Юрий Горюнов - Прощание колдуна
— А я и не искал. Мне не хочется есть, погода не располагает.
— Да, с погодой тебе не повезло сегодня. Куда тут пойдешь. А со мной сидеть скучно.
— Да ладно, ты такая тихая, спокойная.
Это была правда, которую говорить было легко. Тетя Катя была из тех редких старушек, кто не хаял молодежь, не давал советов, не критиковал. Она жила в своем мире, и современный ее касался только бытовыми вопросами. Я поставил греться чайник, чтобы она могла попить горячего с улицы. Затем накрыл на стол: поставил хлеб, варенье, и согревшийся чайник.
— Садись, посидим.
Она села напротив и зачерпнув варенье, стала пить чай.
— Что собираешься делать?
— Не знаю, но звонили с работы, надо будет перезвонить, выяснить проблему.
— Домой поедешь?
— Вероятно, да.
— С одной стороны, хорошо, что есть телефон, а с другой он не дает отдохнуть, хотя какой отдых при такой погоде.
Она была права. Наличие телефона не давало права на отдых. Отдыхая, радуешься, что вот свободное время, но потом, если нет звонков, ощущаешь свою не нужность. Пусть даже вокруг люди, а вот телефон не звонит и его молчание начинает угнетать. Хотя я вспомнил о телефоне только сегодня. Хорошо, что Лена не звонила, а то телефон дал, а не отвечаю. Но ситуация изменилась. Видимо пора пришла ему проснуться. Интересно дед знал об этом? Надо будет зайти, попрощаться.
Мы включили телевизор и продолжали чаепитие под какой-то фильм. Посмотрев на часы, увидел, что пора звонить и прошел в свою комнату.
Лена сняла трубку практически сразу.
— Все на месте? — начал я сразу.
— Да.
— Тогда так. Каждому даю по две минуты на отчет, что и как. Начали.
Я слушал отчеты своих подчиненных и когда все закончили, то представлял общую картину. Ничего критического не было. Все свою работу знали и выполняли. Это радовало, но возвращаться было надо.
— Значит так. Все молодцы, не расслабились за время моего отсутствия, значит, знаете свое дело. Сергей, — обратился я к своему другому заместителю, — я в ближайшие дни, как смогу появлюсь, а ты пока всю работу возьми на себя. Я сейчас скажу, какие вопросы надо решать.
Я поставил задачи и на что надо обратить внимание, а затем попросил Лену взять трубку, остальные были свободны.
— Записывай. Билет на самолет из…, — я назвал ей областной центр, — с открытым рейсом и датой. Я думаю, что прилечу завтра или послезавтра. Как сделаешь все, позвони мне, телефон будет со мной.
— Ясно.
— Тогда отбой.
Когда я вышел из комнаты, дверь в которую не закрывал, то увидел вопросительный взгляд тети Кати.
— Да, мне надо ехать.
Она понимающе покивала:
— А я уже привыкла. Вот это и есть жизнь. Люди встречаются, расстаются, и остается только память. Это вам, молодым есть еще что ждать, а нам старикам только и остается только вспоминать.
— А приезжай в гости. Хочешь, поедем вместе. С мамой увидишься, поговорите, все веселее.
— Это вы молодежь скоры на подъем, а мне надо приготовиться, подумать, собраться с мыслями. За приглашение спасибо. Возможно, приеду, но позже. Когда поедешь?
— Завтра. Самолетом полечу. Билет мне закажут. У тебя найдутся резиновые сапоги большого размера?
— Найдутся.
Она встала и вышла в кладовую, а вскоре принесла сапоги и дождевик побольше. Затем открыла комод и достала вязанные носки.
— Надень. В резиновых сапогах надо носки потолще.
Я облачился в плащ, надел сапоги и вышел под дождь. Он уже не был таким сильным, а лишь моросил. По асфальту растеклись лужи, и я шлепал по ним, не выбирая сухих мест. Когда еще вот так пойду под дождем по лужам, в плаще-дождевике. Ветер стих, и дождь не бил каплями в лицо.
Подойдя к дому Степана Никодимовича, я увидел в окнах свет, что было естественно в такую погоду, когда ветер гнал по небу тяжелые тучи, отчего было сумрачно. Войдя в дом, я снял сапоги перед входом и, постучав в дверь, вошел.
Степан Никодимович перебирал за столом травы. Рядом сидела Ксения и наблюдала за его действиями. При моем появлении оба подняли головы.
— Добрый день, — обратился я к ним.
— Добрый, — ответил Степан Никодимович.
— Какой же он добрый, — вместо приветствия ответила Ксения.
— Любой день добрый, в котором ты живешь. Он не может быть плохим, таким его делаем мы, — проворчал старик.
— Не ворчи. Погода на тебя действует. Ты в такую погоду всегда ворчишь.
— Так я же старик. Мне по возрасту положено ворчать. Что стоишь? — обратился он ко мне, — проходи. Чай будешь?
