Януш Леон Вишневский - Триптих. Одиночество в Сети
Ладно, закругляюсь: книга унесла меня на орбиту. Я не мог заснуть, просто все в тот момент казалось несущественным. Я купил на последний грош снотворное — гадкое крепкое пиво. Утром проснулся в 5:00 в состоянии похмелья!!! Я пошел на работу помочь коллеге, другу. Весь день я бухтел о книге. Вернулся с работы и встретил Монику, у которой взял книгу.
— Моника, книга — улет; нет меня, я улетел.
— Я забыла. Тебе нельзя читать такие вещи.
— Я не понял конца, эпилога. С кем он ехал на встречу?
— Так ты не понял?
— Я начал читать с середины…
— Прочти начало…
Прекрасно пишешь. Невероятное дело — встретить такого романтика, который так сумеет закончить роман. Настоящий романтичный роман!!!
Меня зовут Роберт Мордаль.
Мне 33 года.
(e-mail: [email protected])Книга грустная в своей достоверности… Читал по три страницы в день, заставляя себя, потому что книга — это ампула со смертельной дозой грусти. Ее можно принимать только в малых количествах, и тогда удастся выжить и противостоять этой боли. Я выискивал в книге несоответствия, китчевые моменты, что-то такое, что позволило бы сохранить дистанцию. При большом желании можно было бы прицепиться к паре мест, но это все равно не помогло бы справиться с болью. Я задумался: а почему человек вроде меня (охранный бизнес, и при обязательных периодических обследованиях, которые я прохожу много лет, уже несколько психологов и психиатров констатировали, что я психически и эмоционально уравновешен) начинает рушиться под действием покрытой буквами странички? Меня осенило, когда близкая мне женщина так прокомментировала «Одиночество в Сети»: «Это всего лишь книга, а жизнь — проста и жестока». Я понял: это повествование о том, что самые святые, самые интимные грезы о женщине (мужчине) можно осуществить только в magic reality, например в Сети, но что каждый выход с ними в реальный мир закончится на перроне берлинского вокзала (Он) или более или менее печальным компромиссом с еще более печальной, подстроенной под него философией (Она). Все проливающие слезы над этой книгой инстинктивно чувствуют: это книга о несбыточности наших самых прекрасных грез о любви и о том, что мы сами виноваты, потому что нам не хватает СМЕЛОСТИ на настоящую любовь, потому что мы боимся. Чего? Страдания?.. Ах, если бы страдания! Только возможности будущих страданий и зависимости от другого человека. Мы еще по-настоящему не полюбили, а уже подстилаем соломку, уже прикидываем, рассчитываем (чемпионы этого вида спорта перед свадьбой подписывают брачный контракт), ради удобства и чувства безопасности мы жертвуем самым святым. Вот и читаем мы в «Одиночестве…» о том, как прекрасно могло бы быть, как должно было бы быть, лупим по клавишам, что очень хотим того же, что в «Одиночестве в Сети» описано так просто и красиво, после чего каждый возвращается в свой маленький мирок, полный печальных компромиссов и мелкого зла, оплакивая по пути свою душу, лишенную смелости любить, или оправдываясь, что это, мол, «всего лишь книга, а жизнь — проста и жестока». С уважением к автору за его смелость и талант так писать и с уважением к тем, у кого есть смелость по-настоящему любить и настоящем мире…
P.S. Уже три мои подруги по прочтении этой книги все обдумали, собрали вещи и ушли от мужей искать своего Якуба. Смелость — самое прекрасное состояние души.
«Магистр» (анонимная рецензия на www.merlin.com.pl)Часто непосредственно или бесцеремонно:
Считаю… что книга, короче говоря, клёвая, вот и все.
А баба та — идиотка!
(e-mail: [email protected])Ты абсолютная бездарность. Лучше займись своими программами, а не писательством. Столько денег угрохал на этого урода. Кончишь в макулатуре!
P. J. (e-mail: анонимно)Меня эта книга убила… вошла так глубоко в душу… помогла обрести звучание собственной жизни… ты гений… преклоняю голову… восхищена… спасибо…
(e-mail: [email protected])Наверняка считаешь себя современным ОКРЫЛЕННЫМ КАЗАНОВОЙ, и наверняка в этом есть свой резон…
(e-mail: [email protected])И на что это вам, пан Вишневский?! Вам что, все еще мало признания? Вы все еще не реализовали себя? У вас столько ученых званий, сколько не наберется у всех жильцов нашего дома вместе взятых, а теперь вам приспичило писать. Может быть, вам мало платят в этой вашей Германии? Вы вставляете научные куски, так что человек должен иметь энциклопедию под рукой, чтобы понять, о чем речь. Тарабарщина какая-то. Успокойтесь наконец. Вы все равно никогда не станете писателем.
Рафал (e-mail: [email protected])Вы явно самовлюбленный, чванливый человек. Ваши книги искусственны и лишены правды о любви и жизни. Вы упоминаете Воячека, но это, видимо, полное недоразумение. Надеюсь, что со временем Вы научитесь кротости…
Петр (e-mail: анонимно)Зачем ты убил Наталью?.. Не прощу тебе этого!
Привет.
Яцек Макаревич (e-mail: [email protected])Ты глупый баран, что за ахинею ты несешь?! У моей старухи крыша съехала!!!
(e-mail: [email protected])Последние слова воскрешают в памяти инцидент, имевший место в субботу, 17 мая 2003 года, во время Международной книжной ярмарки в Варшаве. В очереди стоявших с книгой за автографом автора у стенда издательства «Прушинский и Ко» был мужчина лет тридцати. Когда подошла его очередь, он встал напротив меня и сказал громко, так, чтобы большинство стоявших поблизости слышали:
— На самом деле я пришел начистить вам рыло. Было дело: моя жена вечером начала читать вашу книгу, а утром собрала вещи и уехала…
Сказав это, он подал мне экземпляр «Одиночества…» на подпись. Заметив мое недоумение, добавил:
— Теперь, спустя несколько месяцев, я знаю, что многим обязан вам.
И ушел.
Мотив расставания, в каком-то смысле восходящий к «Одиночеству…», также появлялся в мейлах. Некоторые, вроде приведенного ниже, трактовали его очень спокойно и как бы между прочим:
Прекрасно написанная книга, но слегка антимужская. Почему все женщины представлены в позитивном свете, а мужчины (кроме, разумеется, Якуба) в негативном?
Кроме того, «Одиночество…» очень заинтересовало меня, заинтриговало, но и разочаровало: книгу эту я получил от своей невесты, которая прочитала ее пять раз (в течение месяца), после чего ушла от меня…
