KnigaRead.com/

Наталия Вико - Шизофрения

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Наталия Вико, "Шизофрения" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

— Мы дровами печки давно не топим, — возразила она. — У нас и печек-то почти нигде нет. У нас — газ и электричество.

— А ты в глубинке вашей давно была? — состроил он уморительную рожицу. — Там слова газ и электричество — как заклинания безымянным богам произносят.

— У этих богов имена есть, — возразила Александра. — И их все знают.

— Богов не только знать, но и поклоняться им надо, — наставительно сказал Бэс. — Жертвоприношения делать, чтобы задобрить. Я вот, например, конфетки люблю и молочко, а лучше — сливки, — глянул искоса, проверяя, поняла ли намек.

— Зачем нашим богам жертвоприношения, когда у них и так все есть?

— Как зачем? Для порядка и почета. А то какие же они боги, если им жертвы не приносят.

— Ну, ты скажешь тоже, не приносят! В сберкассе каждый месяц в очереди народ стоит, чтобы коммунальные жертвы принести.

— Какие ж это жертвы? Жертвы — это когда от чистого сердца, добровольно. А в сберкассе — это чисто дань. Не отдашь — так свет отключат или газ.

— Слушай, а ты чего ко мне ходить-то стал? Поговорить больше не с кем?

— Сехмет попросила приглядеть, да и Басэт ты почему-то по душе пришлась. Думаешь, случайно кошки к тебе на помощь приходят?

— А-а, — протянула Александра.

— И что они в тебе нашли? — в голосе Бэса послышались ревнивые нотки. — Может знают чего про тебя? А мне не говорят, — сказал он обиженно. — К нам-то, в Египет, собираешься?

— Зачем?

— Как зачем? В мистерии участие принять.

— Когда же это?

— А ты что ли не знаешь? В день весеннего солнцестояния.

— Так меня ж никто не приглашал?

— Значит, время не пришло…

…Александра открыла глаза. В комнате было тихо. В щелочку между тяжелыми шторами заглядывало солнце. В узкой полоске света весело резвились разноцветные пылинки. Пошевелила пальцами ног. Шевелятся. Провела ладонью по лицу. Кожа, вроде, не отслаивается. Сглотнула. Не больно. Прислушалась. Онуфриенко разговаривал с кем-то по телефону:

— Значится так. Слушай и запоминай. Если ребенок в утробе матери обернулся пуповиной, да еще как в случае с твоим сыном, три раза, значит — малыш не уверен, что близкие ждут его рождения. То есть не чувствует ваших импульсов… Что делать? Сказать ему об этом! Соберитесь около Машки, муж ее, ты и твой благоверный, положите ей руки на живот и мысленно посылайте малышу информацию — ждем тебя, любим, ты нам очень нужен, ну, сама понимаешь — все хорошее — мысленно — ему… Завтра, говоришь, ей к врачу?… Будут пытаться раскрутить ребенка прям в животе?… Специалист хороший?… Уверен, сами справитесь! Любовь — чудеса творит! Представь, что перед тобой — внук, которого ты так ждешь, а муж Машкин пусть представит, что это сын его первый, а может и последний — сомневается, а нужен ли он папке? А папка пусть свои финансовые заморочки забудет хоть на это время. Если даже и сорвется что — ничего, руки-ноги есть — прокормит семью. Поняла? Ну, действуй!

Александра покашляла. Дверь в комнату тихонько приотворилась, и оттуда выглянуло Сашечкино лицо.

— Проснулась? Сейчас чай принесу.

Через минуту он появился в фартуке и с чашкой в руках.

— Пей, — поднес чашку к ее губам. — Чай. Тибетский. По моему собственному рецепту. Со сливками и солью.

— Фу, гадость какая, — скривилась Александра, сделав глоток.

— Гадость, не гадость, а видишь, не умерла и даже не заболела, — самодовольно сказал Сашечка, наклоняя чашку и придерживая спасенную за голову сзади, чтобы не увиливала от поглощения целебного напитка.

— Тьфу, не могу больше, — Александра все же вывернулась, не допив. — Отрава какая-то! Если допью — точно помру! — убежденно заявила она.

— Не помрешь, не помрешь, пей, не выпендривайся, — начал настаивать Онуфриенко, снова подсовывая чашку.

— Ой, так у меня ж Тяпочка в доме заперт! — засуетилась она, отвлекая внимание, и даже попыталась подняться. — Его же выгуливать надо не меньше двух раз в день!

— Лежи уж, — придержал ее рукой Онуфриенко. — Выгуляли твоего Тяпу.

— Как выгуляли? Дом же заперт!

— Удачное стечение обстоятельств, — довольно улыбнулся он. — Я, значится, с утречка к тебе с дрелью поехал, думал замок высверлить, а смотрю — щенок уже на улице. Я удивился, понятно. В калитку позвонил, а там — какая-то старушка. Вредна-ая. Как ты.

