Андре Руссен - Попробуй угадай!
Эвелина. И ему ты тоже прочистишь мозги?
Жорж. Кому «ему»?
Эвелина. Негру.
Жорж. Наплевать мне на Пюс. Пускай спит хоть с самим папой римским, если хочет.
Эвелина. Ну вот видишь, как прекрасно: я сплю с Титусом, Софи – со своим любовником, а Пюс вот уже десять лет с негром, так что ты можешь быть вполне удовлетворен – под твоей крышей не осталось ни одной девственницы. Дай только Малышке подрасти.
Жорж. Шлюха!
Звонок в дверь.
Ага, вот он!
Эвелина. Кто?
Жорж. Титус. А ну, поднимись наверх вместе со мной.
Эвелина. Зачем?
Жорж. Не хочу, чтобы ты его видела.
Эвелина. Но…
Из сада входит Софи.
Жорж. Говорят тебе, пошли. Иди вперед, я за тобой. Софи, раз уж ты здесь…
Она подходит.
Если там пришел Титус, побудь с ним, я через пару минут вернусь. (Эвелине.) Иди-иди, живо!
Эвелина. Ты что, решил посадить меня под домашний арест?
Выходят.
Софи выжидала у двери и, как только они выходят, быстро подает кому-то заговорщицкие знаки. Входит Титус.
Титус. Что случилось?
Софи. Я тут, кажется, лишнего ляпнула.
Титус. Ты здесь одна?
Софи. Тише! Папа сейчас спустится. Смотри не попадись! По-моему, он что-то пронюхал.
Титус. О нас с тобой?
Софи. Да. Я накололась. Сказала, что знаю о твоей поездке. Он спросил откуда. Ох, и попотела я четверть часика, пока удалось вывернуться. Главное, запомни: ты мне никогда не звонил. Этого и держись.
Титус. Так ты думаешь, он догадался?
Софи. Понятия не имею. Говорю тебе, не попадись! Он собирается тебя допрашивать. Смотри не сбейся. Он сегодня в жутком настроении. Да, знаешь, я сказала маме, что у меня есть любовник!
Титус. Ты с ума сошла! А она?
Софи. Я же не сказала, что это ты.
Титус. Совсем с ума сошла!
Софи. Я тебя обожаю! До вечера, да? В полдесятого, как договорились? Ты мне все расскажешь. (Внезапно громко и ненатурально хохочет и говорит первое, что пришло в голову.) Да нет, ты шутишь! Это годится только для мальчишек с факультета!
Титус (тем же тоном). Ну, ты же знаешь, что я старый пень!
Входит Жорж.
Софи. Ладно, я тебя как-нибудь при случае просвещу на этот счет.
Титус. Договорились!
Жорж. Привет!
Титус. Как дела?
Жорж. Рад тебя видеть. Софи, оставь нас одних, нам нужно поговорить. И скажи Фредерику, чтобы не мешал нам. Передай ему, что я скоро приду поиграть с ним в саду.
Софи. Положись на меня. (Выходит.)
Титус. Что-нибудь случилось?
Жорж. Та-а-ак, значит, вот ты какой негодяй?
Титус. Я?!
Жорж. Да! Ты!
Титус. Но… что я тебе сделал?
Жорж. Никак не догадываешься?
Титус. Никак.
Жорж пристально смотрит на него.
Нет… Честное слово.
Жорж. Честное слово?
Титус. Да.
Жорж. В прошлое воскресенье ты сказал, что придешь сегодня.
Титус. Ну да… и вот я здесь.
Жорж. А еще ты сказал, что если я захочу, мы можем увидеться на неделе.
Титус. Ах, да! Мне, к сожалению, пришлось уехать по делам, и я предупредил у себя на работе, чтобы тебе сказали, если ты позвонишь.
Жорж. Да, мне и в самом деле сказали, что ты в отъезде.
Титус. Ну так что?
Жорж. В Луар-э-Шер?
Титус. Да.
Жорж. Только никак не пойму, откуда Софи это знала?
Титус. О том, что я был в Солони?
Жорж. Во всяком случае, в отъезде?
Титус. Кто тебе сказал, что она знала?
Жорж. Она. Она попалась. У нее это невольно вырвалось.
Титус. Она так и сказала: «Я знаю»?
Жорж. Нет. Я сказал, что ты уехал, и она ответила «да». Причем в таком тоне: «Да, я знаю».
Титус. Но это могло также означать: «Да, возможно», или «Да, а я и не знала», или «Да, ну и что?»
Жорж. Кретин! Болван!
Титус. Слушай, я не для того сюда пришел, чтобы ты меня поносил последними словами.
Жорж. Это я не тебя, это я себя ругаю.
Титус. Вот как? Сам себя ругаешь последними словами…
Жорж. Я как последний дурак велел Софи поговорить с тобой, а она воспользовалась этим, чтобы предупредить тебя.
Титус. Предупредить? О чем? Мы едва успели обменяться парой слов об университете и студенческих диспутах.
Жорж. Ты слово в слово повторяешь все, что она отвечала мне. Ах я болван! Ладно, сделал глупость, теперь не поправишь.
Титус. Но, послушай, я просто сказал первое, что пришло в голову. Я вижу, ты придаешь огромное значение этому «да».
Жорж. Я-то слышал, как она его произнесла.
Титус. И что ты из этого выводишь?
Жорж. Что ей кто-то сообщил о том, что ты уехал.
Титус. Кто? Не понимаю, зачем ей понадобилось звонить мне на работу или домой? По какому поводу? Для чего?
