Кейт Мортон - Когда рассеется туман
— Как же здорово! — воскликнула Ханна, не в силах оторвать взгляда от пляшущих пар. Мужчины и женщины разного возраста и комплекции обнялись и кружились, притоптывали, прихлопывали. — Правда, здорово?
Музыка играла все заразительней. Громкая, яростная, она горячила кровь, вливалась в душу, заставляла Ханну трепетать каждой клеточкой.
Голос Робби у ее уха:
— Я хочу пить. Пойдем, поищем чего-нибудь.
Почти не слушая, Ханна помотала головой. И тут только поняла, что давно уже сидит, затаив дыхание.
— Сходи один. Я еще посмотрю.
— Мне не хочется тебя оставлять.
— Не бойся, я тебя дождусь.
Ханна едва заметила, как он на миг сжал ее пальцы и исчез. Некогда следить за Робби, слишком многое надо разглядеть. Расслышать. Распробовать.
Позже она корила себя, что вовремя не вслушалась в его голос. Не сообразила, что толпа, шум, суматоха так давят на него, что он еле дышит. Что поделать — ее заворожил праздник.
Место Робби тут же кто-то занял. Ханна почувствовала рядом тепло чужого тела и обернулась. Невысокий, плотный мужчина с рыжими бакенбардами и в коричневой шляпе.
Он перехватил ее взгляд, наклонился и указал большим пальцем на танцплощадку.
— Кружочек, а?
От него пахло табаком. Бледно-голубые глаза пристально уставились на Ханну.
— Нет-нет… — робко улыбнулась она. — Спасибо. У меня уже есть… кавалер. — Ханна обернулась в поисках Робби. Ей показалось, что она видит его на другой стороне улицы. У табачного киоска. — Он сейчас вернется.
Незнакомец не сдавался:
— Да ладно, всего один кружок! Чтобы согреться?
Ханна снова огляделась. Робби не было. А он сказал ей, куда идет? И когда вернется?
— Ну?
Надо же, как привязался! Ханна снова повернулась к соседу. Музыка гремела со всех сторон. Ей вспомнилась другая улица, в Париже, много лет назад. В медовый месяц. Ханна прикусила губу. В конце концов, и правда: кому навредит один маленький танец? Стоит ли упускать такую возможность?
— Хорошо, — сказала она и взяла соседа за руку. Скованно улыбнулась. — Только я, наверное, не очень умею.
Тип в шляпе ухмыльнулся. Подхватил Ханну и поставил прямо в центр круга.
И она заплясала. Крепко вцепившись в незнакомца, она без труда повторяла движения других пар. Люди кружились и подпрыгивали в едином ритме. Скрипки пели, башмаки стучали, ладони отбивали такт. Партнер держал Ханну под руку, и — локоть к локтю — они неслись в бешеном танце. Ханна хохотала, не в силах остановиться. Никогда в жизни она не чувствовала себя такой свободной. Запрокинув голову к ночному небу, она закрыла глаза и почувствовала на веках холодный ветер. Потом открыла и завертела головой, выискивая Робби. Ей очень хотелось потанцевать с ним, почувствовать себя в его руках. Она попыталась вглядеться в лицо окружающих. Целое море лиц. Вроде бы раньше их не было так много? И кружились они не так быстро… Вихрь ртов, глаз, крика.
— Мне… — Ханна задохнулась от быстрого танца, схватилась рукой за открытую шею. — Мне пора, спасибо. Сейчас придет мой друг.
Она похлопала партнера по плечу, а тот все держал, все кружил ее в танце. Ханна крикнула ему на ухо:
— Хватит! Спасибо!
На секунду ей показалось, что он никогда не остановится, не отпустит ее, так и будут они кружиться, как заведенные. И тут пляска замедлилась, у Ханны закружилась голова, и вот она уже снова стоит около скамейки.
Там по-прежнему сидели зрители. Робби не было.
— Ну и где твой дружок? — спросил мужчина. Во время танца он потерял шляпу и теперь ерошил пальцами рыжие лохмы.
— Скоро придет, — заверила Ханна, обшаривая взглядом чужие лица. Часто заморгала, чтобы они не плыли перед глазами.
— И чего ж ты сидеть будешь? Простудишься!
— Нет, я все-таки подожду, спасибо.
Рыжий схватил ее за руку.
— Да ладно! Составь человеку компанию!
— Нет, — твердо отказалась Ханна. — Мне уже хватит.
Мужчина ослабил хватку. Пожал плечами, взъерошил бакенбарды, потер шею. Повернулся уходить.
И тут кто-то метнулся к ним из темноты.
Робби.
Его локоть ударил Ханну в плечо, она отлетела в сторону.
Крик. Робби? Рыжего? Ее собственный?
Ханна рухнула прямо в толпу зевак.
Музыканты старались изо всех сил. Люди скакали и хлопали.
Лежа на спине, Ханна с ужасом смотрела вверх. Робби навалился на мужчину и неистово молотил его кулаками. Еще, еще.
Паника. Ужас. Жар.
— Робби! — закричала она. — Робби, хватит!
Она рванулась вверх, хватаясь за кого придется.
Музыка смолкла, люди стянулись к месту драки. Ханна протолкнулась между ними. Схватила Робби за рубашку.
— Робби!!!
Он стряхнул руку Ханны. Повернулся, глянул пустыми глазами. Не видя ее. Не замечая.
Соперник тут же заехал кулаком Робби в лицо. Прыгнул на него сверху.
Кровь.
— Нет! Пустите его, пустите! — завизжала Ханна. И зарыдала в голос. — Ну помогите же кто-нибудь!
Позже она не могла вспомнить, как же кончилась драка. Не знала имени человека, который пришел ей на помощь, на помощь Робби. Оторвал от него рыжего, швырнул Робби к стене. Принес стакан воды, потом виски. Велел ей забирать своего приятеля домой и уложить в постель.
Кем бы ни был их спаситель, он ничему не удивлялся. Смеялся и говорил, что суббота — не суббота без хорошей драки. И пятница. И четверг. Потом объяснил, что Рыжий Уитклиф — неплохой парень, просто после войны он сам не свой. И отправил их домой — Ханну и повисшего на ее плече Робби.
Никто не обращал на них никакого внимания, когда они медленно шли по улице, оставляя за спиной танцы и музыку.
Дома, на баркасе, Ханна умыла Робби. Он сидел на низкой табуретке, а она стояла перед ним на коленях. Он молчал с тех пор, как они покинули праздничную улицу, а она ни о чем не спрашивала. Что на него нашло, почему он так взбесился, где был… Ханне казалось, Робби спрашивает себя о том же. И она была права.
— Что со мной? — выдохнул он наконец. — Что это было?
— Ш-ш-ш, — прошептала она, прижимая к его скуле мокрую салфетку. — Все хорошо.
Робби потряс головой. Закрыл глаза. Под тонкими веками как будто метались все его мысли. Ханна едва расслышала его, когда он еле слышно произнес:
— Я чуть его не убил. Бог мой, я ведь чуть его не убил.
Больше они никуда не выходили. После того случая Ханна винила и ругала себя, что не слушала протестов Робби, что вытащила его на улицу. Огни, толпа, шум. Она ведь читала о военном неврозе, должна, обязана была вспомнить. На будущее она решила быть с Робби как можно бережней. Постоянно помнить, через что он прошел… И никогда не упоминать о драке. Она в прошлом. И больше не повторится. Уж об этом Ханна позаботится.
