Василий Песков - Полное собрание сочинений. Том 17. Зимние перезвоны
Фото автора. 24 апреля 1988 г.
Мастера
(Окно в природу)
Вот перед вами один из них. С искусством ткача этот пернатый мастер строит гнездо. Птица печник с таким же искусством лепит гнездо из соломок и глины. Дятел долбит дупло. Есть мастера в птичьем мире рыть норы в земле.
Чомга строит плавучий плотик, синица ремез сплетает висящую на тонких ветках плетеную теплую рукавичку, настолько прочную, что, было время, деревенские ребятишки кое-где надевали старые гнезда ремезов на ноги вместо домашней обувки.
Чаще всего у нас на виду — птичья работа. Но почти все животные что-либо строят. Присмотритесь после сошедшего снега к лужку на опушке — мыши выстригли на нем разветвленную сеть дорог. Все животные не бродят в лесу как попало. У них есть излюбленные пути и маршруты, но мыши строят именно дороги.
Не путаясь в травинках, они всю зиму ходили друг к другу в гости, к запасам корма, прогуливались. И сейчас, при опасности, они бегут по этим утрамбованным просекам, словно по желобкам. А вот на ветке блестит паутина — мастерски сработанная ловчая сеть. На прогретом солнцем песочке можно увидеть и ловчую яму. Ее соорудил «муравьиный лев» — личинка насекомого, похожего на стрекозу. Оступится муравей у края этой воронки и катится прямо в лапы охотнику. Строят животные убежища.
Барсук и лиса укрываются в них от врагов и выводят потомство. Жители жарких мест роют убежища от жары. Белый медведь — от морозов. Строят животные кладовые, площадки для брачных игр, сооружают большие дома-колонии, в которых живут громадными сообществами. Остановитесь у муравейника — это как раз такая постройка, уходящая в землю ровно на столько, на сколько возвышается над землей. Она вся пронизана ходами, галереями, камерами и вентиляционными щелями.
Есть постройки животных, поражающие воображение. Крошечные существа, термиты, сооружают замки высотою до семи метров столь прочные, что о них приходят почесаться слоны. Плотины бобров — еще один пример инженерных способностей у животных. Известны плотины длиною до 700 метров и выдерживающие всадника.
Но большая часть всех сооружений у насекомых, у птиц, у крупных животных связана с выведением потомства. Надо беспомощных малышей защитить от врагов, от непогоды, от перепадов температуры ночью и днем. Для этого плетутся, долбятся, лепятся гнезда у птиц, роются норы, сооружаются логова у зверей, насекомые лепят для личинок глиняные «кувшины», сшивают трубочки из листьев, лепят ячейки из воска, строят дома бумажные. Пауки делают для потомства мешочки из паутинок. Некоторые из лягушек помещают икру в пенные гамачки — всего не перечесть.
Материал для построек — самый разнообразный: глина, песок, деревянные поленья, ветки, травинки, листья, пух, перья, мочало, древесная стружка, хвоинки, растительные волокна. Некоторые материалы производят сами животные — затвердевающая слюна, воск, струйки белкового вещества, превращающиеся на воздухе в паутину или шелковую нить. Инструмент при строительстве тоже различный, но это почти всегда исключительно то, чем владеет животное, — клюв, лапы, рыло, жвальца, шильца. Известно лишь несколько строителей, пользующихся, подобно людям, привлеченными к случаю инструментами — птица шалашник, зажав в клюве мочальную кисточку, соком ягод красит свадебную беседку, а одна из ос пользуется трамбовочным камешком.
Долговечны ль постройки? Для многих животных они сезонны. Медведь берлогу чаще всего строит заново. Большинство птиц строят новые гнезда, и этот процесс, как можно заметить, радостная пора их жизни. Но некоторые из птиц возвращаются в старые гнезда, лишь подновляя их ежегодно. В Сибири гнездо орлана-белохвоста занималось птицами 80 лет подряд, а одно гнездо аиста дошло к нам из средневековья, продержалось на башне почти 400 лет.
В Африке столетиями стоят термитники. Сотни лет служат барсукам норы. Многие поколения этих аккуратных, скрытных животных, если их не тревожить, держатся родового места.
Главный вопрос: как, по каким «типовым чертежам» строят животные? Кто учит ласточку лепить из грязи гнездышко строго определенной формы? Откуда знание геометрии у пчелы? Кто учит плести гнездо-корзинку вот этого ткачика?
