Андрей Волос - Победитель
В раздевалке Мулладжан снял белый халат и надел потрепанный пиджачишко. Он поправил воротник, пригладил перед зеркалом волосы и вышел.
Пройдя коридором, стены которого были выкрашены белой краской, а на потолке горели лампы в металлических намордниках, Мулладжан миновал двери в кухню, откуда доносился звон, стук и гулкие голоса, и повернул к выходу.
Минуты через три он подошел к КПП. Два вооруженных охранника в гвардейской форме стояли у опущенного шлагбаума. Один придирчиво рассматривал пропуск и строго спрашивал что-то у Мулладжана. Мулладжан, отвечая, прижимал руки к груди и кланялся. В конце концов охранник вернул ему бумажку и снисходительно кивнул.
Еще через полчаса Иван Иванович, сидевший за рулем «вольво»-пикапа вишневого цвета, заметил знакомую фигуру в зеркале заднего вида.
Мулладжан подошел к машине и открыл дверцу.
Двигатель уже работал.
Иван Иванович повернул голову и взглянул в улыбавшееся лицо Мулладжана.
— Ну что, товарищ подполковник? — сказал он, усмехаясь. — Поехали?
— Поехали! — облегченно и радостно ответил Мулладжан.
«Вольво»-пикап вишневого цвета тут же тронулся и скоро скрылся за углом.
Минут через пятнадцать машина въехала во двор Советского посольства, а еще через три минуты Мулладжан и Иван Иванович вошли в кабинет Мосякова.
…Выслушав доклад, резидент нервно побарабанил по столу пальцами. Напряженное лицо было сосредоточенным и хмурым. Он размышлял.
— А если не сработает? — спросил он в конце концов. И поднял на Мулладжана тяжелый взгляд. — Что тогда?
Иван Иванович тоже повернул голову к Мулладжану.
— Товарищ генерал-лейтенант, почему не сработает? Доза-то лошадиная! Если он выпьет хотя бы полстакана этого сока, то…
Резидент вскочил, хлопнув руками о стол.
— А если не выпьет?! Если он воды выпьет вместо этого гребаного сока?! Если вообще пить не будет? Если у него семь жизней, как у Кощея Бессмертного?! Мы его полгода ущучить не можем, а ты хочешь полностью положиться на этот чертов сок!..
Заложив руки за спину, Мосяков повернулся к окну.
— Исключать нельзя, — вздохнул Иван Иванович.
Мулладжан развел руками и расстроенно опустил голову.
— Вы, товарищ подполковник, свое дело сделали, — сухо и решительно сказал резидент, поворачиваясь. — Будем надеяться, что не зря рисковали. Но поскольку исключать ничего нельзя, никаких изменений в планах не будет. Операция «Шторм-333» идет своим чередом! Свободны.
* * *Стол в парадной столовой дворца поражал не только своими размерами, не только изобилием, но и красотой. Серебряные приборы, веджвудский фарфор, блюда с разнообразными закусками, блюда с пловами, блюда с мясом и дичью, блюда с зеленью, переливавшейся мельчайшими каплями воды, блюда с мантами из перепелиных языков и стеклянные кувшины с ледяным гранатовым соком.
ДВОРЕЦ ТАДЖ-БЕК, 27 ДЕКАБРЯ 1979 г., 15 часов 30 минут
Мужчины, сидевшие за столом, молчали. Лишь изредка кое-кто позволял себе шепотом перекинуться с соседом несколькими словами.
Распахнулись двери. Собранно, быстрым шагом в столовую вошел Хафизулла Амин.
Все встали.
Амин направился к своему месту, оглядел присутствующих и кивком разрешил им садиться.
Лакей осторожно налил в его бокал гранатовый сок.
Лица гостей по большей части были подобострастными.
Амин держал в руке бокал, переводя внимательный взгляд с одного лица на другое, и его собственное было холодным и строгим.
Но сквозь эту холодную строгость мало-помалу начинало проступать выражение торжества.
— То, чего я так долго добивался, случилось, — негромко сказал Амин. — Советское руководство и лично Леонид Ильич Брежнев приняли решение о вводе советских войск в Афганистан для поддержания народной власти в ее борьбе с оппозицией!
Грянули аплодисменты, и присутствующие встали, продолжая аплодировать.
Каждый из них мог зримо представить, как невдалеке от узбекского города Термеза по мосту движутся колонны военной техники и тяжелые туши бронемашин заставляют содрогаться его опоры.
Рядом еще один мост — понтонный, за одну ночь, как по волшебству, наведенный саперами.
По нему тоже едут бронемашины, и в люках видны сосредоточенные, угрюмые лица военнослужащих.
Грузовики тянут пушки, колеса крутятся и крутятся, двигатели ревут и ревут.
Вот колонна грузовиков с солдатами.
А вот, рубя винтами низкую облачность и обгоняя ползущие внизу колонны военной техники, грохочет вертолетное звено.
За ним — другое.
Бесконечная вереница танков качает стволами и поднимает пыль, переваливаясь по грунтовой дороге.
Все вместе выглядит то ли тяжелым оползнем, то ли неудержимым свинцовым валом, накатывающим на другую сторону реки.
А в Баграме шасси самолета касается взлетно-посадочной полосы, и мгновенные клочья дыма от сгоревшей резины уносит ветер.
Теряя скорость, транспортный самолет катится по ВПП.
Бронетехника выезжает из него на поле.
У самолета суетятся техники, готовя его в обратный рейс.
Еще один транспортник вот-вот коснется бетона колесами шасси.
А третий уверенно заходит на посадку… а четвертый еще парит над горным хребтом… а пятый и все остальные режут небо крыльями… а многие еще и не взлетели!..
— Советские дивизии уже на пути сюда. И уже сейчас нас охраняет отдельный батальон Советской Армии!
Аплодисменты не смолкали. К ним добавились крики радости.
Амин поднял бокал, приветствуя всех собравшихся, и отпил из него…
Праздничный обед был в самом разгаре, когда совершенно неожиданно один из гостей встал из-за стола и как-то очень неуверенно, как будто ничего не видя, побрел невесть куда, спотыкаясь о кресла, пока не уткнулся в стену и не сполз по ней на пол.
К нему кинулись лакеи.
Амин настороженно проследил за тем, как его унесли, и перевел взгляд, обратив внимание, что еще один, тяжело дыша и бледнея, вытирает испарину.
Внезапно ему показалось, что комната наполнилась дымом — предметы потеряли четкость очертаний и стали расплываться. Он поднес руку ко лбу и встряхнул головой, пытаясь утишить неприятный звон в ушах.
Третий гость слепо потянулся к чему-то на столе, валя кувшины и вазы.
Поднялась сумятица. Заполошные крики растерянных людей гулко гуляли под сводами зала.
Амин — его лицо позеленело — оперся локтем о подлокотник кресла и опустил голову на ладонь. Локоть соскользнул с подлокотника. Он едва не повалился на пол. С усилием поднял голову. Хотел что-то сказать, но челюсти свела судорога, а глаза закатились.
