Сергей Минаев - Р.А.Б.
– Но, – начал было Керимов, – согласно внутреннему положению компании, мы как раз выдерживаем определенную для нашего ассортимента долю на полках…
– Я не обсуждаю сейчас внутреннее положение компании. – Львов плюхнулся в свое кресло и нервно начал теребить ручку. – Я говорю о том, что если вы не можете отбирать полки у других компаний, отбирайте у «соседей»…
– Как это? – быстро-быстро заморгал Керимов.
– А вот так! Соседние департаменты – такие же конкуренты, как и другие компании. Твои соседи помогают тебе получать бонусы? Годовые премии?
– Но ведь команда..
– Какая к черту команда, Керимов?! Ты не выспался сегодня? Тебе эта команда доплатит, если по итогам года департамент провалится? Отпускные выдаст? Мне нужно от каждого из вас, – он обвел нас немигающим взглядом, – от каждого! Четыре с половиной процента! Не пять, не шесть, тем более не три. Четыре с гребаной половиной, слышите?! И мне плевать, откуда вы их принесете! Не можете давить конкурентов, давите соседей, не получится с соседями, продавайте игрушки своим родственникам, сироты и одинокие могут продавать людям на улицах. Или все дружно могут пойти на хуй. Вопросы есть?
Переговорная погрузилась в тишину. Казалось, даже кондиционер затих, пораженный таким заявлением Львова. Слышно было лишь, как Захарова и Нестеров дружно конспектировали сказанное. Это было явным нарушением корпоративного Положения: «Недопустимы любые действия сотрудников Корпорации, если в результате подобных действий создается внутренняя конкуренция между Департаментами Корпорации, которая может повлечь за собой падение продаж в одном или нескольких Департаментах в пользу другого». Подобная декларация Львова была жестом отчаяния. Все мы как исполнители подобной директивы подлежали немедленному увольнению. Я втянул воздух ноздрями, пытаясь сосредоточиться, но уловил лишь кислый запах пота. Судя по лицам присутствующих, таких, кто бы не помнил эту статью Положения, не было.
– А я считаю, давно пора, – четким голосом отрапортовал Нестеров. – Другие департаменты давно не стесняются отжимать друг друга. Помните, как в прошлом году нас в «Ашане» отжали? А когда начались разборки, «мягкие игрушки» сказали, что им не хватало места для федерального промоушена, поэтому были вынуждены сдвинуть нас! Правильно, Андрей Николаич, – в такие моменты Нестеров всегда пользовался этой совковой манерой обращения. На «ты», но по имени и отчеству. – Мы только за, да, ребят?
«Ребята» по очереди неуверенно кивнули. Львов наклонился над столом и заговорщицким тоном сказал:
– А разве у нас с вами есть другие варианты? – и это «у нас с вами», прозвучало, как «встретимся на улице». «Имитация командной игры – последнее прибежище для бегущих от ответственности за поражение», – вспомнилась мне цитата с какого-то интернет-форума…
– У меня вопрос, Андрей, – я откашлялся, – в моем отделе есть проблема с запуском кукольной программы. Владельцы павильонов сплошь кавказцы. Они говорят, что у «Даши» очень выпирают… выпирают эти, – я заглядываю в блокнот, – соски.
– И чо? – осклабился Львов. – Соски у нее выпирают. А они хотят, чтобы у нее член выпирал, что ли? Мы пока не наладили выпуск кукол-трансвеститов.
– Дело в том, что они отказываются их класть на лучшие места, ссылаясь на мусульманскую мораль. – Я неистово зашелестел страницами блокнота. – К примеру, ЗАО «Дербент»…
– А в чем мораль-то? Мы что, заставляем их детей играть этими куклами? – Львов непонимающе всплеснул руками. – Мы всего лишь просим их продавать. Врубаешься? Продавать!
– Да, но многие говорят, что это «грязная кукла», – цитирую я.
– Слушай, Исаев, не еби мне мозги, а? Грязная – чистая, соски – носки. Ты сколько раз в тренингах по продажам участвовал в этом году?
– Четыре.
– И что? Тебя в пятый раз отправить? – Львов втиснулся между креслом Старостина и моим и сел на стол. – Чему ты там научился, если не можешь впарить товар человеку с восемью классами образования?
– Андрей, но они, как бы сказать… не совсем стандартный тип покупателя… логика у них эта… иррациональная.
– Скажи мне, дружище, почему так получается, а? Слово «иррациональная логика» ты своими куриными мозгами запомнил, а способов борьбы с ней не знаешь. Мне что, с тобой поехать на этот рынок, а? – Львов агрессивно наклонил голову. – В твое вонючее ЗАО «Дербент», чтобы собрать твоих баранов и рассказать им, почем халва, а? Бонус потом в какой пропорции будем делить?
– Спасибо, не надо. – Я опустил голову. – Постараюсь разобраться.
– Постарайся. Очень постарайся. На твое место, знаешь, сколько старателей претендует? – Он развел руки в стороны: – Вот сколько. Кстати, что там у тебя с результатами? – Львов перегнулся через меня и схватил свои бумаги.
– Четыре и четыре прирост, – сказал я.
– Четыре и четыре… четыре и четыре… – Казалось, Львов не знает, что следует из этого хорошего, в общем, результата. – Жили в квартире сорок четыре, – напел он, глядя поверх моей головы. – Плохо, Исаев. Очень плохо. Должно быть четыре и пять. Ладно, все свободны. – Львов бодро спрыгнул со стола и, не прощаясь, вышел.
Я сидел как приклеенный, с чувством, будто меня мешком по голове ударили. Что же тогда хорошо, если одна десятая процента менее цифры плана при общей стагнации департамента – это плохо?
– Как же ты меня достал, придурок накокаиненный! – тихо сказал Загорецкий.
– А он опять торчать начал? – переспросил Нестеров.
– А он заканчивал? – вопросом на вопрос ответил Загорецкий, осекся, быстро посмотрел на меня и сказал: – Ладно, расходимся к животным.
– Курить пойдем? – безнадежно промычал Старостин.
Следующие полчаса до планерок с подчиненными мы убивали просмотром корпоративной почты, новостей компании, которые ничего нового не сообщали и лишь служили дополнительным спамом, состоящим из анонсов внутренних событий, отчетов о нашем участии в лажовых благотворительных акциях, нереальных успехах нашей продукции в разных регионах России и информации о том, кто из сотрудников переместился по карьерной лестнице (чаще всего это были увольнения).
Я переписывался с друзьями в ICQ, параллельно пытаясь флиртовать с девицами на «Одноклассниках», потом пил кофе, потом пытался найти в интернете самую лучшую цену на iPhone, на который, впрочем, у меня не было денег, потом смотрел самые дешевые предложения на отдых в Анталии, потом опять пил кофе. Пару раз я ответил на внутренние звонки, после чего снял трубку и положил ее рядом с телефоном, чтобы не отвлекаться от поисков горящих туров (на которые у меня также не было ни подписанного отпуска, ни денег).
