Го Босен - Современная проза Сингапура
— Жми, Космолет! — завопил и Куан Мэн, будто Космолет был его давнишним приятелем, за которого он всегда болел. Это было похоже на школьные соревнования, когда полагалось кричать — нажмите, синие!
Напряжение продолжало нарастать, оно шло в невероятном крещендо, все захватывая, всех увлекая.
— Давай-давай-давай!
Кони неожиданно промелькнули мимо воющих, орущих трибун. Дядя запрыгал, как маленький.
— Дядя, ну что? Что произошло?
— Выиграли, Мэн! Мы выиграли! — вопил дядя, бросаясь обнимать Мэна.
Невероятное волнение охватило Куан Мэна. Как здорово, как потрясающе здорово. Глядя на сияющего дядю, он так хорошо понимал, что влечет его на бега. Теперь и он понял!
В репродуктор объявили результаты. Космолет победил, за него выплачивали тридцать пять долларов за ставку.
— Как хорошо, что ты пошел со мной, Мэн! Новичкам везет, а с тобой и мне повезло.
Куан Мэну было приятно осознать, что он каким-то образом помог Космолету победить. Они пошли получать выигрыш. Складывая тощенькую пачечку денег, он вдруг обрадовался тому, как упоительно легко они ему достались! Деньги могут множиться! Он не сомневался, что сегодня они с дядей выиграют кучу денег. Даже небо отражало его настроение и сияло такой яркой синевой над зеленью ипподрома. Разве можно проиграть в такой день! Дядя Чеай сосредоточенно изучал дальнейшие забеги, изредка сверяясь со своей синенькой книжечкой.
Они ставили еще в четырех забегах — и проиграли в трех подряд. Бега теперь не казались такими захватывающими, Куан Мэном вновь овладело безразличие, и он начал неторопливо разглядывать трибуны. Его удивило большое число девушек у окошек тотализатора — они азартно делали ставки, тиская скомканные деньги в кулаках — даже пятидесятидолларовые бумажки. Неважно одетые люди — таксисты или лавочники по виду — играли на громадные суммы. Откуда у них такие деньги? Куан Мэн впервые видел столько денег на руках. Все это выглядело нелепо! Молоденькие девушки проигрывали в одном забеге его целый месячный заработок.
Но все-таки в двух следующих забегах фортуна опять улыбнулась им. Куан Мэн опять ощутил деньги в руках, и опять бега начали волновать его. Как ни странно, но прекратил игру дядя Чеай.
Он вспомнил вдруг, что Куан Мэн так и не пообедал, и потащил его в закусочную. Куан Мэн сам и думать забыл о еде. Дядя заказал чай поанглийски и пирожные.
— Ну что, Мэн? Как тебе бега?
— Потрясающе!
— Смотри не увлекайся. Тебе везет, потому что ты первый раз. Потом повернет в другую сторону.
— Как это, дядя Чеай?
— А так. Долго не продержится. Никому долго не везет. Можешь мне поверить, я всю жизнь играл. Не увлекайся лошадками. В конечном счете продуешься, как я.
— Почему, как вы?
— А потому, что я все продул. Давным-давно продулся. Потерял уважение и друзей, и родни, и собственной семьи. — Дядя помолчал, будто проверяя себя. — Да всех. И детей тоже. А я их не виню. Я даже у них деньги стрелял. Брал у них, проигрывал, а им никогда ничего. Деньги, которые нужны были на их обучение, на квартиру, на жизнь. Ты и представить себе не можешь, сколько я растранжирил. Жизнь свою растранжирил. Вот лежу иногда ночью, не сплю и думаю, думаю обо всем об этом. Если бы ты все про меня знал, ты бы тоже перестал меня уважать. Да что я говорю? Ты и так знаешь. Все знают.
Куан Мэну стало жалко дядю Чеая, но он не нашелся что сказать и молча ел свое пирожное.
— Все знают, — повторил дядя. — Даже я сам знаю. Тебе странно?
— Нет, дядя Чеай.
— Ну, доедай. Седьмой забег начинается.
Куан Мэн проглотил остаток пирожного и допил тепловатый чай с молоком. Поднимаясь со стула, дядя похлопал его по плечу.
— Больше сюда не ходи, Мэн. Не будь как я. Ты молодой, у тебя есть будущее. Незачем тебе повторять мои ошибки.
— Да, дядя Чеай.
Кончился последний забег. Небо уже потемнело. Они медленно шагали по улице, высматривая такси. Куан Мэн был совершенно измучен, и даже сотня с лишним долларов в кармане не радовала его.
На прощанье дядя вернул Куан Мэну двадцать долларов. Куан Мэн изумился — дядя Чеай славился тем, что никогда не возвращает долги.
— Не надо, дядя! Оставьте себе.
Но дядя был непреклонен.
Никогда после этого Куан Мэн не мог отказать дяде Чеаю, когда тот просил у него в долг. Вернув первый долг, дядя навечно обеспечил себе кредит у Куан Мэна. Куан Мэн понял это только со временем.