Как муравьям удается сложнейшая конструкция их общественного жилища? Чем руководствуется паук, сооружая сети строго определенной формы и в определенной последовательности?
«Проекты» построек и методы их возведения животные получают с врожденной памятью по наследству. Они сформировались и утвердились в течение миллионов лет эволюции, приспособления каждого вида к среде обитания. Строительная программа наследуется животными, как и вся сложная структура их поведения.
Однако есть в этой стройной программе допуски и припуски, позволяющие животному учитывать меняющиеся условия. У низших животных, например у пчел, муравьев, ос, этих допусков-припусков мало. Для нас они во всяком случае незаметны. Муравьи строят свой муравейник так же, как строили его их предки сто миллионов лет назад. Более высокоорганизованным животным природа в поведении их, в строительных делах в частности, «поводок» слегка отпускает. И кое-что тут зависит от жизненного опыта, от меняющихся условий жизни, от научения и подражания. Обезьяна шимпанзе, например, в наследственной памяти от рождения хранит способность строить ночлежные гнезда. Программа эта подобна фотобумаге со скрытым изображением, которое надлежит проявить. Таким «проявителем» для обезьян служит поведение «родителей». Опыты показали: если малыш шимпанзе не видел, как строят гнезда родители, он вырастет неумехой. В этой части «карточка» наследственной памяти оказывается непроявленной. Муравей же всегда знает, что ему надо делать. И паук знает, с чего начать и чем кончить плетение сети. И бобренку «проявитель» не нужен. Проверено: он так же умело построит хатку, как строили его далекие предки, он знает также, что надо делать, когда вода размоет плотину, знает, что надо немедленно броситься в сторону, когда, падая, скрипнет подточенное им дерево… Надежна и велика память у всего, что летает, бегает, ползает, плавает. Наблюдая ее проявления, мы говорим: «Без рук, без топоренка построена избенка».
Фото из архива В. Пескова. 30 апреля 1988 г.
Пчелиная борода
(Окно в природу)
Кто из нас не замирал или не начинал отчаянно махать руками, когда возле носа с жужжаньем появлялась пчела. От укуса пчелы иногда может перекосить лицо. В нашей газете однажды был описан случай, когда пчелы до смерти зажалили парня, проходившего мимо пасеки. Оказалось, он был надушен, и у пчел, в жизни которых запахи играют исключительно важную роль, этот сорт духов вызвал ярость. С другой стороны, мой дед в рубахе, пропитанной медом и воском, видно, имел настолько приятный, «свойский» запах для пчел, что они оставались спокойными, даже когда он тревожил их в улье.
Но что мы видим на этом снимке — женщина с бородою из пчел. И совершенно спокойна, как спокойны, впрочем, и пчелы. Объясним ситуацию. В некоторых странах пчеловоды на своих летних праздниках устраивают необычные соревнования. Задача: удержать на себе возможно большее количество пчел. В городке Ланкастер (штат Пенсильвания, США) в соревнованиях принимают участие до 600 пчеловодов. Победителям вручаются премии, их фотографии публикуют газеты.
Как же заставить пчел собраться на лице без риска подвергнуться их нападению? Пчелы, если не возбуждены, ведут себя мирно. Им и невыгодно возбуждаться — ужалив, пчела и сама погибает. Но как все-таки их привлечь, да еще так, чтобы они образовали живописную бороду на лице человека? Секрет простой. Под подбородком участника соревнований в коробочке укрепляют пчелиную матку. На ее запах немедленно собирается вся семья. Участнику соревнований надо только ватой заткнуть уши и ноздри и сохранять хладнокровие — на паникера пчелы могут напасть.
На этом снимке — одна из участников пенсильванского праздника. Но это не победитель соревнований. Победил некий Макс Бек, удержавший на своем теле девять килограммов пчел. Для этого в разных местах своего тела ему пришлось укрепить несколько пчелиных маток.
Смысл подобных соревнований? Развлечение ну и, конечно, реклама меда.
Фото из архива В. Пескова. 8 мая 1988 г.
Живая память степей
(Окно в природу)
Ночью, когда горела на небе Большая Медведица и ползал по горизонту желтоватый огонек трактора, мы спустились в землянку, прикрытую сверху брезентом и колючками перекати-поля. В этом скрадке, сладко позевывая, и ждали рассвета. И когда он проник под брезент красноватым лучиком майского солнца, мы их увидели.
