Георгий Эсаул - Алиса Длинные Ноги
Вами руководит нравственность, а против нравственности с оглоблей и кривой ржавой саблей не попрёшь, рога обломаешь.
Брошу всё - пусть насладятся моим имуществом, сопровожу вас до могилы - своей или вашей, превращусь в облако пыли над головами негодников!
С детства меня укоряли, шпыняли, подкладывали в туфли толченое стекло, словно я - парнокопытная корова.
Отец глумился, насмехался; не нравилось ему, что я не рублю дрова, не таскаю на спине мешки с картошкой из пункта А в пункт Бе!
Называл меня никчемной уродиной, а из уродства во мне - ясный прямой взгляд горящих, убежденных в Правде, очей!
Матушка колола меня спицами в ягодицы, бранила, мечтала, чтобы я пошла в белошвейки и прислуживала трактирным постояльцам, вышивала бы для них крестиком платки с монограммами знатных домов - пустое, если девушка тратит очи для лиходеев, которые из грамоты знают только слова "свиной окорок" и "фиолетовое крепкое"!
Сверстницы - нет у меня подружек, я не бегала с ними с распущенными волосами, не хохотала с парубками в бане и на сеновале, где чумные мыши величиной с бизона!
Чужая среди своих, я отчаялась, красила щеки в синий цвет смерти, пугала по ночам оживших мертвецов и находила величайшее утешение в раздумьях на кладбище, когда вой и стоны замогильные ураганом перекрывали вопли матушки и батюшки!
Чем яснее дни, тем больше туч на моём челе - высохшем от волнений, от несправедливости законов, по которым распутница получала больше золотых монет, чем добродетельная девушка с лицом-Солнцем!
Однажды я собрала в узелок тушки печеных кур, сладости и отправилась в волшебный лес - что лес, что пустыня; в обществе - где отвергается чистота души - сахарный песок превращается в глаза белок.
На тропинке, возле опушки - а вдали чернело Китай-озеро с утонувшим град Кипежем - я наткнулась на старушку - грудями в грУди сбила легонькую с ног, нечаянно наступила ей на живот, вздутый, как у голодного венгра.
Распушенные рыжие волосы старушки (я потом узнала, что она древняя, что ей больше тысячи лет, а по виду - двадцатилетняя распутная девица) огнями эльфийскими расплескались по мху.
Долго мы молчали - я сверху, а старушка, пришибленная снизу, боролись взглядами - мне всё равно, к хуле я привыкла, а старушка, по молниям в очах видно - знатная, повелительница грибов!
Через час она заговорила, и голос её подобен скрежету камней в шторм на прибрежной полосе:
- Их данке либен шуле!
Не кокетничаю с тобой, первородная грешница!
Прошло время, когда я блистала на балах, кокетничала, подсыпала яд в чаши Королей - весело, все танцуют и поют, а Король задыхается, корчится в агонии, рычит, ни гроша на него уже никто не ставит, растаскивают дворцовую мебель - революция!
Больше тысячи лет мне, а выгляжу конфеткой, без обертки усохла, никакие притирания не помогают, пересаживаю печень диких младенцев - организм устал, а душа - душу я продала чёрту за почётное звание ведьмы.
Омолаживаю себя, прихорашиваю, а добрые молодцы мне не по зубам, надоели, и чувствуют они во мне тлен, плесень, эхо веков, когда из глаз не лукавые искорки доброты вылетают, а - безысходность с остатками костей Иннокентия.
Карла - не удивляйся, и имена читаю, мысли людей для меня тарелки с рыбой, всё знаю, цитирую сама себя и волшебника Африкания, - вбей мне осиновый кол между грудей восковых, набиты груди целебными травами для упругости и свежести, но никогда свежесть не вернется в тело тысячелетней танцовщицы.
От моего танца живота сходили с ума пажи и Принцы; обнаженаня на столах в тавернах танцевала среди бутылочек - ИЫЫХМА! чудо птичка я, а теперь - перепел без клюва!
В избушке моей кол осиновый возле кровати; возлягу на ложе, прикрою очи, а ты - сделай милость, кол в грудь вбей и до конца моей жизни ухаживай за мной, находи тихую красоту в моём умирании, в полноценной старости дряхлой карги, вознесённой до красоты бриллианта.
Лицедеев не позовешь, потому не дружишь ни с кем, оттого и нет любовников, которые меня бы удушили раньше времени, половозрелая поэтическая женщина с впалыми щеками старой амазонки!" - ведьма приложилась губами к моей руке - жар побежал по моим гусиным членам, чувствую, что из полуотверстого рта в меня смерть и старость преждевременные переходят, знаю, что дурно поступаю, когда даю волю чувствам с другой женщиной, но заколдована, очарована, и, если бы не моя отчужденность, сгорела бы в пламени страсти ведьмы.
На плечи её взвалила, в уме перебираю цифры, отвлекаю мысли и тело от порочного, злого, нецеломудренного!