Глава 8
Он вернулся домой прямо к ужину. Семья усаживалась за стол. Куан Мэн поспешно вымылся и с мокрыми волосами вышел на кухню.
— У нас сегодня твое любимое блюдо, — сообщила мать.
— А что? — спросил Куан Мэн, пододвигая тарелку.
— Тушеная курица с белым перцем.
— О, правда вкусно! Как ты себя чувствуешь, папа? — спросил он, повернувшись к отцу.
— Все хорошо.
— Доктор сказал — у него сильно подскочило давление, — вмешалась мать.
— Вечно тебе надо преувеличивать! Дал он мне таблетки — и достаточно.
— Поругал его доктор, что он не принимает лекарство, — доложила мать. Говорит, чтобы этого больше не допускал.
— Ну хватит, я же слышал, что доктор сказал.
— Как тебе курица, Мэн?
— Потрясающе, ма.
— А куда ты сегодня пойдешь? — спросила сестренка.
— А тебе так интересно, да?
— Ничуточки не интересно. Что, спросить нельзя?
— Нельзя.
— Почему это?
— Потому что всюду нос свой суешь.
Выйдя на улицу поздно вечером, Куан Мэн обнаружил, что четкий лунный серп по пятам следует за ним. Упорно, будто его наняли. Куан Мэн остановил такси. Продвигаемся помаленьку, подумал он и выглянул из машины. Полумесяц не отставал.
— Нет у меня другой твоей половины, — сказал он месяцу. — Чего привязываешься?
Он вышел из такси, перешел улицу и задержался перед дверью «Райского бара», чтобы проститься с луной.
— Счастливо! — помахал он рукой. Порция уже дожидался его.
— Ранняя пташка? — съехидничал Куан Мэн.
— Червячка съест! — не растерялся Порция.
Куан Мэн увидел Люси и знаком показал — пива на двоих.
Люси принесла пиво и села рядом с Куан Мэном. Ох, какое родное, милое тепло! Коленка у коленки.
— Почему б тебе разок не посидеть рядом со мной, Люси? — спросил Порция.
— А я тебя боюсь.
— Почему это ты меня боишься?
— Потому что ты опасный, сексуально озабоченный индийский девственник, вот почему!
Куан Мэн расхохотался.
— А откуда ты знаешь, что я еще девственник? — не отставал Порция.
— Знаю, и все!
— Не будь такой уверенной!
— Я уверена. Ты забыл, какой у меня опыт.
— Допивай пиво, Порция! Еще закажем, я угощаю. Я сегодня на скачках выиграл.
— Правда?! — ахнула Люси.
— Врет, — сказал Порция.
— Не хочешь, не верь.
— Да ты лошадиную морду от хвоста не отличишь!
— Значит, необязательно отличать, чтобы выигрывать.
— А много выиграл, Мэн? — поинтересовалась Люси.
— Не так чтобы очень, но на выпивку сегодня хватит.
— Пойдешь еще на бега, возьми меня с собой. Дамам везет — принесу тебе дамское счастье.
— Обязательно.
— Посидите немножко вдвоем, пока я подойду к посетителям. А то хозяин злится.
— Давай, Люси. Только принеси нам сперва еще бутылку «Тигра».
— Несу. Люси ушла.
— Ты почему так рано, Порция?
— Сам не знаю. Отец с матерью уехали к родственникам. Сидел дома, пока тоска не взяла. Делать нечего.
Как мне, подумал Куан Мэн, делать нечего. Девать себя некуда. Он уже стал своим человеком в «Райском баре». Куда бы девался он каждый вечер, если б не бар? Ходить сюда по вечерам, как на работу по утрам, стало частью его жизненного распорядка.
Хок Лай присоединился к ним поздно вечером — его приглашали на ужин к Сесилии, в особняк Онгов в Танглине.
— Вот умеют люди жить! — восторгался Хок Лай.
Имеют возможность — деньги есть! — подумал Куан Мэн.
— Посмотрели бы вы, какой дом! — не унимался Хок Лай. — Какой сад! Столовая! Посуда! Еда! Гостиная! Картины! Слуги! Бассейн! Летняя кухня! Машины!
У всех потекли слюнки от этого перечисления и текли, текли, пока во рту не пересохло. Пришлось заказать еще пива: «Пей пиво „Тигр“, будешь как тигр».
— Дело в том, — рассуждал Хок Лай, — что надо видеть с близкого расстояния, как живут богатые люди. Это меняет все представления о жизни, укрупняет их. Жил ты в одном мире, привык к нему, и вдруг обнаруживается, что рядом существует совсем другой мир. Как только ты его увидел, твой прежний мир рассыпается прахом. Понимаешь, что необходимо попасть тебе в новый мир. Как попасть — неизвестно, но нужно попасть, иначе сойдешь с ума.
Хок Лай решительно сжал кулаки — даже костяшки побелели. Странно как, думал Куан Мэн, рассматривая своего школьного товарища. Есть люди, которым нужен толчок, стимул, чтобы они включились: это может быть алкоголь, женщина, политика, спорт, деньги — без этого все не так и они не находят себе применения.
