Кейт Мортон - Далекие часы
Я ничего не увидела, но знала: здесь кто-то есть.
Затаив дыхание, я прислушалась; на улице по-прежнему лил дождь, ветер с воем стучал ставнями, призраки скользили по камням коридора, и я просто не могла ничего услышать. У меня не было спичек, чтобы зажечь лампу, и потому я постаралась относительно успокоиться. Я сказала себе, что все дело в моих мыслях перед сном, моей одержимости «Слякотником». Шум мне приснился. Мне просто мерещится.
И когда я почти убедила себя, сверкнула молния и озарила приоткрытую дверь моей спальни. Но Саффи закрыла ее за собой.
Я права. Кто-то проник в комнату; возможно, находится в ней до сих пор, притаился в тени…
— Мередит…
Все позвонки в моем теле вытянулись в струнку. Сердце бешено забилось, кровь побежала электричеством по венам. То был не ветер и не стены; кто-то прошептал мамино имя. Я оцепенела, и все же меня переполняла странная энергия. Нужно было реагировать. Я не могла просидеть так всю ночь, завернувшись в одеяло и вглядываясь в темноту широко распахнутыми глазами.
Меньше всего мне хотелось вылезать из постели, но я себя заставила. Я скользнула по простыне и на цыпочках подкралась к двери. Ручка двери была прохладной и гладкой; я бесшумно потянула ее на себя и, озираясь, шагнула в коридор…
— Мередит…
Голос раздался прямо за спиной. Я чуть не завопила.
Медленно повернувшись, я увидела Юнипер. На ней было то же самое платье, что в день моего первого визита в Майлдерхерст, то самое платье — теперь мне это было известно, — которое Саффи сшила сестре для ужина с Томасом Кэвиллом.
— Юнипер, — пролепетала я, — что вы здесь делаете?
— Я ждала тебя, Мерри. Я знала, что ты придешь. Я сохранила ее для тебя. Спрятала в надежном месте.
Я понятия не имела, о чем речь, но она протянула мне довольно объемный предмет. Твердые края, острые углы, не слишком тяжелый.
— Спасибо, — поблагодарила я.
Ее улыбка затрепетала в полумраке.
— Ах, Мередит, — вздохнула она. — Я совершила ужасный, ужасный поступок.
То же самое она сказала в присутствии Саффи в коридоре в конце экскурсии. Мое сердце забилось чаще. Мне не следовало проявлять любопытство, но я не удержалась.
— Что именно? Что вы сделали?
— Том скоро придет. Он придет на ужин.
Мне стало нестерпимо жаль ее; она ждала его полвека, убежденная, что ее бросили.
— Ну конечно придет, — подтвердила я. — Том любит вас. Он хочет на вас жениться.
— Том любит меня.
— Да.
— И я люблю его.
— Конечно любите.
Я не успела насладиться приятным теплом оттого, что вернула ее мысли в счастливые времена, — ее руки в ужасе взметнулись к губам, и она произнесла:
— Но там была кровь, Мередит…
— Что?
— …столько крови; все мои руки были в крови, все платье. — Она взглянула на свое платье, затем на меня; ее лицо было воплощением горя. — Кровь, кровь, кровь. И Том не пришел. Но я не помню. Я не могу вспомнить.
И тогда я поняла с беспощадной уверенностью.
Все встало на свои места, и я увидела, что они скрывали. Что на самом деле случилось с Томасом Кэвиллом. Кто в ответе за его смерть.
Склонность Юнипер терять сознание из-за травматических событий; приступы, после которых она не могла вспомнить, что делала; замятый случай с избитым сыном садовника. Ужас во мне нарастал; также я приняла во внимание письмо, которое она послала маме, упомянув свой единственный страх: что она может оказаться такой же, как ее отец. И она боялась не напрасно.
— Не могу вспомнить, — стонала она. — Не могу вспомнить.
Ее лицо было жалким и смущенным, и хотя она говорила кошмарные вещи, в тот миг мне хотелось одного: обнять ее, хотя бы отчасти облегчить страшный груз, который она несла пятьдесят лет. Она снова прошептала:
— Я совершила ужасный, ужасный поступок.
Прежде чем я успела как-то успокоить ее, она метнулась мимо меня к двери.
— Юнипер! — крикнула я вслед. — Подождите!
— Том любит меня, — сообщила она, как будто радостная мысль только что пришла ей в голову. — Пойду поищу Тома. Он должен скоро приехать.
И она исчезла в темном коридоре.
Кинув прямоугольный предмет на кровать, я поспешила за ней. Завернула за угол, промчалась по очередному короткому коридору до небольшой площадки, от которой начиналась лестница. Снизу донесся колючий залп сырости, и я догадалась, что Юнипер открыла дверь и собирается раствориться в холодной промозглой ночи.
После мгновенной нерешительности я последовала за ней. Я просто не могла оставить ее во власти стихий. Насколько я знала, она собиралась бежать по подъездной дорожке до самого шоссе в поисках Томаса Кэвилла. Я спустилась по лестнице и нашла дверь в небольшую прихожую, которая соединяла замок с внешним миром.
Дождь по-прежнему лил, что есть сил. За дверью я обнаружила нечто вроде сада. Похоже, в нем почти ничего не росло, тут и там стояло несколько разрозненных статуй, и все это было окружено массивными изгородями… я затаила дыхание. Именно этот сад, огороженный квадрат земли, я видела с чердака в свой первый визит. Перси Блайт холодно заявила, что это не сад. И она была права. Я читала о нем в мамином дневнике. Это было кладбище домашних животных, излюбленное Юнипер место.
Юнипер остановилась в центре сада, хрупкая старая леди в призрачно-бледном платье, промокшая, растрепанная. И внезапно до меня дошли слова Перси о том, что в грозу Юнипер тревожится особенно сильно. В ту далекую ночь 1941 года разразилась гроза, такая же, как сегодня…
Странно, но буря словно утихла вокруг Юнипер. Я на мгновение застыла, прежде чем сообразила, что должна выйти наружу и отвести ее в дом; что она не может оставаться под дождем. В этот миг я услышала голос и заметила, что Юнипер посмотрела направо. Из калитки появилась Перси Блайт в макинтоше и резиновых сапогах. Она направилась к своей младшей сестре, уговаривая ее вернуться под крышу. Протянула руки, и Юнипер, спотыкаясь, упала в ее объятия.
Внезапно я почувствовала себя незваным гостем; чужаком, наблюдающим нечто очень личное. Я повернулась, собираясь уйти.
За спиной кто-то стоял. Это была Саффи с распущенными волосами. Она куталась в домашний халат, и на лице ее было написано искреннее извинение.
— Ах, Эдит, — промолвила она. — Ради бога, простите за беспокойство.
— Юнипер… — начала я, указывая себе за плечо, пытаясь объяснить.
— Все в порядке, — ласково улыбнулась Саффи. — Она иногда убегает. Беспокоиться не о чем. Перси проводит ее в дом. Возвращайтесь в постель.
Я поспешила вверх по лестнице, по коридору, к себе в комнату и тщательно закрыла дверь. Я прислонилась к ней, переводя дыхание, которого по-прежнему не хватало. Щелкнула выключателем в надежде, что электричество дали, но увы: глухой пластмассовый щелчок и никакого ободряющего света.
