KnigaRead.com/

Сью Кид - Кресло русалки

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Сью Кид, "Кресло русалки" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

Меня бросило в жар, и я почувствовала неудержимое влечение. Это была нежность к Хью, рожденная тем, что у него в тот момент был вид человека, который кого-то беззаветно любит и даже не подозревает, что кто-то еще знает об этом.

Мною внезапно овладело чувство сокровенной близости, оттого что мы создали это существо, мысль, что ее плоть зародилась благодаря тому, чем мы занимались в соседней комнате. Я подошла и обвила Хью руками. Прижавшись щекой к его спине, я почувствовала, что он оборачивается. Его руки медленно, кругами гладили меня. «Надо подождать еще два дня», – шепнул он, а когда я сказала, что не могу больше ждать, он поднял меня на руки и отнес в постель.

Теперь я любила его как-то по-другому – более необузданно, более глубоко, и ощущения были сильнее и ярче. Это было как-то связано с Ди, словно мы с Хью принадлежали друг другу по-новому, и эта мысль казалась мне безграничной и пьянящей.

Потом, когда мы еще лежали в постели, Ди с плачем проснулась. Пока я кормила ее, Хью настраивал камеру. На мне был персикового цвета халат; я даже не успела толком застегнуть его, а Хью – стоило бы вам посмотреть на снимок, какой у него там довольный, радостный и заговорщицкий вид. Фото всегда будило во мне какое-то тайное чувство, и счастье распускалось в груди, как раскрывшийся экзотический бумажный веер. Я стояла и ждала, когда оно придет снова.

Казалось, это произошло очень-очень давно. И сейчас напоминало макет прославленного корабля в бутылке. Я не понимала, как он мог там оказаться и как его оттуда достать.

Я сняла трубку и стала набирать номер.

– Привет, – сказал Хью, и его уверенный голос показался мне твердой почвой под ногами.

– Это я.

– Только что о тебе думал. У тебя все в порядке? Я пытался дозвониться вчера вечером, но никто не отвечал.

Отлично, значит, придется купить «Мистер Кофе» плюс автоответчик.

– Мы были в монастыре, – ответила я. – Мать хоронила там свой палец.

– Выкопала ямку в земле и положила его туда?

– Именно.

Последовала долгая пауза.

– Думаю, это может быть хорошим знаком, по крайней мере на данный момент. Это может значить, что она успокаивается, что ее навязчивая идея, так сказать, уходит в подполье.

Я подняла брови, заинтригованная, почты обнадеженная.

– Ты так думаешь?

– Вероятно. Но, Джесси, ей все еще нужна профессиональная помощь. Она должна показаться психиатру. Со временем ситуация может повториться.

Я протянула телефонный шнур через стол и села.

– Ты имеешь в виду, что она способна отрубить еще один палец?

– В общем, да, хотя все может повернуться совершенно иначе. Подобные навязчивые идеи эгодистоничны, просто случайные мысли.

Я услышала негромкое постукивание и поняла, что Хью говорит по переносному телефону и сейчас в ванной, бреется.

– Не думаю, что отрубить себе палец было случайностью. Мне действительно кажется, что это связано с чем-то конкретным.

– Сомневаюсь. – Хью оставил без внимания мою мысль и меня.

Я опустилась в кресло и вздохнула.

– Я поговорю с ней сегодня, посмотрим, а вдруг…

– Полагаю, это не причинит ей боли, но я думал… Хочу приехать на остров в эти выходные. Тебе не следует брать дело в свои руки.

– Не думаю, что это хорошая мысль, – сказала я. – Мне кажется, будет уместнее…

– Это слишком сложно, Джесси, чтобы ты могла сама во всем разобраться, – снова прервал меня Хью.

Сложно, конечно. Это было все равно как если бы я села решать математическое уравнение два фута длиной; происходившее в душе матери было головоломкой, недоступной моему пониманию. Я уже собиралась сказать ему: «Да, да, приезжай, поставь все на место». Но все же это казалось мне ошибкой. Отчасти потому, что я – отнюдь не психиатр – действительно могла помочь матери больше, чем он. Что я сама смогу лучше во всем разобраться.

И, может быть, еще потому, что мне не хотелось, чтобы Хью приезжал. Я хотела распоряжаться своим временем сама, побыть самостоятельной – что в этом ужасного?

Я сказала себе, что это никак не связано с монахом и тем, что случилось накануне ночью. Я имею в виду – ничего не случилось. Нет, дело было во мне, я преследовала какую-то собственную цель. Впрочем, позднее я еще задумаюсь над этим. Разве причины всегда так ясны?

– Я сказала, что беру дело в свои руки, – произнесла я, вставая. – И мне не хочется, чтобы ты приезжал.

