Марк Смит - Вкуснотища
Прибыли представители профсоюза: один из них походил на того парня из «Голдфингера», фильма про Джеймса Бонда, который все бросал шляпу (ах, да, его звали Мастер-На-Все-Руки); его спутником был пронырливый белый хлыщ в рубашке, выглядевшей так, словно ее сделали из облученных цветков гибискуса. Фрэнсис порадовался, что на нем по-прежнему очки.
— Вы Фрэнк?
— Фрэнсис.
— Но ведь все зовут вас Фрэнком?
— Вообще-то нет.
Эти два парня, этакие крутые водители грузовиков, стояли и беззастенчиво рассматривали голливудского гомика и его благоухающую помощницу.
Фрэнсис вспомнил про Юки.
— Это моя помощница.
Он мысленно попенял себе за то, что не запомнил имя этой вонючей девицы. Но она сама пришла ему на выручку, встала и протянула членам профсоюза руку:
— Юки Сугимото.
Первым представился белый:
— Джо Уорд.
Они обменялись рукопожатиями. Затем пришла очередь «Мастера-На-Все-Руки».
— Эд Хафф.
В приветствии не было ни малейшего намека на дружеское расположение или искренность. Встреча с ними не обещала Фрэнсису ничего хорошего. Она не входила в разряд приятных дел. Джо и Эд прибыли с одной-единственной целью: выбить полный почасовой тариф для членов своего профсоюза. Представителям профсоюза уже осточертело постоянно сдавать позиции, вкалывать сверхурочно или, еще хуже, тратить собственные выходные, тогда как члены профсоюза требовали удвоить почасовую ставку. На сей раз они не собирались уступать ни на йоту. Пусть полностью оплачивают грузоперевозки или валят снимать свой идиотский сериал где-нибудь в Таиланде.
Фрэнсиса сломать было трудно, ему уже не раз приходилось иметь дело с подобными людьми. Да, их смело можно было назвать атлантами, на плечах которых держалась вся киноиндустрия. Это были люди, которые управляли грузовиками, выгружали оборудование, а потом слонялись без дела, набивая животы и играя в карты, пока не приходило время снова все загружать и ехать до следующего пункта назначения. Они прибывали на место съемки первыми и уезжали последними. Без них невозможно было снять ни одной сцены, и если вы, не дай бог, разочаруете их, они запросто могут вас подставить. Например, начнут работу позже обычного; также что-нибудь может случиться с грузовиками — например, они могут потеряться где-нибудь в дороге или, еще хуже, просто ползти как улитка. Подобные трюки обойдутся кинокомпании в десятки тысяч долларов за потерянное время. Меньше всего хороший продюсер жаждал потерять день съемок только из-за недовольства рабочих сцены и гребаных водителей грузовиков. А Фрэнсис был именно таким продюсером — настоящим профессионалом, который тщательно следил за тем, чтобы все было вовремя и на своих местах.
— Пожалуйста, присаживайтесь, — предложил он посетителям.
Юки встала и пересела к Фрэнсису. Мгновенно усилившееся благоухание вызвало в его желудке стремительный приток желчи; эти запахи практически убивали его, пока Джо и Эд втискивались в кабинку.
— Не желаете ли перекусить? Я плачу.
— Мне просто кофе.
Джо чуть наклонился вперед. Он не хотел терять ни минуты.
— Какой у вас план?
— Шесть недель подготовки, затем двадцать восемь дней съемок.
— Сколько, по-вашему, грузовиков вам понадобится?
Принесли кофе. Фрэнсис вдобавок заказал половину папайи и, подумав, что ему не мешало бы возместить потери протеина, израсходованного прошлой ночью, попросил приготовить омлет и поджарить ломтик бекона. Он сделал глоток из чашки и мысленно улыбнулся. Бекон он заказывал, испытывая некоторые колебания, но потом решил послать к чертям собачьим всех этих диетологов, личных тренеров, дерматологов, кардиологов и прежде всего Чада. Тот вообще испытывал самый настоящий ужас перед свининой. Как будто небольшой тромбоцит в артериях или увеличение жировой прослойки на ноль целых сколько-то там десятых были самым большим несчастьем, которое только может приключиться с человеком.
— Полный набор. Мы рассчитываем привлечь к работе много ваших людей.
Джо и Эд тотчас же насторожились.
— Да?
Фрэнсис кивнул и сделал глоток кофе. Джо и Эд взялись за свои чашки. Юки достала блокнот и механический карандаш.
Джо метнул на нее подозрительный взгляд.
— А это еще зачем?
— Я подумала, мне понадобится сделать кое-какие записи.
Джо повернулся к Фрэнсису:
— На уступки мы не пойдем.