В избу привела - изба в сто комнат, во многих измерениях тянется, Дворец Падишаха меньше избы лесной ведьмы!
На чёрную-пречёрную кровать ведьму свалила, ногами уминаю её тело, чтобы осиновый кол в мягкое вошёл - так входит нож в банку с рисом.
Колдунья передумала умирать, проклинает меня, отбивается, но никуда против убежденности не пойдёт, нет силы против порядочности - так бык не столкнет в воду дракона.
Я изловчилась, кол между грудей ведьме воткнула - чудеса в дырявом ведре; Дворец захохотал, потешался над нами каменный, мёртвый!
Груди ведьмы сдулись резиновой перчаткой над бутылью с молодым вином!
Из молодящейся превратилась в разваливающуюся бабку с ограниченными возможностями феи.
Долго прожила ведьма - три года с колом в груди, умоляла, требовала, угрожала, хотела, чтобы я кол из груди вытащила, воскресила; но кол - не хвост собаки, каждый день на него колокол не повесишь.
Первое слово дороже второго; сказала ведьма, чтобы я её жизни лишила, пусть терпит, не переигрывает, мы не в карты сели играть на звание чемпионки по распутству!
Перед смертью прокляла меня, а меня проклятия не пугают, у меня на них с детства иммунитет медицинский; если в день по сто раз девушку клянут, то даже предсмертное проклятие ведьмы свистит серебряной пулей у виска, но пролетает мимо.
С тех пор я жила в избе ведьмы, собирала ядовитые грибы, пела по утрам - жизнь без цели, без мечты: а теперь поняла, моя цель - Вы, госпожа!
Голая вы, обнаженная, и имя ваше - не Нудизм?
- Я не обнаженная, а облачена в тогу нравственности, в корсет целомудрия и шляпку моральной устойчивости! - графиня Алиса Антоновна надула губки, вознамерилась побранить наставницу, но засмеялась, прорвало фонтаном молодости. - Я - графиня Алиса - Алисия Антоновна Шереметьева!
Семнадцатилетняя - натуральная, не тысячелетняя ведьма в теле молодой - воспитанница Института Благородных Девиц!
Поучайте меня, наставляйте, но знайте меру, милейшая, я - роза, открываюсь не каждому зайчику!
- Моё имя - Карла! - наставница со скрипом старой телеги присела - потуги на классный реверанс, глухой Мир, плезиру не обучены дамы, а поклоны и учтивость на уровне базарных танцев Петрушки и Марьи Ивановны!
- Карла - познавательно, но не законченно, нет в имени Карла надлежайшей назидательности, короткое оно, как хвост у несчастной ящерицы с ограниченными возможностями! - графиня Алиса Антоновна задумалась, но - отличница по составлению четверостиший, быстро - со скоростью паровоза братьев Черепановых - нашла решение: - фон Карла!
Красиво, благородно, не принижает вас, и для меня важно, чтобы мне прислуживали... со мной шли под руку по жизни дамы благородные, овеянные славой художественной литературы!
Милейшая фон Карла, - с глубокой убеждённостью, что все ведьмы - сёстры! - графиня Алиса Антоновна учтиво поклонилась наставнице - прилежная ученица перед дубом мудрости! - Ведите меня во Дворец золотой, достойный меня!
Где ближайший Король?
Карету за мной не пришлют, а, если вас отправлю - не дотерплю, и останусь снова одна, а вокруг - пушистики мздоимцы, карлики, и, возможно, что - самое страшное в видениях молодой девы - Чёрные Принцы на Чёрных Конях!
ОХ! Давно я не посещала комнату размышлений с хрустальным водопадом и алебастровыми сталагмитами, упрямыми в своей нравоучительной красоте, янычары белые!
- Графиня Алисия Антоновна, вы намекаете на поход по нужде? - ледяной взгляд наставницы на миг превратил Алису в сосульку, но строгая дама сменила гнев на нравоучение, потому что перед ней - скромная морально устойчивая девушка - пух горностая! - Девушки не испытывают нужды, не посещают уборные - так думают Принцы, и пусть думают, мы скрываем нашу тайну, запечатали её кольцом Соломона и пломбой нравственности!
Одухотворённая личность не испражняется - простите, графиня, за нелепое сравнение, но мне дозволено, потому что я - Наставница с большой буквы, и пусть труп Странника проплывет по этой реке - не отрекусь от назиданий.
Мы - девушки, я вас понимаю, и не иногда надобно уединиться в мраморный дворец с хрустальными водопадами и алебастровым троном!
Сходите в милейшие розовые кустики, не ядовитые, в них совесть прячется, кустики вам заменят дворцовую комнату уединения!
Не надлежит морально устойчивой молодой гимнастке держать в себе дурное, тешить лукавых самопожертвованием - так Звездочёт Варнава награждал хулителей Космоса пинками!
