Владимир Кунин - Трое на шоссе
— Кто тебя еще так любить будет?.. — грустно спросил Серега.
* * *К Рязани Карцев подъезжал один. У аншлага «Рязань» стоял щит: «До поста ГАИ 500 м».
Под аншлагом стоял Иван из Закарпатья и с ним двое.
Карцев остановился. Выпрыгнул из машины.
— Как долетели?
— Нормально, — ответил Иван. — Как доехали?
— Недорого, — сказал Карцев. — Три ночки, и мы тут. Куда ехать?
— Съезжай с трассы и налево по грунтовке метров восемьсот. Там потребсоюзовские машины ждут.
В перелеске, около проселочной дороги, ящики с яблоками перегружались из карцевского фургона в продуктовые машины, на которых было написано: «Потребсоюз».
Иван и Карцев стояли в стороне. Иван достал из пиджака толстый конверт и передал его Карцеву.
— Здесь полторы.
— Все в порядке?
— Пойди пересчитай.
— Чокнулся, что ли? — сказал Карцев. — Я про закупку.
— Порядок. А где Сергей и Леночка?
— Да тут, километрах в десяти... — поморщился Карцев. — Чинится... Трубка высокого давления полетела. А руки не тем концом вставлены. Ни черта в ремонте не смыслит!...
Кто-то из грузчиков уронил ящик, и тридцать два килограмма ярко-красных яблок разлетелись по траве, закатываясь под колеса грузовиков. Началась перепалка.
Председатель «Потребсоюза» подошел к Ивану и Карцеву, нервно сказал:
— Я же говорил, что надо прямо к «Потребсоюзу» ехать! Дело совершенно законное, какого черта! У нас недавно пришла машина, тоже из Закарпатья, сухофрукты привезла, частным грузом. Через весь город, прямо к нам на склады. И никакой лишней перегрузки! И водитель совсем молодой...
— Это потому, что он молодой, — зло ответил ему Карцев. — А нам это ни к чему. Мы старые.
Председатель «Потребсоюза» сел в последнюю машину и в сердцах хлопнул дверцей.
Три грузовика, неторопливо переваливаясь через колдобины перелеска, стали выползать на трассу... а навстречу им, к карцевскому фургону, неизвестно откуда подкатили еще две машины — сверкающие «Жигули» самой последней модели и «ГАЗ-51» с темным глухим фургоном.
Машины остановились, и из «Жигулей» вышел дородный человек в костюме-тройке и шляпе с перышком. Из фургона высыпали человек шесть дюжих молодцов.
Карцев удивленно поглядел на них, на Ивана и заглянул в темноту своего фургона. Там в глубине стояли ряды неразгруженных ящиков с яблоками...
— Здорово, хозяин! — закричал человек в шляпе. — А ну-ка, мальчики! Быстренько!..
— Это еще кто? — спросил Карцев у Ивана. Иван смутился, еле выдавил:
— Это, Виктор, понимаешь ли... Ну, клиент, одним словом...
— Какой еще «клиент»?!
— Ну, ты погоди... «Потребсоюз» может взять только девять тонн, вот и пришлось... Три тонны... Не обратно же везти.
— На рынок, что ли? — задохнулся Карцев.
Он повернулся к человеку из «Жигулей» и негромко сказал:
— А ну отойди от машины...
— Это кто?.. — настороженно спросил человек у Ивана.
— Водитель...
— Ах, водитель? — обрадованно рассмеялся этот человек. — А то уж думаю, кто это хвост задирает?! А ты только водитель?
— Отойди от машины, душа твоя рыночная. — Еле сдерживая себя, Карцев пошел на человека в шляпе.
Но тот оказался не из пугливых:
— Тихо, тихо, тихо... Тебе заплатили, ну и умойся, водила хренов! Куда ты денешься, копеечник?
Карцев рванулся было к нему, но в то же время двое дюжих парней мгновенно скрутили его и прижали к стенке фургона.
— Ну-ка подержите этого дурачка, — распорядился мужчина в шляпе. — А остальные — на перегрузочку! Я ж тебе говорил — куда ты денешься?..
Безуспешно пытаясь вырваться из могучих рук молодых парней, Карцев закричал в ярости и отчаянии:
— Ванька!.. Ты во что же меня втравил, сволочь старая?! Ванька, подлюга!.. Спекулянтская твоя рожа!..
* * *Машина Сереги стояла на эстакаде в так называемой зоне отдыха...
Грязный Серега в старом, рваном комбинезоне и берете кричал из-под машины Лене, которая сидела в кабине на водительском кресле:
— Ну-ка нажми эту педаль еще раз, Ленок!..
Перепачканная Лена нажимала педаль, кричала вниз:
— Ну как?
— А черт его знеет, — бормотал Серега. — Ни хрена не могу разобраться. Витек бы тот сразу сообразил...
Подкатил Карцев. Хотел развернуться было на выезд, но попал задними колесами тягача в неглубокую канаву и забуксовал. Вертелись ведущие колеса «шкоды», летели комья жидкой грязи, валил дым из глушителя, но машина не трогалась с места...
— Не газуй, Витек! — крикнул ему Серега. — Я тебя потом вытащу.
