Татьяна Соломатина - От мужского лица (сборник)
— Пальто?
Одежда скользнула на пол. Я и не пытался поймать. Когда бог создавал время, он создал его достаточно…
Не умей мы говорить, как, например, собаки, — всё могло бы быть иначе
Угасло сердце, тихо тлея,
Сквозь патину золы без сил.
Неправда — полюбить труднее,
Чем разлюбить, когда любил[3].
1
— Что ты сделаешь, если тебе будет дана возможность переиграть жизнь, не утратив опыта теперешней?
— То же самое.
— Это упрямство или способ не потерять самоуважение?
— Способ не потерять самоуважение.
— Ты невыносим.
— Не для тебя.
— Ну, пофантазируй. Ради меня.
— Ради тебя — всё, что угодно.
— Да ну!
— Хочется верить.
— Скользкий противный тип.
— Противные и шершавые хуже.
— Словоблуд.
— Знаю.
— И всё же, пофантазируй.
— …
— Ну?!
— Дай подумать.
— Подумать?!
— Не язви. Я не такой шустрый, как ты.
— Не прибедняйся.
— Не прибедняюсь. Ладно. Думаю, всё-таки в событийном ряду принципиальных изменений не будет, разве что немного побольше романтики, пока молод. Я люблю жить и люблю жизнь, а вот в характере…
— В твоём характере?
— Нет. В характере этих событий. Понимаешь, если я вступаю в новую жизнь, не утратив опыта предыдущей, — мы получаем классическую картину посвящённого, владеющего опытом своих реинкарнаций. Со всеми вытекающими последствиями — планка возможного духовного роста, впрочем, как и соблазнов, вырастает на порядок.
— Посвящённого?
— Так принято называть подобные вещи. Это просто слово.
— Сильно.
— Гипотетически.
— Ты так и не ответил на вопрос.
— Тебе нужны подробности?
— Наверное.
— Женщина.
— ?…
— С какого края подступать-то? Это можно роман написать с большим продолжением.
— Ладно, я всё поняла. Ты крайне убедителен, как обычно.
— Сарказм неуместен. Не забывай, я мужчина — существо ленивое, хоть и продвинутое.
— Ого!
— А ты думала!
— Послушай, есть ли хоть одна вещь на свете, которая способна по-настоящему изменять этот мир, — без игр, дополнительных настроек, обманов и самообманов, без критериев и оценок?
— Да.
— Какая?
— Честность перед собой.
— А я думала…
— Ты думала, я скажу «любовь»?
— Да.
— На моих глазах это слово, а точнее, то, что за ним стоит, занюхали настолько, что… я не знаю уже, что там на самом деле должно за этим стоять.
— Просто мало кто в это верит.
— Вера — продажная девка страха.
— Ты, главное, никому не говори об этом, чтобы камнями не забросали.
— Они забросают что в этом случае, что в противоположном, если шлея под хвост попадёт. Это вообще из другой оперы.
— А я?
— Что?
— Из какой оперы?
— Не из оперы. Ты — не все. Это уже скорее мистерия.
— Я соскучилась.
— Взаимно…
2
— Ты просишь невозможного.
— Я просто хочу быть с человеком, которого люблю.
— Семейная жизнь быстро превращается в просроченный фарш. Кажется, ещё столько котлет можно наготовить… Да почему-то не хочется. Воспитанному человеку не будет никакой возможности это кушать!
— Это у тех, кто ошибся.
— В выборе партнёра?
— В выборе половинки.
— Старая песня. Боги разделили людей и перемешали, создав одну из величайших шизофрений на планете. Не забывай, мы лишь плесень в трещинах огромного утёса. Какое дело богам до нас? Просто всем хочется верить в идиллию взаимоотношений полов.
— Но ведь любая родившаяся идея обрекает мироздание на её исполнение — твои собственные слова.
— Не спорю, но не забывай, что мироздание может действовать избирательно. Оно может реализовать идею, но лишь для тебя.
— Разве этого не достаточно?
— Для тебя самой — достаточно. Но у твоей «половинки» может быть совсем другая идея.
— Какая?
— Или никакой.
— Не веришь в любовь?
— Это не вопрос веры — это вопрос опыта. Точнее, его отсутствия — я не умею любить. Я чувствую, что она есть где-то рядом, слабый ветерок от её крыльев, когда она пролетает неподалёку. Но мы не знакомы. Никакие слова не заменят одного вдоха — я знаю это. Но моё знание — опыт мертвеца. Видно, грехи той самой прошлой жизни испортили урожай для меня на этом поле.
— Я научу тебя.
