KnigaRead.com/
KnigaRead.com » Проза » Современная проза » Дмитрий Орехов - Будда из Бенареса

Дмитрий Орехов - Будда из Бенареса

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Дмитрий Орехов, "Будда из Бенареса" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

— Нерадивых и своевольных здесь не терпят, мой милый. Так ты будешь говорить или нет?

— Что говорить?

— Я спрашиваю, когда ты почувствовал мужскую силу.

Девадатта сморщил лоб.

— Точно не знаю, — сказал он. — Наверное, когда убил гуся…

Гуся он подбил лет в шесть, еще из детского лука. Раненный в крыло, гусь беспомощно бился, а Девадатта в ужасе помчался к дому. Не пробежав и трех десятков шагов, он налетел на отца. «Что ты плачешь, охотник? — грозно спросил отец. — Вот тебе нож. Иди и отруби гусю голову». Если бы Девадатта мог убежать, он бы убежал, но отец был богом, а от бога не убежишь. Девадатта взял нож и пошел обратно. Раненый гусь оказался крупной птицей с тяжелым клювом. Девадатта был маленьким мальчиком, но в руке у него был нож. Когда все кончилось, он без сил лежал на земле, покрытый синяками, с заплывающим глазом, перемазанный в крови гуся и собственной рвоте.

— Отец сек тебя? — спросил Кашьяпа.

Юноша пожал плечами.

— Почему ты не скажешь правду? Я хочу помочь тебе.

— А я просил тебя?

— Моя помощь понадобится тебе, еще как понадобится, — забрюзжал старик. — Если, конечно, ты хочешь остаться в общине. Ты же хочешь остаться, сын благородного кшатрия?

Сын благородного кшатрия не ответил.

— Вступая на путь отшельника, ты испытываешь муки, подобные тем, которые бывают у рожениц, — продолжал Кашьяпа. — Ты всех ненавидишь, ненавидишь самого себя, тебе хочется убежать и быть далеко-далеко. Мы все через это прошли, мой милый. Даже твой двоюродный брат Сиддхарта прошел через это. Однажды эту грязную, трудную дорогу нужно пройти.

— Я не хочу отвечать на гадкие вопросы.

— Мои вопросы могут показаться гадкими, но только так ты вспомнишь, поймешь и проживешь заново свою жизнь. Это нужно, чтобы воскресить в тебе память о прежних рождениях. Ты узнаешь, кем ты был, какие проступки совершил, за что в этой жизни наказан, за что вознагражден. В конце концов ты поймешь, что такое сансара.

Девадатта зажмурился.

— Однажды отец здорово высек меня за чакру…

Чакрой назывался дисковый нож с остро заточенной внешней кромкой. Такой нож раскручивали на железном пруте или на пальце с помощью специального кольца. В бою это было страшное оружие. Чакра поражала незащищенные участки лица и тела, отрубала руки. Если диск бросали вертикально вверх, он падал на врагов с неба и надвое рассекал тела. У отца было четыре диска, и Девадатта решил, что один он вполне может взять для игры. Расплатой стала порка прутом на глазах всего дома. Ослепнув от позора и боли, Девадатта убежал за ворота, и только утром следующего дня его отыскали в нише городской стены. Амритодана остался доволен. «Мой сын не прощает обид, — сказал он. — В нем говорит кшатрийская гордость».

— А теперь расскажи об отряде мальчиков-кшатриев.

— Зачем?

— Ты не хочешь рассказывать? Ты с кем-то не ладил? — заинтересовался Кашьяпа.

Девадатта и в самом деле не ладил с Бхимом, сыном обедневшего бенаресского кшатрия. Под руководством старца-наставника Девадатта, Бхим и еще два десятка мальчиков играли в «слонов и охотников», в плетеный мяч, бегали наперегонки, метали бамбуковые копья в глиняную кучу, учились обращению с конями. Каждый из них должен был подобно кошке взлетать на неоседланного жеребца и соскакивать с него на полном скаку, уцепившись за ветку дерева. Девадатта и Бхим были лучшими в этом опасном упражнении, но только один мальчик мог быть старшим в отряде, и они враждовали. Девадатта был выше ростом, сильнее, у него был лучше подвешен язык, а его отец как-никак управлял слоновником. Но маленький и настырный Бхим не сдавался. Однажды Бхим вышел победителем, и вспоминать об этом юноша не любил.

— Ты устал? — спросил Кашьяпа. — Если так, хлопни в ладоши, потри мочки ушей и разомни пальцы.

— Все равно я не буду рассказывать.

— Придется, мой милый.

Девадатта застонал.

— Оставь меня в покое, старик…

Блеклые зрачки мага впились в его лицо, и у Девадатты потемнело в глазах. Ему почудилось, что он видит черный зев птицы, и вдруг он услышал свой голос. Это было наваждение. Прекрасно все сознавая, Девадатта не мог противиться воле старика. Так случалось и прежде: его язык становился послушным Кашьяпе и выбалтывал тайны одну за другой. Постыдные тайны, которые он прятал глубоко внутри.

