Элизабет Джордж - Женщина в красном
— Да, — произнёс Бен. — Я знаю. Знаю. Можешь не продолжать.
— Что знаете, сэр? — вмешался констебль.
До Бена дошло, что такие моменты для полиции очень важны, ведь полиция пока не выяснила, с чем имеет дело. Они обнаружили тело и решили, что произошёл несчастный случай. Но вдруг всё не так? Тогда они должны насторожиться и задать соответствующие вопросы. Но где же Деллен?
Бен потёр лоб. Он думал, что всё дело в море. Всё из-за того, что он перебрался к морю. Ему был необходим шум волн, ему хотелось быть рядом с огромной вздымающейся массой воды, хотелось слушать её плеск, и вдруг такое! Тут Бен явственно осознал, что Санто мёртв. «Никакого сёрфинга, — наставлял он сына. — Не желаю, чтобы ты им занимался. Столько людей гибнет в море! Это сумасшествие. Безумное занятие».
— …действовать как посредник, — говорил констебль Макналти.
— Что? — спросил Бен. — Какой посредник?
Керра смотрела на отца, её голубые глаза сузились. Она как будто изучала его, и Бену очень не понравился этот её взгляд.
— Констебль сказал, — начала Керра, — что они в качестве посредника пришлют своего офицера. Только им нужен снимок Санто. — Керра обернулась к Макналти. — Зачем вам понадобилась фотография?
— При нём не было документов.
— Тогда как вы поняли, что это мой брат?
— Рядом с лесом Стоу мы нашли автомобиль. В бардачке лежали права, а ключи в рюкзаке подошли к замку машины.
— Значит, фото — простая формальность, — заключила Керра.
— Думаю, что да. Однако формальность необходимая.
— Сейчас я принесу снимок.
Керра вышла.
Бен удивлялся поведению дочери. Керра никогда не теряла головы. Деловитость служила ей бронёй. Сейчас эта черта характера больно ранила его.
— Когда я смогу увидеть сына? — уточнил Бен.
— Боюсь, что только после вскрытия.
— Почему?
— Таковы правила, мистер Керн. Не положено, чтобы кто-то был рядом… рядом с ним. Только потом. Криминалисты, сами понимаете.
— Он же не какой-нибудь кусок мяса.
— Конечно нет. Мне очень жаль, мистер Керн.
— В самом деле? У вас есть дети?
— Да, мальчик. У меня есть сын, сэр. Ваша потеря — это самое страшное, что может случиться. Я всё понимаю, мистер Керн.
Бен смотрел на полицейского воспалёнными глазами. Констебль был молод, возможно, и двадцати пяти не исполнилось. Он думал, что знает, как устроен мир, а на самом деле ни черта не смыслит. Не представляет, что может произойти. Ему невдомёк, что нет способа ко всему приготовиться и всё просчитать. Человек галопом несётся по жизни, и у него только две возможности — взбираться наверх или катиться вниз. Если захочешь найти середину — пропадёшь.
Керра вернулась и протянула фотографию констеблю Макналти.
— Это Санто, — произнесла она. — Мой брат.
— Красивый парень, — заметил констебль.
— Да, — согласился Бен. — Похож на мать.
Глава 4
— До недавнего времени.
Дейдра улучила момент, когда осталась наедине с Томасом Линли. Сержант Коллинз ушёл в кухню заварить себе ещё одну чашку чая. Он успел осушить уже четыре. Дейдра надеялась, что Коллинз не собирается у неё ночевать, потому что, если обоняние её не обманывало, он угощался её лучшим чаем «Русский караван»[9].
Томас Линли отвёл взгляд от огня. Он сидел у камина, вытянув длинные ноги, но не как человек, наслаждающийся теплом очага, а в неудобной позе, положив локти на колени и свесив кисти рук.
— Что? — спросил он.
— Когда он с вами разговаривал, вы ответили: «До недавнего времени». Он сказал: «Нью-Скотленд-Ярд», и вы ответили: «До недавнего времени».
— Да, — кивнул Линли. — До недавнего времени.
— Вы оставили работу? Поэтому оказались в Корнуолле?
Линли посмотрел на Дейдру. Она снова заметила страдание в его глазах.
— Не знаю, — вздохнул он. — Должно быть, поэтому.
— Если не возражаете, могу я поинтересоваться, каким вы были полицейским?
— Думаю, что хорошим.
— Извините. Я имела в виду, что полицейские бывают разные. Секретный отдел, те, кто защищает королевскую семью, уголовная полиция…
— Отдел убийств, — прервал её Линли.
— Вы расследовали убийства?
— Да. Именно этим я и занимался. Он снова уставился на огонь.
— Наверное, это тяжело. В моральном смысле.
— Видеть бесчеловечность? Да.
— Поэтому вы и ушли? Простите. Я слишком бесцеремонна. У вас было много расследований?
Линли не ответил.
Дверь с шумом открылась, и в комнату ворвался ветер. Коллинз вышел из кухни с чашкой чая в тот самый момент, когда вернулась инспектор Ханнафорд с перекинутым через руку белым комбинезоном, который она отдала Линли.
— Вот вам брюки и пиджак.
Эти слова прозвучали как приказ.
— А ваши где? — спросила она, обращаясь к Дейдре.
Дейдра кивнула в сторону сумки, в которую она сложила свою одежду, когда переоделась в синие джинсы и жёлтый джемпер.
— Но у него нет обуви, — напомнила она.
— Всё нормально, — сказал Линли.
— Что тут нормального? Вы же не сможете выйти на улицу.
— Я достану другую пару.
— Ему пока не нужны ботинки, — заявила Ханнафорд. — Где он может переодеться?
— В спальне. Или в ванной.
— Тогда проводите его.
Как только инспектор Ханнафорд вошла в комнату, Линли встал, и не потому, что ждал от неё чего-то. Дело было во врождённом воспитании и хороших манерах. Инспектор была женщиной, а учтивый джентльмен всегда встаёт, когда женщина входит в комнату.
— Приехали сотрудники СОКО? — спросил Линли.
— И патологоанатом. Мы получили фотографию мёртвого юноши. Его зовут Александр Керн. Местный парень из Кэсвелина. Вы его знаете? — спросила Ханнафорд у Дейдры.
На пороге кухни топтался сержант Коллинз. Вид у него был нерешительный: видимо, он сомневался, можно ли на дежурстве пить чай.
— Керн? — отозвалась Дейдра. — Знакомое имя. Правда не припомню, где я его слышала. Не думаю, что знаю его.
— Наверное, вы здесь со многими общаетесь?
— Что вы имеете в виду?
Дейдра вонзила ногти в ладони, приказывая себе держать язык за зубами. Она чувствовала, что инспектор её испытывает.
— По вашим словам, вы не думаете, что знаете жертву. Странное высказывание. Обычно либо знаешь человека, либо нет. Вы сейчас переоденетесь?
Последнюю фразу Би адресовала Линли. Такая резкая смена темы была не менее обезоруживающей, чем инквизиторский взгляд инспектора.
Линли быстро посмотрел на Дейдру и отвернулся.
— Да, конечно, — кивнул он и вышел в низкую дверь.
