Дмитрий Кедрин - Стихотворения и поэмы

Что ж, обратитесь в Людвигу.

Осел!
Проваливай отсюда, как ты низок!

Ну, вот и всё.

Как все? Еще не все!
Еще осталось много!

(Роется в карманах.)

Где мой список?
Позвольте мне проверить! Как назло,
В карман куда-то книжка завалилась…

(Вынимает записную книжку и читает.)

Тетрадь гравюр Гольбейна и Калло?

(проверяя)

Гравюры все на месте, ваша милость.

Медали?

Есть.

Шлем великана?

Есть.

А тот камзол, где бок немножко в сале?

Ага! Так вот зачем вы, ваша честь,
Покупки наши в книжечку списали!

Молчи!

Камзол ответчиком надет.

Кораллы где? Накидка, что из пуха?
Кольцо?

Накидки и кораллов нет.

Ах, вот они! Разоблачайся, шлюха!

Прочь от нее, иль я возьму ружье!
Ее подметки ты не стоишь даже.

Здесь ничего нет твоего! Здесь всё мое!
Попробуй взять: в тюрьму пойдешь за кражу!
Ступай отсюда вон!

Сейчас… сейчас…
Мы только котелок, где пищу варим,
Возьмем с собой, и если гонят нас,
То мы уходим… Не сердитесь, барин…

Ни щепки брать не позволяю я!

Да это, сударь, свечечка… веревка…

Моя веревка, и свеча моя,
И мой мешок! Не смей их брать, воровка!
Оставь подсвечник: он посеребрен!
И этот котелок для варки пищи
Поставь на место! Выметайся вон
Отсюда, девка! Твой хозяин— нищий!

Пойдем, старуха.

Да, ступай плясать
И петь в харчевнях, грубая скотина!

Теперь я Иова начну писать.

Что, что писать? Доносы?

Нет, картину.
Я, Людвиг, ухожу. Но берегись:
Я так тебя ославлю, что покуда
Земля стоит и существует высь,
Все будут говорить, что ты — Иуда,
Разбойник подлый…

Я вас перебью:
Когда ответчик делом недоволен,
В его правах претензию свою
Здесь изложить — в судебном протоколе.

Ну что ж, пиши. Мой почерк груб и куц,
А ты и подлость выведешь красиво.

«Жил человек в земле восточной Уц,
И было имя человеку— Иов».

Подходит ночь, а Хендрике всё нет.
Как в этой комнате темнеет быстро!
Почти окончен мой автопортрет.
Уж я не ждал, что вдохновенья искра
Блеснет во тьме, что творчество придет
Согреть меня в беде и в униженье…

Недолго поработал я — и вот
Уже глазницы разъедает жженье.
Да, надобно спешить. В конце концов
Мне пятьдесят. Не маленькая мера.
Глаза мои повязкою слепцов
Завяжет скоро, как глаза Гомера,
Чертовка старость, заслонив простор,
Седую рябь каналов и бассейнов…

Войдите, если вы не кредитор.

Я в мастерской великого ван Рейна?

Да, сударь мой, вы у него.

Ага!
Он тут, кудесник из волшебной сказки!..
Скажи, мой друг: ты у него слуга?

Да. Мою кисти, растираю краски.

Так доложи ему: издалека
Приехавший наследный принц Тосканы
Приема ждет.

Не выйдет он, пока
Не завершит последними мазками
Картины новой.

Что ж, я подожду.

Смешны названья улиц в Амстердаме!
Я на «Канале роз»,[26] мечтал найду
Дворец Рембрандта с пышными садами!
Ведь говорят, что он богач и франт,
А здесь всего кривых домишек груда.
Как он попал сюда?

Чудит Рембрандт,
И бедность — новая его причуда.
Его роскошный дом на Бреедстрат
Спит, окруженный парком заповедным,
А он живет в лачуге.

Как я рад,
Что он всего лишь притворился бедным!
В талантливых людей из нищеты
Не очень склонен верить я, признаться.
Я убежден, что если гений ты,
Всегда добьешься славы и богатства.

Ну, это как сказать!

Постой, постой!
Лакею с принцем спорить не пристало.

Возьми-ка лучше этот золотой
И постарайся, неучтивый малый,
Чтоб твой патрон был не такой педант:
Ведь знатность чтить обязан даже гений.
Мне скучно ждать!

Принц! Это я — Рембрандт!

Сеньор профессор! Сотня извинений!
Я потрясен! Нет, я безумно рад!
Но извините… право, мне неловко:
Что значит этот странный маскарад?

А то, что я вживаюсь в обстановку,
Чтоб Иова писать. Мои друзья
Для антуража сняли эту келью.