Вылез из кабины Карцев и медленно подошел к Сереге.
— До сих пор чухаетесь?
Серега виновато вылез из-под машины.
— Да мне, Витек, тут никак не подобраться. Я никак эту трубку чертову снять не могу.
— Что ты вообще можешь?! — резко спросил его Карцев. — Тут любой мальчишка-слесарь за пятнадцать минут справится, а ты... Тридцать лет за баранкой — шплинта от гайки не отличишь!
— Ну ладно, Витек, не ругайся... Я же тебя ждал. — Серега совсем сник. — Я же думал...
— Ты что-нибудь сам когда-нибудь сможешь сделать?! Или ты всегда будешь ждать меня? Может, я должен еще нос тебе вытирать и штаны тебе застегивать?
— Прекрати сейчас же! — вдруг закричала Лена из кабины. — Как ты смеешь?!
Но Карцев даже не обратил внимания на Лену.
— Нам еще сто семьдесят верст до Москвы, а мы уже на сутки опаздываем! А ведь в парке не с тебя спросят, а с меня! С тобой никто и разговаривать не будет, мешок с дерьмом!..
Лена выпрыгнула из кабины, подошла к Карцеву и сказала:
— Если бы ты знал, как ты сейчас отвратителен!
Но совершенно раздавленный, Серега тронул ее за плечо:
— Не надо, Леночка... Витя, конечно, прав...
— Он знает, что я прав! А ты не суйся не в свое дело...
— Если ты еще раз посмеешь разговаривать в такой оскорбительной, хамской форме, я... — закричала Лена.
— Что — ты? Что — ты! Что ты сделаешь? —издевательски спросил Карцев. — В другую машину пересядешь? Может, к нему?!
— Витек! — Голос у Сереги вдруг окреп. — Не надо так с Леночкой...
— Ах так?! — Карцев уже себя не помнил от ярости. — Не надо? А ты знаешь, как надо?
— Витенька!.. — взмолилась Лена. — Опомнись! Что ты говоришь!
— Витька! — крикнул Серега.
— Да я таких, как ты... — повернулся Карцев к Лене.
И тогда Серега ударил Карцева в лицо.
Он ударил его сильно и страшно. Карцев отлетел к своему фургону, впечатался в него спиной и стал сползать на землю. Изо рта побежали струйки крови.
Карцев провел рукой по лицу, увидел кровь на ладони и нащупал около себя большой разводной ключ из Серегиных инструментов.
— Ах ты ж, друг-приятель... — сказал он и поднял мутные глаза на Серегу.
Серега стоял, ловил ртом воздух, покачивался и смотрел широко открытыми, испуганными глазами куда-то мимо Карцева, мимо Лены... Слабеющими руками он пытался разорвать себе воротник рубашки...
— Серега!.. — в ужасе закричал Карцев.
— Витек... Леночка... — прошептал Серега, широко расставил руки, словно хотел нащупать какую нибудь опору... и упал. Сначала на колени, а потом и всем телом.
— Сереженька!.. Сережа! Сережа!.. — кричала Лена. Она хотела перевернуть Серегу на спину, лицом вверх. Но он был тяжел и уже неподвижен.
— Ленка! Спаси его... Спаси, миленькая!.. Что ты смотришь?! Ну говори... Говори что-нибудь! Серега! Прости!.. Прости меня, Серый!..
Карцев перевернул Серегу на спину и стал делать ему искусственное дыхание. И в такт усилиям Карцева моталась голова Сереги с неживыми глазами.
Лена рванула комбинезон на Серегиной груди, стала массировать ему сердце, а потом обхватила его руками, припала к его груди и закричала:
— А-а-а-ааа!...
Карцев вскочил на ноги.
— Погоди, Серега!.. Погоди!..
Он метнулся к шоссе, на ходу вытаскивая из кармана пачки денег.
— Стой!! Стой!.. Сволочи!.. Стой!!!
Карцев пытался остановить редкие машины, но они пролетали мимо, потому что Карцев — окровавленный, с безумным перекошенным лицом, нелепо сующийся под колеса, размахивающий деньгами — был так похож на обычного пьяного трассового ханыгу, что водители шарахались от него, объезжали как зачумленного и продолжали нестись дальше...
— Стой!.. — плача, кричал Карцев и протягивал вслед уходящим машинам пачку в полторы тысячи рублей, которые он только что получил от Ивана. — Остановитесь же!.. Ну погодите кто нибудь...
И в это время метрах в двухстах на трассу из «посадки» выползла старая лядащая лошаденка, запряженная в ветхую телегу, и потрусила в направлении Карцева.
— Стой!.. — закричал Карцев вознице-старику в ватнике и теплой шапке.
Он, шатаясь, побежал навстречу телеге, и старик в испуге осадил лошаденку.
— Помоги, помоги, родненький!.. — умолял его Карцев.
Он совал старику деньги, тряс его за ватник и все показывал и показывал на то место, где лежал Серега.
Помертвевший старик только один раз глянул на Карцева, увидел его искаженное, залитое кровью лицо и уже не мог оторвать глаз от невиданной доселе пачки крупных денежных купюр. Он отпихивал их сухой темной старческой ручонкой и трясся от страха.