Получилось несколько более раздраженно, чем хотелось бы.

– Боже! Не надо на меня кричать.

Я оглянулась на спальню матери, надеясь, что не разбудила ее.

– А может, у меня такое настроение – кричать, – сказала я. Не знаю, зачем я затевала эту ссору.

– Ради бога, я всего лишь пытаюсь помочь. Что с тобой такое?

– Ничего, – оборвала его я. – Со мной все в порядке.

– Нет, с тобой явно что-то происходит, – повысил голос Хью.

– Ты хочешь сказать, что, если мне не нужна твоя помощь, значит, со мной что-то происходит?

– Послушай, ты ведешь себя нелепо. – сказал Хью, и его тон больно резанул меня. – Слышишь? Ты ведешь себя нелепо.

И тут я повесила трубку. Взяла и повесила. Налила себе еще кофе и села, обхватив чашку ладонями. Руки немного тряслись.

Я ждала телефонного звонка, ждала, что Хью перезвонит. Когда он не перезвонил, я встревожилась, охваченная тем странным беспокойством, которое появляется всегда, когда начинаешь наводить порядок на островке своей жизни и не можешь понять, как ты мог существовать подобным образом все это время.

Чуть погодя я нагнулась и заглянула под стол. Распятие находилось по-прежнему под столешницей. Иисус из штормовой палатки.

Глава десятая

В то утро, когда я меняла повязку на руке матери, мне приходилось не раз отворачиваться от раны. Мать сидела возле туалетного столика в плетеном кресле, пока я промывала кожу вокруг швов перекисью водорода и выдавливала мазь с антибиотиком на стерильную подушечку. Рана была как раз под суставом «указующего пальца», как она всегда называла его. Меня не покидала мысль о том, с какой силой надо было ударить тесаком, чтобы перерубить кость. Когда я приложила подушечку к мягкому, распухшему концу, она поморщилась.

Мельком взглянув на фотографию отца, я попыталась представить, что бы он подумал о пугающем умопомрачении, которое произошло с ней после его смерти. Что бы он подумал об отрубленном пальце? Мать обернулась и тоже посмотрела на снимок.

– Знаю, то, что я сделала, кажется тебе сумасшедшей выходкой.

К кому она обращалась – к нему, ко мне?

– Просто хочу, чтобы ты помогла мне понять, почему все так вышло, – сказала я.

Она постучала ногтем по стеклу рамки.

– Этот снимок сделали в тот день, когда он начал заниматься чартерами.

Мне тогда было пять. Я запомнила его не ловцом креветок, а исключительно как капитана «Морской Джесс». Прежде чем купить лодку, он работал на Шема Уоткинса, «наскребая на креветках», как он говорил. В то время он брал один из траулеров Шема на неделю и возвращался с четырьмя тысячами фунтов креветок в трюме. Но он всегда хотел открыть собственное дело, чтобы быть самому себе начальником и распоряжаться всем по своему усмотрению – по желанию уходить в море или оставаться дома с семьей. Он выдвинул предложение о прибрежном лове, сэкономил и купил «крис-крафт». Спустя четыре года лодка взорвалась.

Он говорил, что его богом было море. И семьей тоже. Он рассказывал нам с Майком истории о морском царстве, которым правит банда безжалостных улиток, и об отважных мидиях, которые стараются положить конец их владычеству. Фантазия у него была буйная. Он говорил, что мы можем делать дирижерские палочки из усов ската и. размахивая ими определенным образом, заставлять волны двигаться в ритме джаза – бесплодное занятие, отнявшее у нас немало часов. Если кому-то из нас снилась большая цапля, он говорил, что на следующее утро мы найдем ее перья под подушкой. Я не раз находила в своей постели белые перья, хотя не припоминаю, чтобы мне снились цапли. И. конечно, венцом всех выдумок была история о том, как однажды на заре он увидел целую стаю русалок, подплывших к его лодке.

Не помню, чтобы он хоть раз ходил к обедне, но именно он первым привел меня в монастырь посмотреть на кресло русалки и рассказывал его историю. Думаю, он только притворялся нечестивцем.

Хотя он отказывался разделять религиозные взгляды матери, похоже, он ими восхищался. В те поры она еще не относилась к этому так патологически. Временами я думала, что он женился на ней из-за ее бесконечной способности верить, из-за того, что она безропотно проглатывала все нелепые учения, догмы и истории, которые преподносила ей церковь. Возможно, ее вера восполняла недостаток веры в нем. Мать и отец были своеобразной парой – Уолт Уитмен и Жанна д'Арк, – но это срабатывало. Они обожали друг друга. В этом я не сомневалась.

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*