Фрэнсис улыбнулся. Он ждал этих слов.
— Я не прошу никаких скидок.
— Вы полностью оплачиваете грузоперевозки. — Не вопрос, утверждение.
— Конечно, полностью.
Фрэнсису показалось, что плечи Эда расслабились.
— Последний раз, когда ваша студия сюда наведывалась, они нас просто в гроб вогнали всякими скидками.
— Это в прошлом.
Джо по-прежнему не сводил с продюсера настороженных глаз. Фрэнсис невозмутимо пил кофе.
— Послушайте, парни, буду с вами откровенен. Это короткая работенка, легче простого, и студия решила, что ей не нужна никакая головная боль. Сериал выходит на экраны частями, а мы с вами намерены и дальше сотрудничать. Вот я и подумал, что одной из деловых сторон стоит пересмотреть условия.
Джо и Эд заговорщицки кивали, словно им только что доверили некий весьма ценный корпоративный секрет.
— Что насчет сверхурочных?
— И сверхурочные, и выходные. Мы принимаем все ваши условия.
— Питание?
— Если, по вашему мнению, мы должны обеспечить вас питанием, то вы его получите. У нас есть соглашения со службой доставки питания, одной из лучших. Ваши парни смогут набивать себе животы превосходными ребрышками, пока их артерии не взорвутся.
Джо и Эд обменялись растерянными взглядами.
— Вы не наймете Сида?
Фрэнсис удивленно посмотрел на них.
— Кто такой Сид?
— Все обращаются к Сиду. На острове только один поставщик провизии.
Фрэнсис поправил солнечные очки.
— Что ж, теперь их два.
Джо и Эд нахмурились.
— Наши ребята предпочитают есть местную пищу.
— Местную? Что вы имеете в виду?
— Консервированная ветчина и яйца, локо-моко, пои. Вы понимаете? Местную.
Фрэнсис с готовностью закивал:
— Наш повар приготовит все, что пожелаете.
Юки взглянула на мужчин:
— Извините, что прерываю вашу беседу, но не лучше было бы, если бы ваши работники перешли на более полезную пищу? То есть… я хочу сказать, вы правда знаете, что именно входит в состав консервированной ветчины?
Ей ответил Эд:
— Пупки и жопы.
Юки презрительно поджала губы и вернулась к своим мыслям.
Джо повернулся к Фрэнсису:
— И как называется эта контора?
— Поставкой провизии будет заниматься Джек Люси из Лас-Вегаса.
Джо закивал:
— Я слышал о нем.
Принесли половину папайи. Фрэнсис принялся выдавливать на нее сок лайма, постаравшись, чтобы брызги полетели в сторону Джо и Эда. Потом набрал полную ложку мякоти и добавил:
— Мне доводилось работать с ним прежде. Личность поистине незаурядная.
7
Ханна сидела на кухне в квартире Джозефа и потягивала кофе. У нее был обеденный перерыв, время до возвращения на работу еще оставалось, поэтому она расслабилась, получая удовольствие от выдавшейся спокойной минутки. Девушка откинулась на спинку стула и положила ноги на стол. Не обращая внимания на то, что на ней костюм, в котором она обычно ходила в школу (голубые широкие брюки и блузка в розово-черную полоску на пуговичках), Ханна небрежно развалилась на стуле, отчего на недавно выглаженной одежде стали мгновенно, как сорняки, вырастать складки.
Она была гавайкой, с черными волосами и прекрасной загорелой кожей, сверкающие темные глаза смотрели с уточненного лица. Имея стройное телосложение (мать Ханны считала, что это свидетельствовало о наличии японских предков), она являлась обладательницей маленькой, красиво округленной груди, какую можно видеть у таитянок на картинах Гогена. В своем деловом облачении Ханна чувствовала себя обманщицей, словно притворяясь, что она не исконная страстная гавайка, а какая-нибудь там азиатская деловая дама, работающая на крупную корпорацию в Токио или Сингапуре.
Ханне никогда не нравилась принятая в школьной системе манера одеваться. Ведь следовало учитывать, что они живут на Гавайях, с их неторопливым образом жизни, в «штате Алоха», славящемся своим гостеприимством, где даже губернатор носит сандалии и гавайскую рубашку. Однако школьная администрация посчитала, что учителя должны производить впечатление строгих, авторитетных и высококвалифицированных людей. Возможно, доля истины в подобном подходе была. Если учителя станут у доски болтать по-гавайски, одетые как какие-нибудь хиппи или серферы, их могут не воспринимать всерьез. На учителей и так уже достаточно давили, так что не следовало оставлять возможности упрекать их и в манере одеваться.
