Марина Ильина - Расчет только наличными, или страсть по наследству
Александрова задрожала, сдерживая смех.
— Том, из-за чего ты переживаешь? На тебе анатомию изучать можно.
— Нет, я поправилась. Есть хочу постоянно. И срываюсь иногда, — вздыхала Томочка, усаживаясь перед монитором. — Есть заказы или звонки интересные?
— Точно. Есть. Сейчас к нам приедет один изобретатель. Ты только не психуй преждевременно, — предупредила чуткая Александрова.
— А почему я должна психовать?
— Потому что неизвестно, закажет он нам работу или просто на разведку приедет. Давай чайку попьем? Или кофе?
— Чай, только чай. Я инжиром запаслась. Малокалорийно, вкусно и полезно.
Александрова предпочитала шоколадные конфеты и к инжиру относилась прохладно.
— Уговорила.
Тонька включила электрический чайник и задумчиво осмотрела чашки.
Вымыть или так сойдет? Ну, раз сода еще осталась, придется заняться чашками вплотную.
Она забрала приборы и ринулась в женский туалет, где аккуратно отмыла чашки и не спеша вернулась в кабинет.
В их маленькой двенадцатиметровой комнатушке растерянно озирался странный мужичок. Среднего роста, встрепанный, в замызганном мятом пиджачке.
— Это вы тут Интернетом занимаетесь? — недоверчиво вопрошал он Томочку.
Томочка шикарно улыбалась, сверкая белоснежными зубами и согласно кивая головой. Мужичок струхнул. Он явно не ожидал такого подвоха. Гений чистой красоты и в этаком замусоленном здании.
— Мы, мы занимаемся, — успокоила его Александрова, гремя отмытыми чашками. — Вы присаживайтесь, не волнуйтесь. А вас, случайно, не Федором Емельяновичем величают? Это вы изобретатель? Вы мне звонили вчера вечером относительно продажи вашего изобретения через Интернет. Верно?
— Да, я — Федор Емельянович, а вы — Антонина? — Посетителя явно мучили сомнения.
— Антонина. Очень приятно, Федор Емельянович, я слушаю вас внимательно.
Александрова расположилась перед компьютером и уставилась на изобретателя. Федор Емельянович предпринял попытку присесть на стул, затем нервно вскочил и стал кругами вышагивать по крохотному пятачку офиса номер 720.
— Все доходы пополам, — взял быка за рога Федор Емельянович Прокопенко.
Тонька подняла брови и поправила очки.
Тяжелый случай. Нервный и неряшливо одетый визитер явно нуждался в просветительской лекции. Терпение, только терпение.
— Уважаемый Федор Емельянович, давайте мы начнем по порядку. Вы — изобретатель, верно?
Прокопенко затряс непропорционально огромной лысеющей головой, напоминающей череп Ленина на гипсовых бюстах.
— Отлично. Далее. Вы обладаете патентом на изобретение, так?
— Да, у меня есть все бумаги, и ксерокопии я привез. — Он распотрошил коричневый портфель и достал из него журнал, в котором были сложены заветные листочки.
Томочка подперла голову руками и с удовольствием наблюдала за развитием событий.
— Вы хотите продать свой патент через Интернет, верно? — монотонно гудела Тонька.
— И продать, и рекламу дать в Интернете, так вернее, — отозвался Прокопенко.
— Какого рода рекламу вы хотите организовать? — все больше увлекаясь предстоящей перспективой, спросила Тонька.
— Ну чтоб, открываешь Интернет, а там про мой патент лозунг какой-нибудь подходящий мерцал.
Александрова прикрыла глаза, мысленно досчитала до десяти и вежливо откликнулась.
— Боюсь, что такой вариант весьма и весьма затруднителен. Дело в том, что когда открываешь Интернет, то открывается определенный узел Интернета, грубо говоря, сайт, портал или поисковая система. А какой именно узел — определяет непосредственно сам пользователь. Поэтому у всех людей при входе в Интернет открываются разные страницы. Они называются домашними страницами.
Разместить вашу рекламу подряд на всех страницах Интернета практически невозможно. Но вы можете обратиться напрямую в популярную поисковую систему, и они займутся вашей рекламой. Для этого мы вам не нужны. Вам надо позвонить или отправить электронное письмо напрямую в такую поисковую систему.
Глаза Федора Емельяновича Прокопенко округлились и затуманились.
— Так эта услуга, наверное, дорого стоит? А как рассчитывается стоимость?
— Вообще-то да, выйдет недешево и придется платить за количество показов.
— Я сейчас в несколько затруднительном финансовом положении и хотел бы договориться с вами таким образом, чтобы ничего не платить в данный момент. То есть вы рекламируете мой патент через Интернет, а когда изобретение купят, то вам полагается пятьдесят процентов.
