хоть кого-то когда-нибудь любила? – спросил Гарольд.
– Между прочим, любила.
– И кого же? – настаивал Гарольд.
– Просто обычного парня, – уклончиво ответила Джейни. – Когда была моложе. Мне тогда было двадцать три.
– Вот видишь, – сказал Гарольд. – Просто обычного парня. Сама ведь призналась.
Джейни на это ничего не ответила, только теребила вилкой листья салата на своей тарелке. Глупо было называть Чарли «просто обычным парнем» – что ни говори, а подобное определение ему никак не подходило, но какой смысл объяснять это Гарольду… Она познакомилась с Чарли в двадцать три года на фотосъемке для модного журнала. Ему тогда был двадцать один год (он решил поработать фотомоделью шутки ради, чтобы позлить отца), и они мгновенно влюбились друг в друга. Чарли был отпрыском семьи богатых нефтепромышленников из Денвера; ходили слухи, что в восемнадцать лет он унаследовал шестьдесят миллионов долларов. Но увлеклась она им вовсе не из-за денег. Он как-то купил себе ролики и, нарядившись в смокинг, раскатывал на них по Пятой авеню. А однажды, в День святого Валентина, Чарли катал ее в открытом кузове цветочного пикапа, доверху наполненного розами. Или тот день рождения, когда он подарил ей мопса по кличке Лупоглазик… Они его одевали, словно новорожденного ребенка, и проносили с собой, когда ходили в гости в дома, где запрещалось держать животных. Чарли звал ее Уилли (так на свой лад он переделал ее фамилию Уилкокс) и был единственным мужчиной, который находил Джейни забавной.
Они прожили вместе полтора года, а потом он купил ранчо с участком пять тысяч акров в Монтане. Чарли хотел жениться на ней, предлагал переехать туда и заняться разведением скота. Он мечтал стать ковбоем. Очередной из его розыгрышей, решила Джейни. Она еще сказала ему, что вряд ли во всем мире отыщется парень, который в двадцать три года так рвется жениться и обзавестись детьми. Но Чарли был настроен серьезно.
– Не поеду я в эту Монтану. Не хочу жить на ранчо! – вопила Джейни. Ее карьера тогда только началась. Она получила роль в той самой картине.
У Джейни не было никаких сомнений: стоит ей переехать в Монтану, и на этом ее жизнь закончится. Все, что она имела, пойдет прахом.
Первое время Чарли звонил ей прямо на съемочную площадку.
– Встал сегодня в четыре утра! А ленч был в девять! – с восторгом кричал он в трубку. – Мы согнали стадо в четыреста голов.
Но когда она закончила сниматься и фильм оказался действительно удачным, Джейни решила, что ее ждет карьера актрисы. Прошло какое-то время, прежде чем она поняла свою ошибку, но Чарли уже успел жениться на своей старой школьной подружке.
