KnigaRead.com/
KnigaRead.com » Проза » Современная проза » Януш Гловацкий - Последний сторож

Януш Гловацкий - Последний сторож

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Януш Гловацкий, "Последний сторож" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

Рассказ Кубы

Пока он болтал, я все украдкой оглядывался на бассейн — как там моя свинья, чем он пытался воспользоваться и лез целоваться. Пришлось популярно объяснить, чтобы не фамильярничал, а то что ж это такое получается — ведь мы совсем незнакомы, и на тебе. Вроде бы воспитанный, а никакого понятия о правилах приличия. Мало что нагло мною попользовался, так еще прицепился как банный лист и ждет незнамо чего. Ведь сказал же, как порядочному, что я человек рабочей косточки, мне сегодня в законный брак вступать и дел невпроворот, а он давай заправлять арапа, будто бы влюбился и чтоб я не вздумал глупить, связываясь с какими-то там женщинами, а летел с ним в Нью-Йорк. Не зная, как отбояриться, я огорошил его вопросом, во сколько у него самолет. И тогда Жан-Пьер, взглянув на часы, схватился за голову, сунул мне листок с номером телефона и пожелал счастья в семейной жизни. Однако напоследок настоял, чтоб я проводил его до кустов и на прощание подарил один поцелуй. Ну что ты будешь делать — вижу, добром не отцепится. А он прослезился, поохал, крикнул что-то вроде «адью, мон амур» и был таков.

А момент был самый что ни на есть пиковый, потому что из воды показалось, как перископ подводной лодки, топорище, а следом — свинья во всей свой красе.

Насилу отплевался, утешаясь только тем, что поцелуй вырван у меня против воли и согласился я исключительно ради грядущего бракосочетания. И что добрый Бог простит мне это осквернение уст, которые даны для вкушения хлеба и молитвы, а не для такой мерзости, как, например, задница. Такие мысли вертелись в моей голове, пока я вылавливал из воды свинью, а затем обрубал ей копытца и подрезал горло, чтоб захлопнулись моргалы. И обвыкший уже на местности, едва держась на ногах, но довольный, потащился с ней к поезду. Теперь состав шел пустой даже в сторону аэропорта, видать все, кто хотел, в большинстве своем благополучно смылись. Собрав последние силы, я затолкал чемодан со свиньей на полку, чтоб не искушала. А сам плюхнулся напротив у окна, не спуская с чемодана глаз. На первой же остановке под ним сел мужчина в шляпе, какую носят американские ковбои в фильмах. Вроде бы жилистый и даже как бы плечистый, но в таком возрасте, когда самое время ехать с гробом на кладбище, а не со спортивной сумкой в аэропорт. Но я уже привык, что здесь преспокойно разъезжают и расхаживают вампиры и вампирши, которым в нормальных обстоятельствах вышел бы на то запрет. А этот субъект вдобавок после того, как я сообщил, что взят по контракту в замок ночным сторожем, с места в карьер понес что-то несусветное. Слушал я с пятого на десятое, потому что из его болтовни, во-первых, выходило, что он диссидент. А во-вторых, я немного струхнул: с чемодана, как я его ни вытирал травой и полой рубахи, прямо ему на шляпу закапало красненьким. За ту крамолу, которую он с самого начала понес, я бы не удивился, если б его громом поразило на месте. Никогда, мол, ну просто никогда ни он, ни Кейн не принимали мир таким, каким его сотворил Бог. Едва он только выпалил эти кощунственные слова, как поезд затормозил и от резкого толчка чемодан со свиньей рухнул ему на башку. И субъект грохнулся на пол ничком. Когда же я его поднял, чтоб посмотреть что и как, он дрыгнул пару раз ногами и замер без движения. Гляжу, с волос у него потекло что-то беловато-жирное, а по лицу поползла струйка крови. Свят, свят, свят, перекрестился я. На счастье, свинья из чемодана не вывалилась, но так или иначе непонятно, что делать. Мужской труп налицо. Хотя поезд вроде бы пустой, а ну как войдут контролеры и меня обвинят? Даже если я им объясню, что моей вины тут нет, свинью в качестве вещественного доказательства, как пить дать, отберут. Нужных бумаг для законного пребывания у меня нету — кто угодно может прицепиться. Все, через что я прошел, — коту под хвост, думал я, открывая окно и проталкивая в него труп. Потом захлопнул окно, закинул чемодан обратно на полку и уселся как ни в чем не бывало. Но не тут-то было. Тот тип снаружи стал биться в стекло. Я глаза протер — не исчезает и продолжает стучаться в окно, чтоб его впустили. У меня мороз продрал по коже: мне-то казалось, он прямо под колеса полетел. Но, как видно, современный призрак, так сказать, дух времени, на то и современный — ему только дай просочиться, потом ни за что не отвяжется.