— Это уж стало традицией пить чай с утра до вечера, поэтому буду.
— Давай, Ксения, займись.
Она встала и направилась на кухню. Проходя мимо меня, подмигнула.
— Каждая для чего-то или от чего-то? — спросил я кивнув на травы.
— Правильно заметил, именно так.
— А как собираете?
— Каждую в свое время. Сушу отдельно. Вот отбираю для Ксюши, чтобы заваривала и пила. А ты уезжать собираешься?
— Такое впечатление, что вы знаете все наперед.
— А что тут знать, — он не прерывал своего занятия, — погода плохая, тебе здесь делать нечего. Сидеть в окно смотреть? Не твое это. Ты человек действия, без дела тебе скучно, тоска гложет, воспоминания накатываются. Вот ты и пришел попрощаться. Не так ли? — и он посмотрел на меня.
— Пока не накатываются.
— Именно пока, потому как еще при деле, а вот останешься и все, заест.
— Наверное.
— Я вот и готовлю ей травки, чтобы взяла с собой, пора и ей ехать.
— А ей уже можно?
— Хорошо я себя чувствую, — услышал я за спиной ее голос, — все у меня хорошо.
Она поставила чашки и чайник на стол. Я заметил, что ее лицо уже приобрело прежний цвет.
— Все в порядке. Доедет.
— А ты когда собираешься? — спросил я.
— В ближайшие дни, поездом.
Я отпил чай, взял ложечкой варенье и предложил:
— Я тоже уезжаю. Хочешь, поедем вместе, только не поездом, а самолетом.
— Самолетом хорошо, быстро, но дорого. Я не могу себе это позволить.
— Я предлагаю тебе лететь со мной, а значит расходы мои.
— Шикуешь?
— Обычная, практичность.
— А когда собираешься лететь?
— Лучше завтра.
В это время зазвонил телефон и я, извинившись, ответил.
— Юрий Петрович, — сообщила мне Лена, — я забронировала билет на завтра на рейс в одиннадцать и девятнадцать.
— Хорошо, забронируй еще один билет, подожди, — и, прикрыв трубку, я спросил, — как твоя фамилия?
— Тихомирова Ксения Николаевна.
— Еще один билет на Тихомирову Ксению Николаевну. Закажи и позвони, — отключив связь, спросил, — успеешь собраться?
Она кивнула и ехидно посмотрела на меня:
— Значит, интуиция меня не подвела, не простой ты человек, не рядовой. Указания даешь, билеты тебе бронируют. Секретарь?
— Она.
— И машину пришлют в аэропорт? Дашь указание?
— Не дам. Сами все сделают. Такие вещи я даже не обсуждаю. Ну что едем?
— Едем, — уверенно заявила она, — раз ты предлагаешь, то глупо отказываться. Как считаешь, дед?
— Правильно решила. Здесь тебе уже делать нечего.
— А такси как заказать?
Ксения взяла блокнотик со стола и, найдя нужную страницу, протянула мне. Я позвонил и заказал такси на утро. Дед обратился к внучке:
— Пойди, собирай вещи, а мы еще побеседуем.
— Сплетничать будете? Давайте, — и она вышла.
После ее ухода, Степан Никодимович не стал дожидаться моих расспросов:
— Ксения хорошая женщина. Нравишься ты ей.
— Я догадываюсь, но… — он не дал мне договорить и поднял руку, ладонью ко мне.
— Я знаю твои «но». Знаю, как ты к ней относишься. Она увлеклась и не мудрено. Она не падкая на состояние, ты ей нравишься, как мужчина и все. Своей уверенностью, надежностью. Знаю, что ты ее воспринимаешь не как женщину, с которой хотел бы создать семью. И это верно. Вы могли бы жить вместе, но вы разные. Она будет счастлива с тем, кто сделал ей предложение, и я ей об этом уже сказал. Тебе нужна другая женщина, типа той, которая ушла. Да, я знаю, что говорю. Ты ее помнишь. Не собираюсь заглядывать вперед, но все будет хорошо, не с той, так с другой. А за Ксенией присмотри.
— Хорошо. Может быть, ее пристроить в другую клинику?
— Можешь, сделай. Она хороший доктор, поверь мне. А что не приняла от меня, так может быть и к лучшему.
— А она знает, что было?
— Только то, что ты тогда сказал. Она и не спрашивает, знает, что не скажу, и ты не говори.
— Я уж тем более промолчу. Женщины народ впечатлительный, особенно в вопросах, когда их видят обнаженными.
— Ну, это тебе лучше знать, — улыбнулся он.
— Жаль, что не удастся попрощаться с Наташей.
— Она поймет. Да кто знает, может быть, и увидитесь еще.
— Мне хотелось бы поговорить с вами о прошлом, да и вообще.
— А ты не задумывайся об этом. Если суждено, то свидимся и поговорим, так же и с Наташей.