— Мамусечка, — благодушно улыбнулась Александра. — Мамусечка?! — воскликнула, представив, что ей предстоит услышать при встрече.

— Вначале меня за таджика приняла, — продолжил Онуфриенко. — Подумала, я работу ищу. Пустить, понятно не захотела. В домофон говорит, работы у нас нет. Мы люди простые — все своими руками делаем, безо всякого наемного труда, потому что не буржуи какие-нибудь и не новые русские. И вообще говорит, коли не уйдешь — собаку на тебя спущу. Ну, я понятно, Тяпу конфеткой через забор угостил — и обратно поехал.

— Так она что там осталась? — забеспокоилась Александра. — Она ж Тяпочку со свету сживет, — вскочила с кровати.— Едем, Саша, скорее, — она заметалась по комнате.

— Ты никак одежду ищешь? — поинтересовался он. — Так халатик твой — банный на кухне на батарее лежит. В нем и поедешь?

— Не в пижаме же? — воскликнула Александра.

— А маме что скажешь в халатике-то? Ездила с другом в баню париться?

— Перестань, Онуфриенко! Хватит издеваться! Скажи лучше, что делать?

— Как что? Одеваться, — он вышел из комнаты и через минуту вернулся со свертками и коробкой. — Я по дороге тебе одежду прикупил… на свой вкус, — сказал заранее извиняющимся тоном. — Маме только позвони. Скажи, что скоро будешь, чтобы не ушла и дом не заперла. Хотя, не думаю, что она на улицу к Тяпе выйдет.

* * *

— Мамулечка, это я, открой, — взволнованно прощебетала Александра в домофон у калитки и помахала рукой Онуфриенко, чтобы уезжал.

— А-а, приехала, наконец. Я ж думала, не дождусь, — услышала она недовольный голос маман. — А ключа у тебя самой нет, что ли? — спросила та подозрительно.

— Мамочка, открывай скорее, холодно ведь, а ключ еще найти надо.

— Во-от, вечно у тебя так — то я не нужна совсем, а то «мамусечка, открой». Нет в тебе последовательности никакой. — Какую кнопку-то нажимать?

— На которой ключик нарисован, — Александра начала попрыгивать на месте.

— Ключик, говоришь? Обленилась, гляжу, ты совсем. Все люди, как люди — настоящим ключом пользуются, а тут — кнопку нажимать надо, — ворчливым голосом сказала старушка, но кнопку все же нажала.

Александра в сопровождении Тяпы, которому уже изрядно надоело бегать одному на морозе, почти вбежала в дом. Щенок, не обращая внимания на старушку, с независимым видом направился к стулу и бесцеремонно поднял заднюю лапу, освежая пограничный знак на своей территории.

Старушка ахнула и, прижав руку к сердцу, схватилась за край стола.

— Это что? Это — как же это? — на ее лице выступили пятна.

— Это, мамочка, собака, — Александра сделала вид, что не поняла мать. — Титус Блэкбург. Ты ж сама его из дома выпустила.

— Да он меня в дверях чуть с ног не сшиб! Я едва успела увернуться и дверь захлопнуть. Верни его немедленно! — категорично заявила старушка. — Верни тому, кто принес! Он же нам всю мебель… пометит.

— Мамочка, ты что? Это же подарок! Он же дом охранять будет. У него предки — сплошные чемпионы.

Щенок, видимо поняв, что речь идет о нем, улегся на пол и положил морду на лапы, прислушиваясь к разговору.

— Господи, — старушка опустилась на диван, — что за порода-то ? Черный весь.

— Овчарка это немецкая.

— Спасибо хоть, не бульдог слюнявый.

— Тяпочка, — Александра поманила щенка, — иди сюда, познакомься с моей мамочкой.

Пес неохотно поднялся, подошел к старушке, обнюхал ее ноги, а потом неожиданно приподнялся на задних лапах и миролюбиво лизнул в щеку.

— Ой, — дернулась старушка. — Вроде, ласковый, — она провела рукой по голове щенка. — Ладно, пусть остается. Хоть кто-то действительно за домом следить будет, — бросила неодобрительный взгляд на немытую тарелку и чашку возле раковины. — Слышала, небось? — посмотрела торжествующе и заулыбалась, что в последнее время случалось с ней крайне редко. — Наши на демонстрацию вышли против реформы, как там ее… ЖКХ, — сообщила радостно-возбужденно.

— Мамочка, наши — это кто?

— Как кто? Ты уж совсем с ума сошла! Пенсионеры! Которые выжили… еще… пока. А лозунг, знаешь, какой? «Меняю квартиру на могилу!» — торжествующе сказала она. — Потому что платить нечем.

— Мамочка, ну а ты-то при чем? У тебя есть чем платить, — попробовала возразить Александра.

— Все равно, меня тоже скоро выселят, — сказала старушка скорбным голосом.

— Тебя?! Почему?

— Самолеты стали ниже летать… — ответила вполголоса, оглянувшись по сторонам. Заметив недоумение на лице дочери, пояснила:

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*