И охватило меня общеизвестное уныние, какое часто нападает на польскую диаспору в Америке, хотя поляки экономны и трудолюбивы. Однако надо все-таки быть человеком, грех не впустить, не подать руку в беде. Открыл окно и впустил, а он вежливо поблагодарил и давай из своей сумки — черт, о ней-то я совсем забыл — чего-то выуживать: какие-то мази не мази, бинты да присыпки. Обтерся, рассмеялся, надел шляпу, впрочем, весьма кстати и вовремя, потому что из свиньи снова закапало. Спросил, не буду ли я против, если он скрасит мне дорогу рассказом о своей жизни. В сравнении с этим нахалом Жан-Пьером он производил впечатление человека высокой культуры, ну я и согласился — мол, будьте любезны.

Рассказ Майкла Гуса, он же Миша Гусев, он же Михал Гузка… настоящее имя неизвестно

Предупреждаю, точно сказать, в какой местности родился, я не могу. К этому мы еще вернемся, а пока хочу кое-что вам объяснить, дабы не возникло недоразумения. Так вот, минуту назад, как помните, вы вытолкали меня в окно. Только, пожалуйста, не корите себя за это. Во-первых, мне это не в новинку. А кроме того, я ни капельки не рисковал. Прикинуться мертвым, полететь под колеса — это один из примитивнейших трюков, которые я не раз проделывал, работая на Кейна. Ну, вы понимаете: грим на скорую руку, разные там каучуковые прибамбасы, — в общем, никаких проблем. Честно признаться, симулируя смерть, я вас отчасти искушал. Я, знаете ли, неплохой психолог. И с первой минуты почувствовал к вам искреннюю симпатию. Мне показалось, уж вы простите, что я знаю вас много лет. Разумеется, полной уверенности быть не могло, но своего рода предчувствие, что вы меня вышвырнете, имелось. Наверно, это была интуиция, а может, и голос свыше. Во всяком случае, сам факт выбрасывания из поезда послужил для меня своеобразным и, заметьте, романтическим возвращением в раннее детство. Поиск ответа на мучающий меня вопрос во мраке подсознания. Вы, возможно, не верите во все эти теории доктора Фрейда. Но вам должно быть понятно, о чем я говорю.

Итак, в первый раз меня выкинули из поезда, когда мне еще и года не было. Кажется, я уже упоминал, что где родился, точно сказать не могу. Зато знаю, в каком месте упал на землю. Это произошло в Восточной Европе, конкретно в государстве, именуемом Польшей, а еще конкретней — в городишке под названием Седльце. Понятия не имею, откуда тот поезд ехал и кто меня из него выкинул. Доподлинно известно только одно — вышвырнули, когда я был еще в пеленках. И при этом остался цел и невредим. Само собой, нельзя сбрасывать со счетов и такую вероятность, что поезд направлялся прямиком в какой-нибудь из гитлеровских лагерей смерти — тогда такие составы один за другим шли через Польшу. В общем, скорее всего, я был еврейским ребенком, и из поезда меня выкинула мать, чтоб спасти мне жизнь. Разумеется, нельзя исключать и того, что я был обыкновенным внебрачным ребенком, каких тысячи матерей на свете топят будто котят, душат или, как в моем случае, выбрасывают из поездов. Тут мотивы, по которым меня выкинули, были бы уже иные.

Первая версия все же представляется более вероятной. То есть меня выбросили ради спасения моей жизни. Об этом свидетельствует хотя бы то, что рядом со мной на рельсах, где меня нашли, лежало еще одно тело — застреленный мужчина с нашитой на пальто звездой Давида. Уж не был ли это случайно мой отец? Но докопаться до правды мне уже никогда не удастся. В общем, выкинули — а мне хоть бы что. Как и сегодня, кстати, но, естественно, по другим причинам. Просто я тогда весил всего ничего и приземлился на спину, а пеленки и одеяльце смягчили удар. Если поезд направлялся в Освенцим и если я был евреем, то мог быть родом скорее из Чехословакии, нежели из Франции, или из Венгрии скорее, чем из Италии. Но явно не из Польши, потому что подобравшая меня женщина, то есть моя приемная мать, рассказала мне спустя несколько лет, что в пеленках была записка, и похоже, на иностранном языке. Однако уверенности у меня и тут нету, потому что ни она, ни ее муж не умели читать, а записка потом куда-то запропастилась.

Звали их Ян и Мария Гузка. Мнения супругов на мой счет разделились. Ян Гузка считал, что меня следует немедленно сдать немцам, потому что я наверняка еврей, и дознайся об этом фашисты — их семье придет конец. Моя же приемная мать заявила, что, хотя один глаз у меня черный, зато второй — голубой, и что я необрезанный, носик у меня аккуратный и нужно подождать, пока не вырастут волосики. Кроме того, если они будут соблюдать осторожность, никто ничего не узнает, а за то, что меня отнесут немцам, так и так никакой награды не предусмотрено.

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*