Валентин Черных - Взрыв Секс-бомбы
— А если бы вы знали, кого и за сколько можно купить, вы бы купили? — поинтересовался Сценарист.
— Конечно, — не задумываясь ответил судовладелец.
— Значит, мораль и бизнес не совместимы?
— Пока решение принимает человек, а человек несовершенен, ничего объективного быть не может. Все субъективно. Человек веками не может соблюдать даже десять заповедей.
— Некоторым это удается.
— Те, которым удается, бизнесом не занимаются.
— Спасибо за консультацию, вы мне очень помогли, — сказал Сценарист.
Буфетчица вошла, убрала чашки и вышла.
— Мне кажется, вы хотите мне задать еще какой-то вопрос, но не решаетесь? — спросил судовладелец.
— Вы спите с буфетчицей? — спросил Сценарист.
— Конечно, — ответил судовладелец. — Я не знаю ни одного мужчины, который, увидев ее, не захотел бы с нею переспать. Вы ведь тоже об этом подумали, когда увидели ее.
— Конечно, — ответил Сценарист и отметил, что начинает в формулировках подражать судовладельцу.
— Она живет в этом доме тремя этажами выше, — пояснил судовладелец. — Для нее это очень удобная работа.
— Вы хотя бы иногда думаете, что однажды сюда может зайти ее муж с тульской двустволкой?
— Конечно не думаю. Сюда его не пропустят ни с двустволкой, ни без двустволки. Сюда не могут приходить ни жены, ни мужья сотрудников. Это отвлекает от работы и это записано в контракте при найме на работу.
Сценарист направлялся к троллейбусной остановке, чтобы доехать до станции метро. Навстречу ему шли нормальные мужчина и девушка. Они отработали весь день, зашли в магазины и теперь несли в пластиковых пакетах пельмени, замороженных кур, огромные парниковые безвкусные огурцы. Девушка была очень оживлена, смеялась и нежно держалась за руку мужчины. Они уже, может быть, снимали квартиру, но еще не поженились, и поэтому молодая женщина демонстрировала только свои лучшие качества. Кожа лица женщины была чуть более серой, чем должна быть в двадцать пять лет. Наверное, гастрит, но она еще не признается, что у нее иногда болит живот. Она знает, что муж любит жену здоровую. Если оценивать парня по одежде, то он одет вроде как все, но с вещевого рынка, а не из магазинов, и не дорогих, но престижных. И ботинки на нем модные, с квадратными носками, российский крой под итальянский, и куртка из синтетики под шелк, и часы «Полет» московского часового завода. Он женится, будет исправно приносить домой зарплату, станет регулярно переучиваться, оказываясь безработным, и ни с кем не будет бороться, не будет покупать чиновников, чтобы выиграть тендер.
Сценарист мог бы и не заметить этой пары, и не думать, поженятся ли они или однажды поссорятся и каждый уйдет в квартиру своих родителей, чтобы никогда не встретиться, или встретиться через неделю, простить друг друга и пойти в ЗАГС и зарегистрировать свой брак. Сценарист смотрел на женщин и пытался увидеть в них учительницу, которая получает в наследство судоходную компанию. Он знал весь гардероб своей учительницы: брюки, юбки, один брючный костюм, два летних пиджака из тонкой материи, шерстяные кофты. Во что оденется она, когда в первый раз поедет в судоходную компанию? Каждый день в классе ее рассматривали ученики, а особенно ученицы, поэтому она носила все строгое и даже чуточку старомодное, в старомодном чувствуешь себя спокойнее. Но это в школе. А тут судоходная компания с доходами в сотни тысяч долларов, а может быть, и в миллионы. Надо бы узнать, сколько именно, но кто ж скажет! У нас тоже переняли западные привычки не спрашивать о доходах.
Пока Сценарист шел до троллейбусной остановки, он понял, что ничего придумывать не надо. Учительница придет в компанию, когда компания выиграет тендер. Что в таком случае делает учительница? Играет в дурочку? Или?.. Надо узнать! И пусть будет заместитель ее отца. Вот такой, как этот судовладелец, — красивый, богатый, который трахает буфетчицу, что живет тремя этажами выше, и еще двух-трех молодых сотрудниц. Красивый, богатый, но ему пятьдесят лет. Стареющий плейбой. Секс-символу почти сорок, но на экране она будет выглядеть тридцатилетней. Надо бы, конечно, убрать ей мешочки под глазами, но она обидится, если скажешь об этом. И пусть обижается. Пообижается, но сделает подтяжку. А если уже сделала, но не помогло?