Жорж. Да это не она звонила. Это ей позвонили.
Титус. Да, но кто?
Жорж. А ты будто не догадываешься? (Пристально смотрит ему в глаза.)
Титус. Слушай, старина, ей-богу, ты меня ставишь в тупик.
Жорж. Ага, в тупик?!
Титус. Да… признаюсь…
Жорж. В тупик, значит? Я гляжу, с тебя разом вся уверенность слетела.
Титус. Но…
Жорж. Я бы даже сказал, что ты и в лице несколько переменился.
Титус. Ей-богу, старина, ты совсем меня замучил.
Жорж. Я тебя замучил, потому что устроил тебе допрос с пристрастием и не выпущу, пока не дознаюсь до всего. Тебе, я смотрю, сильно не по себе.
Титус. Да что тебе нужно от меня?
Жорж. Мне нужно знать.
Титус. Что знать?
Жорж. Правду.
Титус. В чем ты меня подозреваешь?
Жорж. По-моему, до тебя уже начинает доходить.
Титус. Нет. Вовсе нет. Как раз нет!
Жорж. Ты меня удивляешь. У тебя сейчас вид человека, который как раз очень хорошо знает, в чем его обвиняют.
Титус. Ну так наберись храбрости и скажи наконец все, что думаешь, а я тебе отвечу.
Жорж. Храбрости! Храбрости! Хотел бы я знать, кто из нас двоих больше нуждается сейчас в храбрости. Посмотри на себя, позеленел весь!
Титус. Если ты твердо решил набить мне морду, можешь начать прямо сейчас. Давай, доставь себе это удовольствие, ты же у нас спец по мордобою. Ну, приступай, карай меня! Твое семейство потом соберет меня по кусочкам. Ну? Что же ты стоишь? Не хочешь? Тогда говори. Скажи хоть, в чем ты меня подозреваешь.
Жорж. В том, что ты любовник…
Титу с. Я?!
Жорж. Дай же мне договорить!
Титус. Можешь не договаривать – и так знаю: в том, что я любовник твоей дочери.
Жорж. Что-о-о?
Титус. Что «что-о-о»? Ты меня обвиняешь в том, что я сплю с Софи. Сам сказал!
Жорж. Да кто здесь говорит о Софи, болван безмозглый!
Титус. Ты! С той секунды, как я вошел, ты только и говорил, что о ней.
Жорж. О Софи?
Титус. Да. По поводу того телефонного звонка, из которого она узнала о моей поездке. А больше ты ни о чем и ни о ком не заикался.
Жорж (расхохотавшись). Черт возьми, а ведь верно! И ты подумал, что…
Титус. Гм… что же я мог еще подумать?
Жорж. Нет, мой милый, я знаю, что ты подлец, но не до такой же степени! Вот видишь, я тебе еще честь оказываю, думая о тебе лучше, чем ты есть на самом деле.
Титус. Очень тебе благодарен!
Жорж. Нет, надо же! Нарочно не придумаешь!
Титус. Значит, ты не Софи имел в виду? (Слегка приободряется).
Жорж. Еще бы! Конечно, нет!
Титус. Ну, прекрасно! Очень хорошо! Тогда кого же? Жорж. Эй, опять начинаешь дурочку валять?
Титус. Кто, я?
Жорж. Да, ты. Согласись, что за любопытное совпадение: ты отправляешься на пять дней в Луар-э-Шер, и это в то же самое время, когда моя супруга живет в Шатору. А, каково?
Титус. Эвелина?
Жорж. Представь себе!
Титус. Она жила в Шатору?
Жорж. А ты будто не знаешь?!
Титус. Конечно, нет. Откуда мне знать?
Жорж. Опять занекал!
Титус. Ну да!
Жорж. Слушай, поостерегись, а то как бы я тебе действительно не расквасил физиономию!
Титус Да что ты – словно с цепи сорвался! Тебе обязательно хочется чтобы я спал со всей твоей семьей? Совсем рехнулся.
Жорж. Речь идет не о моей дочери, а о моей жене!
Титус. О жене, скажите пожалуйста! Во-первых, она тебе давно не жена!
Жорж. Как это… не жена?
Титус. Да ты на каждом углу об этом кричал. И вдобавок предлагал ее всем и каждому.
Жорж– Ну и что, это мое дело.
Титус. А также дело тех, кому ты ее предлагал.
Жорж. Ну, так ты взял ее, что ли? Поэтому-то полгода назад, когда у вас заварилась эта каша, вы и начали разыгрывать взаимное охлаждение? И ты мог подложить мне такую свинью, эх ты, а еще друг!
Титус. Просто ты тогда внезапно воспылал ко мне нежной любовью, вот и все.
Жорж. Ну еще бы, я ведь в тебя влюблен, не так ли?! И если я тебе устроил сцену, то только лишь потому, что питаю к тебе самые пылкие чувства и вдруг узнаю, что у тебя связь с моей женой. Так, что ли?! Ну, говори!
Титус. Я скажу одно: ты болен, мой милый, и я тебе всерьез советую сходить к психиатру.
Жорж. Ты спишь с Эвелиной, и поэтому я должен сходить к психиатру?
Титус. Да если бы даже ты оказался прав, почему я должен чувствовать себя виноватым перед тобой? Ты мне без конца твердил, что, если бы я был любовником Эвелины, ты бы чувствовал себя спокойным. Сколько раз ты повторял мне: «Чего вы еще ждете?» Все уши мне прожужжал!