Александрова погрузилась в раздумья.
Ну конечно, платить никому неохота. Даром и на халяву! Замечательно. Мифические проценты, до которых, как правило, дело не доходит. И что ж за патент такой необыкновенный? Придется специальный договор составлять. Продумывать все пункты. Морока сплошная.
— А в чем, простите, суть вашего изобретения?
Федор Емельянович Прокопенко оживился. Одернул кургузый пиджачок и продекламировал:
— Я изобрел специальный прибор, который прогнозирует землетрясения, наводнения, падения метеоритов и революции.
Антонина Александрова проглотила ком в горле и удивилась.
А как с ледниками быть? Тоже ведь существует опасность. Или всемирный потоп? Ах да, потоп, видимо, относится к наводнениям.
— А что, Москве грозят землетрясения, наводнения, падения метеоритов и революции?
— Почему Москве? Миру! Всему миру грозят катастрофы, — горячился Федор Емельянович Прокопенко.
— Ах, миру… Так-с, непростая задача.
«Замучила непризнанных гениев идея глобализации! Нет чтоб что-нибудь дельное придумать в конкретной области науки для вполне себе определенных нужд. Непременно мы хотим осчастливить человечество в целом. В космическом масштабе».
— Действие прибора основано на электромагнитных колебаниях Земли, и если вдруг возникает высокая вероятность таких катастроф и катаклизмов, прибор начинает издавать сигналы: и звуковые, и световые.
— На батарейках работает? — деловито осведомилась Александрова.
— Да, конечно, только надо следить за батарейками, чтобы они не сели. Мое уникальное изобретение должно заинтересовать МЧС и прочие службы.
Федор Емельянович покопался в недрах потрепанного портфельчика и извлек из него на свет божий прямоугольную коробочку. Коробочка была сконструирована из неопределенной породы дерева и по бокам обклеена кусочками пластика. На верхней панели коробочки криво теснились три почти круглых отверстия. Больше всего дивное произведение научной мысли напоминало незатейливую шкатулку, с любовью выточенную неумелым подростком.
Изобретатель покраснел и ласково провел пальцами по двум неровным дырочкам.
— Вот отсюда будет подаваться звуковой сигнал, а отсюда — световой.
— А вы обращаться в МЧС и прочие службы не пробовали? — с тоской спросила Тонька. Она решила не спрашивать про назначение третьей дырочки. Не дай бог, Федор Емельянович разволнуется. А ему, судя по всему, волноваться вредно.
Тамарочка встала из-за стола и подошла рассмотреть шедевр научной мысли вблизи. Внимательно осмотрев прибор, она невнятно пробормотала: «Обалдеть» — и переместилась назад к своему компьютеру.
— Обращался, но они не заинтересовались, не высказали своей заинтересованности. Отсталые люди. Вот теперь я думаю, может, на Западе кто-нибудь заинтересуется и захочет купить, внедрить, так сказать, в массовое производство. Прибор-то уникальный в своем роде. Настоящая панацея от катаклизмов социологических и природных. Я бы с удовольствием помог им наладить массовое производство и возглавить его, — горячился Федор Емельянович.
Тонька потянулась к чайнику. Налила себе воды, выпила и растерла виски.
«Приехали, так сказать. Землетрясения, наводнения, падения метеоритов и революции в одном флаконе. Вернее, не во флаконе, а в дикой, не слишком симметричной коробочке, украшенной пластиковыми вставками, с разнокалиберными отверстиями на крышке.
Эк его разбирает. Дергается весь. Кулибин двадцать первого века! На всякий случай, надо постараться его не волновать. Глазища молнии метают, из орбит сейчас вылезут! Главное, чтобы буйствовать не начал. Аккуратнее надо. На тормозах».
— А вы, Федор Емельянович, испытывали свое изобретение? — задушевно поинтересовалась Тонька.
— Нет, пока не удалось, но мой прибор, я уверен, будет работать исключительно точно. — Прокопенко вошел в раж и размахивал руками. — Вы представляете масштаб такого изобретения? Ведь это переворот в науке! Это безопасность наций. Это всеобщее благоденствие. Это планирование!
Тонька задохнулась.
«Ах, безопасность наций. Всеобщее благоденствие и процветание. Миру мир. Плохо дело».
— Значит, давайте так, мы будем размещать текст относительно вашего изобретения с указанием номера вашего телефона на различных виртуальных досках объявлений в Интернете, и если кто-нибудь откликнется и купит у вас патент, то задача считается выполненной. А если никто не откликнется, значит, мир еще не дорос до вашего изобретения. Гении, как правило, опережают современников и время. Вот так мы с вами и договоримся, — успокаивающе журчала Тонька.
