Теодор Рошак - Киномания
Но по этому пункту я отвечал уклончиво, и Клер, видимо, почувствовала, что я уже принял решение, противоречащее ее желаниям. Предложение Анджелотти было слишком соблазнительным, и я не мог его упустить. Такое приключение выпадает только раз в жизни, и каждый книжный червь вроде меня надеется, что оно его не обойдет.
— По крайней мере, обещай, что обязательно позвонишь, прежде чем принимать какие-нибудь важные решения, — сказала Клер; она уже была одета и собиралась уходить по делам.
Я пообещал, и мы поцеловались в дверях. Это был долгий, любовный поцелуй. Он не мог бы быть лучше, даже если бы мы знали, что целуемся в последний раз.
Перед возвращением в Калифорнию я встретился с Анджелотти еще раз. Он хотел, чтобы я во всех подробностях рассказал ему о моих взаимоотношениях с братом Юстином и Саймоном. Я принялся рассказывать, и тут ему в голову пришла одна мысль.
— Так вам обещали беседу с братом Маркионом?
— Поначалу мне так показалось. Но позднее брат Юстин сказал, что это невозможно.
— Вы должны настоять. Скажите ему, что не будете продолжать работу над статьей, пока не встретитесь с братом Маркионом лицом к лицу.
— Из этого ничего не получится. Брат Маркион находится в Альби. Он один из совершенных и ведет жизнь затворника.
— А вы стойте на своем! — повторил Анджелотти. — Что вам терять? Если вам это удастся, то вы окажетесь во внутреннем святилище.
Я покачал головой:
— И пытаться не стоит.
— Давайте будем мудры, как змии, с которыми мы должны иметь дело, — сказал Анджелотти, едва заметно мне подмигнув, — Что, если вы пересмотрите свою статью о Саймоне. Сделайте из нее хвалебную оду. Именно то, что хотелось получить брату Юстину. Но скажите, что до конца она не готова. Это будет для них наживка, верно? Скажите ему, если вы не поговорите с братом Маркионом, статья никогда не появится в печати. Может быть тогда…
Мне эта уловка показалась никудышной, но ничего лучше Анджелотти придумать не мог. С этой мыслью я приехал в Лос-Анджелес, уверенный, что мне никогда не хватит мужества реализовать предложенный им план. Но за две следующие недели он звонил мне не меньше семи раз (оплата всегда шла с моей стороны) и продолжал меня убеждать. Наконец я решил поговорить с братом Юстином хотя бы только для того, чтобы иметь возможность сказать Анджелотти, что я попытался, но ничего не получилось.
Брат Юстин понятия не имел, что я отлучался. А если бы имел, то что с того? Но мне, как обычно, не хватало уверенности в себе, и он быстро догадался — я что-то от него скрываю. Хорошенький бы из меня получился секретный агент!
— Вы, кажется, нервничаете? — сочувственно сказал брат Юстин, когда мы встретились; он уставился на меня взглядом, от которого мне стало еще больше не по себе. — Вы хотели о чем-то со мной поговорить?
Набрав в легкие побольше воздуха, я стал проводить в жизнь план Анджелотти.
— Вообше-то хотел, — ответил я. — Вот, — И я положил на стол незавершенную статью о фильмах Саймона Данкла.
Статья представляла собой до нелепости восторженный панегирик работам Саймона, не содержащий ни одного из моих сомнений или оговорок, — именно такую статью и предлагал мне Анджелотти использовать в качестве наживки. Пробежав рукопись, брат Юстин поднял глаза — на лице выражение недоуменного удовлетворения.
— Превосходно, — сказал он. — Я и предположить не мог, что вы так позитивно относитесь к работе Саймона.
— Как видите, — сказал я, — статье не хватает заключения. Она такой и останется, пока вы не выполните своей части договора.
Он посмотрел на меня с искренним удивлением.
— Какой части?
— Вы ведь помните, что я запрашивал кое-какую информацию у брата Маркиона.
— О да.
— О Максе Касле.
— Да.
— Насколько я понимаю, ответа так и не поступило.
Брат Юстин принялся рассеянно перебирать бумаги на своем столе.
— Дайте-ка я проверю… — пробормотал он так, словно я ждал, что вот сейчас он найдет письмо от брата Маркиона.
Мне не терпелось воспользоваться своим преимуществом.
— Вы понимаете, что основной мой интерес — творчество Касла. Поэтому-то я и оказался у вас. Я отложил работу над своей книгой, так как вы дали мне понять, что брат Маркион, может быть, предоставит мне важную информацию о его отношениях с Каслом. Ну что ж, я ждал вот уже…
Брат Юстин вытащил конверт из ящика и показал его мне.