Сценарист и не заметил, как доехал до дома. Перед началом работы он всегда спал, чтобы выдержать несколько часов за столом. Он работал всю ночь. Утром выправил текст, отпечатал на компьютере. Было десять утра, время, когда можно звонить даже актрисам. Он набрал номер Секс-символа:
— Заявка готова.
— Я заеду, — ответила Секс-символ.
— Через сколько?
— Через два часа.
— Можешь через три-четыре. Я тогда успею выспаться.
— Через три часа, — согласилась Секс-символ и спросила: — Если ты написал заявку, значит ли это, что ты все уже понял про сценарий?
— Не все. Но многое понял, — ответил Сценарист.
— Если многое понял, сколько тебе нужно времени, чтобы написать сценарий? Не вариант, а нормальный сценарий, чтобы я могла показывать инвесторам.
— Месяца через три, — прикинул Сценарист. — Мне придется отвлекаться на подработки.
— Я хотела бы приступить к съемкам в августе, так что сократи сроки и не отвлекайся на подработки. Я тебе компенсирую упущенную выгоду. А ты же знаешь, какая я жмотка. Если я даю деньги, значит, заинтересована в этом сценарии. Я хочу сыграть саму себя. Деловую жесткую хамку.
— Деловых жестких хамок зритель не жалеет.
— А каких жалеет?
— Таких, как большинство из них. Распиздяек, но которым везет.
— Распиздяйкам не везет. Их иногда жалеют, но распиздяйство и везение несовместимы. Ты мне напиши, кто есть кто в сценарии, чтобы можно было подбирать актеров. И основные объекты на натуре и в павильонах, а с диалогами я тебя торопить не буду.
— К первому сентября сценарий будет готов, — заверил Сценарист.
— Если к первому августа, то гонорар увеличу на треть.
— Я слышал, что ты уже обсуждала замысел с нашим общим знакомым продюсером?
— Обсуждала, — призналась Секс-символ, — но у меня должны быть и запасные варианты.
Поскребыш и Инвестор
Она и Продюсер заключили брачный контракт, когда такие контракты заключали немногие. На этом настоял Продюсер. Совместно нажитым имуществом считалось имущество, нажитое с момента регистрации брака.
В семейной жизни Продюсер не ограничивал ее в средствах, но и не торопился вкладывать деньги в недвижимость и антиквариат — наиболее сберегаемые ценности при постоянной российской неуверенности в завтрашнем дне.
Наверное, многое изменилось бы при рождении ребенка, но родить она не могла, хотя врачи и убеждали, что такая возможность оставалась.
С самого первого дня замужества она отслеживала, куда вкладывал деньги Продюсер, и ее сразу насторожило, когда он довольно большую сумму положил на счет своего отца в какой-то зарубежный банк, хотя отец не собирался эмигрировать.
Продюсер после женитьбы не ввел ее в учредители продюсерской компании, поэтому она единолично учредила актерское агентство.
Ей предложили сняться в главной роли деловой женщины. Она показала сценарий Продюсеру, надеясь, что он вложит деньги в этот проект, но продюсер сказал ей, что проект бесперспективен, потому что сценарий старомодно конъюнктурный, напоминающий производственные фильмы советских времен, режиссер — самонадеянный молодой идиот, и отказался вкладывать деньги. И, как всегда, оказался прав. Съемки фильма приостановились. Инвестор не знал, что делать дальше: то ли смириться с потерей вложенных денег, то ли продолжать съемки, но тогда при неудаче потери возрастали в геометрической прогрессии. И тогда у нее возникла вполне разумная идея: выкупить отснятый материал и права на сценарий. В этом случае Инвестор терял не полностью вложенные деньги, но что-то мог вернуть, а ничтожное что-то всегда лучше, чем ничего.
Поскребыш знала, что Инвестор успел заработать деньги на пиве, когда пива было мало, одним из первых построив завод по производству пива, а потом решил вложить деньги в производство фильма, узнав, что кино во всем мире хоть и рискованный, но очень выгодный бизнес. Теперь он знал, что бизнес в кино по-прежнему рискованный, но еще и невыгодный. Она позвонила Инвестору по мобильному телефону. Он явно обрадовался, узнав ее, она тоже обрадовалась, что Инвестор узнал ее по голосу.
— Хотелось бы встретиться, — сказала она.
— И мне хотелось бы, — ответил Инвестор.
Перед визитом к Инвестору она узнала, что, потеряв деньги на двух проектах в кино, он теперь занимается более предсказуемым ресторанным бизнесом и не собирается возвращаться в кино. Значит, будет более сговорчивым.
Выслушав его комплименты про то, как она замечательно выглядит, Поскребыш приступила к задуманному.