— Как-то Бхим поймал двух рогатых жуков и решил научить их драться, а я наступил на жуков ногой. Бхим молча смотрел на меня — первым он в драку не лез. И тут сзади раздался голос: «Кто терпелив и безгневен, тот не мужчина». Обернувшись, я увидел нашего наставника. Старик любил, когда мы дрались: считалось, так пробуждается «кшатрийский дух». Бхим бросился на меня. Он вцепился мне в горло и повалил, но я был сильнее и скоро подмял его под себя… После той драки наставник назначил старшим меня. Я был рад, но мне казалось, Бхим что-то замышляет за моей спиной. Тогда нас учили владению копьем, хотя настоящего оружия еще не дали, только тупые древки без наконечников. Каждый по очереди становился в круг и учился отражать удары. Когда в круг становился Бхим, я старался больнее достать его палкой… Потом мы получили луки, стрелы и кожаные нарукавники, защищавшие левую руку от удара тетивы, но только мне достался колчан, украшенный бархатом…

Девадатта чувствовал, что приближается к самой мучительной из своих детских тайн, но ему некуда было деваться от глаз Кашьяпы. Эти глаза прожигали насквозь. И он рассказал, как однажды мальчики во главе с наставником отправились в лес охотиться на птиц, чтобы потом, освежевав добычу бамбуковыми ножами, зажарить ее на углях. В тот день Девадатта подстрелил двух голубей, сойку и попугая, а Бхим — только сойку и попугая. Пока разводили костер, наставник говорил о правилах войны и о священном коне, которого отпускает на волю могучий раджа: если конь убежит в земли соседних царств, их правители должны покориться радже либо с оружием в руках защищать свои владения. Костер разгорелся, Девадатта пересел на мшистую кочку и тут же с криком вскочил, а на кочке остался лежать раздавленный скорпион. Стоял месяц чайтра, самое начало весны, когда укус скорпиона бывает смертелен.

— Я еле справился с повязкой, так дрожали у меня руки. «Нужно высосать яд, — сказал наставник и велел мне повернуться спиной. — Кто из вас сделает это?» Я не видел лиц, но кожей чувствовал враждебное молчание. Потом кто-то пробурчал, что я сам виноват и надо было смотреть, куда садишься, а один мальчик объяснил, что помог бы, да только у него ранка во рту. А потом… потом ко мне подошел Бхим и, ни слова не говоря, избавил мои чресла от яда. С тех пор мы опять стали разговаривать, но я возненавидел Бхима еще сильнее…

Взгляд колдуна потух. Девадатта несколько раз судорожно вздохнул и обмяк.

— Когда это случилось, ты уже был мужчиной? — спросил Кашьяпа.

— Что?

— Ты уже занимался рукоблудием?

Лицо Девадатты стало похожим на лепешку, которую только что испекли на огне.

— Как ты сказал? Нет? Значит, ты начал заниматься этим позже?

— Что ты хочешь от меня? — выдавил из себя Девадатта.

Кашьяпа почесал под ребром.

— Я хочу, чтобы ты рассказал, как начал заниматься рукоблудием.

— Замолчи, старик. Замолчи, или я… — Юноша сжал кулаки.

— Мне снова прибегнуть к магии? — В улыбке Кашьяпы обнажились зубы, черные, как ягодки джамбу. — Не вынуждай меня, мой милый. Наш учитель Сиддхарта Львиноголосый не слишком-то одобряет такие меры. Правда, даже он признает, что в некоторых случаях это необходимо.

Юноша облизнул языком пересохшие губы.

— Я… я расскажу тебе. Дай мне передохнуть.

— Только не пытайся хитрить со мной.

Хлопнув несколько раз в ладоши, Девадатта потер мочки ушей и размял пальцы. Если со всего маху ударить колдуна в лицо, тот отлетит локтей на пять, думал он. Или даже на десять. Стараясь не попасть под магию взгляда, он начал подниматься, делая вид, что хочет размять затекшие ноги. И, резко развернувшись, ударил. Когда-то давно этот хитрый удар принес ему победу в игре «слоны и охотники». Увы, теперь у Девадатты был другой, куда более серьезный противник. С колдовской ловкостью Кашьяпа нырнул под рукой и оказался за стволом пальмы.

— Шиншапа, — прошипел он из-за пальмы. — Дерево шиншапа и то умнее тебя. Чего ты этим добьешься?

— Я добьюсь твоей смерти, гнусный убийца рыб.

Издав горлом пронзительный звук, Кашьяпа бросился бежать, но сил у него было мало. Девадатта легко догнал его, ухватил за голень, и старый отшельник шлепнулся оземь. Оказавшись на траве, маг из Урувеллы обхватил руками затылок, вытянулся и замер.

Девадатта легонько пнул его ногой.

— Эй, — позвал он. — О чем ты хотел спросить? О рукоблудии?

— Холощеный осел! — взвизгнул старик. — Похотливая шудрянка!

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*