Виталий Безруков - Есенин
— Вот, товарищи подтвердят! — продолжал визжать Левит, почувствовав поддержку. — Устроил кабак в вагоне для высшего комсостава!
Не соберись в коридоре столько людей, Есенин, может быть, и промолчал бы, но, увидев перед собой эту массу начальственных рож, единую в своей неприязни к нему, сорвался.
— Вы сами пьете всю дорогу, а бабы ваши тайком бутылки пустые в туалет таскают, не так, что ли? Фарисеи, мать вашу не замать!
— Я… я не позволю материть меня! Я Левит! Я начальник благоустройства Москвы! Меня Лев Борисович Каменев недавно рекомендовал наркомом здравоохранения! Да я!.. Я!..
— Я! Я! — передразнил его Есенин. — Головка ты от х…я! И ты, и Каменев твой! Подумаешь — вождь! Да знаешь ты, что Каменев твой, когда великий князь Михаил отрекся от престола, ему благодарственную телеграмму закатил за это из Иркутска? — Есенина было уже не остановить. Номенклатура стала исчезать в своих купе, резко захлопывая за собой двери. — Что зенки выпучил? Ты думаешь, если я беспартийный, то ничего не знаю?! Что? Нечем крыть? Каменев! Тоже мне вождь!
Левит в ужасе закрылся в своем купе. Есенин, оставшись один, сразу успокоился; он опустил окно и высунулся, чтобы отрезвиться.
«У-у-у!» — угрожающе загудел впереди паровоз. Есенин ушел в купе, лег на полку, закурил.
— Черт, не надо было мне про Каменева кричать, — досадовал он на себя. — Теперь этот Левит поднимет бучу! Ничего! «Грядут перемены» — так сказал Киров. Надо выбирать: с кем ты?.. Да ни с кем, сам по себе. Шени дэда!.. Ничего, бог не выдаст — свинья не съест!.. — Погасив окурок, он закинул руки за голову и задремал, убаюканный стуком колес.
— Откройте! Откройте, товарищ Есенин! — забарабанили в дверь.
Есенин встрепенулся, встал, открыл дверь.
— Что, уже приехали? — спросил Есенин у стоящего перед ним милиционера.
— Вы товарищ Есенин?
— А в чем дело? — удивился Есенин. Милиционер строго поглядел на него:
— Я вас спрашиваю: вы Есенин?
— Он, он самый! — высунулся Левит из-за спины милиционера.
— Я не у вас спрашиваю, товарищ! — обернулся к нему милиционер.
— Если он говорит, что я Есенин, стало быть, так оно и есть! Я Есенин. А что? — Есенин стал собирать вещи и складывать их в чемодан.
— На вас поступил рапорт от сотрудника комиссариата иностранных дел Адольфа Рога, а также от этого товарища, — он кивнул на Левита, — о хулиганском поведении во время поездки в данном поезде. Вам придется пройти со мной в местное отделение милиции для составления протокола. Прошу вас, не задерживайте.
— Вы знаете, товарищ милиционер, я его хотел освидетельствовать как врач, но он не пустил меня к себе в купе и обозвал «жидовской мордой».
— Разберемся, — невозмутимо ответил милиционер, — у кого какая морда! А вы, товарищ?
— Рога! — представился дипкурьер.
— Товарищ Рога?
— Рога, а не Рога, — досадливо поправил Рога.
Есенин засмеялся.
— Скоро, Есенин, вам будет не до смеха! — злорадствовал Левит.
— Вы, товарищ Рога, тоже пойдемте с нами!
— Нет! Я написал рапорт, этого достаточно!
— А вы, товарищ, которого обозвали «жидовской мордой»?
— Я тоже подписался, и потом мне некогда… — ретировался Левит.
Есенин засмеялся и, взяв в руки поклажу, двинулся к выходу.
— Не отставай, служивый, — бросил он на ходу милиционеру.
Глава 8
РОДНЫЕ И НЕРОДНАЯ
На перроне Курского вокзала Есенина встречали Катя, Наседкин, брат Илья и Софья Толстая. Когда поезд, последний раз дернувшись, остановился, из вагона с чемоданом и корзиной фруктов появился Есенин.
— С приездом, Сереженька! — радостно бросилась к нему сестра, но вышедший следом милиционер преградил ей дорогу.
— Посторонитесь, гражданка! Пройдемте, товарищ Есенин!
— В чем дело, товарищ милиционер? Сергей, что случилось? — решительно вмешалась Софья.
— А вы кто такая? — обернулся к ней милиционер.
— Я его жена, Толстая-Есенина. Объясните, пожалуйста, что случилось.
— Успокойся, Соня! Ерунда какая-то! — Есенин опустил свою поклажу.
— Нет, не ерунда, графиня Толстая! — ехидно заговорил Левит, подойдя к ним. — Ваш муж всю дорогу пьянствовал и хулиганил, и теперь его арестуют.
— А вы тут при чем? — оттеснил Левита Наседкин. — Вас не спрашивают! Идете — и идите себе на здоровье!
— Я-то как раз при чем! — не уступал Левит, брызгая слюной на окружающих. — Он меня оскорблял, называл «жидовской мордой». За это знаете что полагается!
Дипкурьер Рога, проходя мимо милиционера, остановился:
— Если вы его отпустите, я потребую от Наркомата иностранных дел, чтобы он обратился в прокуратуру. Есенина надо привлечь к уголовной ответственности!
— Ошалел, товарищ! — Наседкин повертел пальцем у виска. — Уголовное дело за мелкое хулиганство?
Катя схватила Есенина за руку и заплакала:
— Сереженька, да что они к тебе привязались? Не отпущу!
Илья угрожающе встал перед милиционером:
— Куды вы его? Брат, не ходи!
— Успокойтесь, товарищи! Никто вашего мужа, товарищ графиня, арестовывать не собирается! На это нет санкции! Мы только составим протокол и отпустим. Пройдемте! — Милиционер зашагал к зданию вокзала.
Есенин отдал чемодан Илье, а Василий взял корзину с фруктами.
— Ничего, я сейчас! — кивнул он и поспешил следом.
Остановившись у двери, за которой скрылись Есенин с милиционером, все четверо молчали, с тревогой поглядывая друг на друга. Но вот дверь распахнулась, и вышел улыбающийся Есенин.
— Делов-то, а шуму-гаму!.. Чего вы перепугались, родные мои?
— Оттого и перепугались, что родные! — прижалась к нему сестра.
— Соня, ты чего молчишь?
— Хорошо, что так легко отделался, Сергей! Ладно, едемте домой! Илья, возьми вещи! Вася, поймай извозчика! — распоряжалась она по-хозяйски. Когда уже они вышли на привокзальную площадь и сели в коляску, Софья поцеловала его в щеку: — Ты посвежел, хорошо выглядишь! Почему так мало писал мне?
В ее голосе, в манерах чувствовалась природная воспитанность, которую она даже подчеркивала своей сдержанностью. И если раньше Есенин старался не замечать этого, то сейчас, после длительной разлуки, она показалась ему фальшивой и чужой.
— Работал! Много написал нового. В Госиздате собираются печатать полное собрание моих произведений. Я получил вызов от Евдокимыча. — Настроение у Есенина испортилось. Он спросил, равнодушно глядя по сторонам: — А чего Бениславская встречать не пришла? Это на нее не похоже!