— Здесь требуется не твоё желание меня научить, а моя способность к обучению, а она под вопросом. Твои чувства закрывают тебе глаза на риск. А он в том, что ты проклянёшь всё на свете, когда поймёшь, что взялась прокопать тоннель под Уральским хребтом детским совочком. За удачу можно биться, но рассчитывать на неё нельзя. А влюблённая женщина при всей своей авантюрности, романтичности и готовности свернуть горы остаётся женщиной: расчёт — неотъемлемое свойство её натуры. Играть в наивность — значит, обрекать себя на муки.
— Ты даже не дашь мне попытаться?
— Попытка — это действие, мотивируемое поражением. Я не узнаю тебя. Ты же умница. Откуда это дилетантство четырнадцатилетнего подростка? Зная меня, чувствуя, ты упорно пытаешься представлять меня кем-то другим, вписывающимся в твою легенду…
— Я просто люблю тебя…
— А я просто не знаю, что это такое!
— А хочешь знать?
— Да.
— Действительно?
— Да.
— Тогда произнеси вслух.
— Что?
— То, что ты хочешь привлечь в свою жизнь. Просто произнеси вслух.
— Я хочу познать любовь. Простую человеческую любовь, которая выжмет меня без остатка, и ничто во мне не сможет помешать этому.
— Ты правда хочешь этого?
— А ты думаешь, я оттачиваю стиль речи?
— Тогда возьми.
— Что?
— То, что ты пожелал. Оно уже здесь.
— «И ничто во мне не сможет помешать этому», понимаешь? Я сам или что-то во мне мешает принять дар любви. Я не могу, физически не могу. Не чувствую вибрации.
— Не ты ли говорил, что жить — это иногда просто следовать за эхом собственного крика?
— Я поступал так — и потерял последнюю надежду, сомнения превратились в уверенность, полёт оборвался, не начавшись. Ко мне приставили тень, и она следит за тем, чтобы мне было не слишком хорошо на этом свете.
— Ты перестал верить?
— Не я.
— ?…
— Не в вере дело. Воспринимающему мир прямо — в ней нет необходимости. В твоей жизни есть что-то или его нет. Нами всеми движет жажда познания, проникновения в неведомое. Я не могу стремиться к чему-то конкретному, но лишь идти по пути. Что встречу я завтра? Можно вопить буквально на всю планету, желая любви, — и не встретить её. А может быть, вчера я отвернулся на мгновение, чтобы взглянуть на красивый пейзаж, и она тихо прошелестела у меня за спиной… Что принесёт ветер с другого края поля: крики о помощи, песнь юной славянки или тихий шорох камыша?
— Красноречивый глупец!
— Вот ты уже злишься.
— Следуй лучше за собственным молчанием.
— Сарказм — это способ запрятать поглубже неуверенность в себе. Мне жаль тебя.
— Тебе жаль себя. Я ухожу.
— Как скажешь…
3
— Привет!
— Я слышу неподдельное удивление.
— Всегда есть чему удивляться.
— Агрессия?
— Нет. Просто удивлена, что ты вообще про меня вспомнил.
— А я и не забывал вовсе.
— Два месяца.
— Что «два месяца»?
— Мы виделись последний раз два месяца назад.
— Среди мер моего восприятия времени нет, ты же знаешь.
— Ты никогда не мог понять.
— Я могу понять, но жить так не могу.
— Как так? Беспокоясь о ком-то?
— Я беспокоюсь, но делаю это так, как умею.
— Твое беспокойство, похоже, больше нужно тебе, отними его — и ты не будешь знать, что делать дальше.
— Это очень похоже на правду, но не умаляет самого факта беспокойства.
— Ушам своим не верю! Ты хоть раз с чем-то согласился, хотя бы в первом приближении.
— Оставь иронию, я никогда не спорю с правдой.
— С чужой правдой, если она совпадает с твоей?
— Я же говорю, оставь иронию. Правда одна, а мы, свои или чужие, просто произносим её вслух.
— Всё, всё, сдаюсь.
— Ну раз так, тогда сделай-ка мне чайку.
— Тебе какой?
— Ты знаешь.
— Ничего не меняется?
— Что нет смысла менять — нет.
— А что есть смысл менять?
— Ничего.
— Понятно.
— Если бы тебе было понятно, ты бы этого не сказала. Делай лучше чай.
— Не груби.
— Я не грублю. Нельзя одновременно делать хорошо разные вещи.
— В смысле?
— Просто делать чай или делать чай для меня. Просто я или я для тебя. И так далее. Когда нужно приготовить чай, просто готовь чай.