— Письмо прибыло несколько недель назад. У меня оно просто из головы выскочило. Я пытался вам позвонить, когда оно пришло, но вас, видимо, не было.
— Письмо от кого?
— От брата Маркиона. Вообще-то он теперь отец Маркион. Так мы называем наших старейшин, — Он вытащил из конверта письмо и быстро просмотрел его, — Да… он извиняется, что не смог ответить сразу. Он пребывал в полном затворе. По его словам, он был бы рад рассказать то, что ему известно о Максе Касле. Только…
— Что? — Я знал, что сейчас последует обычная оговорка и выяснится — узнать я все равно ничего не смогу.
Брат Юстин не отрывал глаз от письма.
— Он пишет — ему известно столько всего, что написать об этом сейчас нет никакой возможности.
Я ожидал — сейчас последует еще какая-нибудь увертка. Но при этом у меня появлялась прекрасная возможность дать ход стратагеме Анджелотти. Почему не предложить — вот я, мол, и съезжу к отцу Маркиону в Альби, и он сможет не написать, а рассказать мне то, что знает. Хотя вряд ли из этого что получится. Но, как сказал Анджелотти, а что я теряю? Я собрался было начать, но в это время брат Юстин оторвал глаза от письма.
— Он спрашивает — не могли бы вы посетить его в Альби?
Брат Юстин смотрел на меня. Я смотрел на брата Юстина. Недоуменная пауза с обеих сторон.
— Он хочет, чтобы я приехал в Альби?
— Когда вам будет удобно.
— Но мне казалось, что посетителям там не очень рады.
— Почему вы так решили?
— Разве это не монастырь? Разве это не означает?..
— Да, но возможности для встреч имеются. Ведь это же не тюрьма в конце концов, — Несколько мгновений он смотрел на меня, — Вы, кажется, удивлены.
— Я просто полагал… разве отец Маркион сможет свободно со мной встретиться, свободно говорить?
— Если он захочет — почему нет. — Я недоверчиво смотрел на него, а его лицо выражало все большую степень недоумения. Наконец он сказал: — Конечно, если вы с ним не хотите встречаться, он, возможно, найдет время, чтобы вам написать. Как я понимаю, вам не хочется совершать такое дальнее путешествие.
Эти слова привели меня в чувство. Еще один вопрос, и пиши пропало: то к чему я стремился, уплывет из моих рук. Конечно же я поеду. Но когда? Как? Брат Юстин согласился посоветоваться на этот счет с доктором Биксом.
— Доктор Бикс не будет возражать против моей поездки в Альби? — спросил я.
Брат Юстин, уставившись на меня, вопросительно наклонил голову.
— Бикс? А он-то тут при чем? Если отец Маркион хочет вас видеть, то вопрос решен. Но скоординировать поездку через Цюрих будет удобнее.
Несколько дней спустя брат Юстин позвонил и подтвердил, что мое путешествие состоится. Мы решили назначить отъезд на первые дни моих летних каникул. Я должен был зарезервировать билет на Цюрих. Оттуда мою доставку в Альби организует доктор Бикс. Оказалось, что у приюта в аэропорту есть собственный самолет.
За две недели до отлета я позвонил Клер. Несколько дней, как только выдавалось свободное время, я репетировал то, что собирался ей сказать. Я позвонил, но впустую — даже ее автоответчик молчал. Я сделал еще несколько попыток, наконец кто-то снял трубку. Но это была не Клер. Это был Анджелотти. Он сказал, что живет у Клер, пока ее нет. Где она? Разве я не слышал? Она вышла замуж неделю назад.
— Все произошло очень быстро и без лишнего шума, — объяснил он. — Он брокер. Забыл его имя. Разве она вам не говорила?
— Она говорила о такой возможности… Но я не предполагал, что это случится так скоро. Где она сейчас?
— В океане — как вам это нравится? Он завзятый яхтсмен, этот ее муж. На медовый месяц они решили отправиться в кругосветное путешествие.
Повесив трубку, я занялся накопившейся за неделю кипой писем на моем кухонном столе. Среди почтового мусора обнаружился официального вида конвертик, качеством получше, чем все остальное. На нем был незнакомый мне обратный адрес. Внутри я нашел очень изысканное маленькое извещение, вытесненное на шикарной ароматизированной бумаге.
Кларисса Свон и Гарольд С. Дамбартон-младший извещают о своей свадьбе 12 июня 1976 года.
С другой стороны почерком Клер было нацарапано.
Как я тебя и предупреждена. Отправлюсь посмотреть мир. Вернусь, вероятно, осенью. Надеюсь, крестовый поход до тех пор подождет. Надо еще поговорить.
